Его вел в бой лично пред-герцог. Боевые машины стремительно проносились мимо друг друга, обмениваясь выстрелами. Наши пушки с этими новыми зарядниками стреляли вдвое чаще, зато у сиренских квадов было по два орудия. То тут, то там машины сталкивались, сминая корпуса и выбивая пилотов из кресел. Те, кто после такой встряски еще держались на ногах, выхватывали сабли и сходились врукопашную. Впрочем, были и те, кто на ходу размахивал холодным оружием. Сабли, в отличие от мечей, на то и рассчитаны.
В это время мимо нас промаршировали плотной колонной два батальона: 1-й пехотный и 2-й пехотный. Леди Анна шла во главе с неизменной алебардой на плече. На древке развивались две ленты – черная и золотая. Туман поглотил голову колонны, но тотчас опал, и я вновь увидел леди Анну. Она взмахнула алебардой, призывая воинов следовать за ней. Рядом с ней шагали лейтенант с мечом в руке и псимарик с флагом. Вокруг флага весело плясали пурпурные искры. Затем туман снова скрыл их всех, да так хорошо, что даже бинокуляры не помогали. Хотя тут, возможно, уже псимарики старались, отводили глаза всем вокруг.
На левом фланге наши трайки опрокинули сиренские квады и отбросили их назад. Уцелевшие синие машины, огрызаясь из бластеров, поспешно отходили под защиту второй колонны дедалийцев. Из-за стены показались вражеские черепахи. Их броня тоже была исключительно синего цвета. Я насчитал три штуки. Меж них мелькали солдаты в синей броне, но не больше роты. Скорее всего, просто охранение для защиты от вылазок саперов.
Медленно наползая на поле боя, синие черепахи обрушили на наши трайки шквал бластерного огня. Эскадрон держался стойко, отвечая меткими выстрелами. Пред-герцог бесстрашно расхаживал между разбитых машин, саблей указывая тем, кто еще оставался на ходу, цели для атаки. Дюжина наших трайков промчалась по фронту, раздавая бластерные выстрелы дедалийцам, но тотчас попала под плотный обстрел.
Туман еще поредел, и я смог разглядеть широкий проем во вражеской стене. Саперы умудрились полностью разобрать две секции под самым носом у врага, и теперь через них маршировали наши солдаты. Пара ближайших башен, словно проснувшись, развернулась к ним, и тотчас исчезла в облаках разрывов. Путь к вражескому лагерю был свободен!
Эх, кто-то сейчас получит по тылам! Я откинулся в кресле, машинально-привычно бросив взгляд в ночное небо, и обомлел. Желтоватый всполох промелькнул, и тотчас угас. Но он был! За ним последовал второй, потом третий. Блеклые, едва заметные, они были первыми предвестниками солнечной бури.
Крепость Иха
- Буря! – объявил я по общей связи. – Идет солнечная буря!
Приборы показывали "четверку". Это ориентировочно и это я захватил бурю в самом начале, то есть можно смело заявлять пятый уровень. Я заявил. Внутри черепахи завыла сирена. Снаружи в небо ударил желтый луч прожектора. Сигнал тотчас подхватили на соседних черепахах. Сверху я видел, как с корпуса спешно снимали оборудование. Пехотинцы из охранения отступили к входным люкам, готовые по первому же сигналу нырнуть внутрь.
На левом фланге продолжался бой, но и там желтые лучи вспыхнули одновременно с нами. Приятно отметить, что даже в горячке боя наши синоптики не дремали.
На синих черепахах тоже включили сигнал тревоги, однако дедалийцы продолжали идти в атаку. Остатки первой колонны всё еще штурмовали наши позиции и заодно отрезали от них вырвавшийся вперед эскадрон, на который широким фронтом наступала вторая колонна. Залпы бластерного огня сверкающими волнами обрушивались на трайки. Ответные выстрелы были точными – сложно промахнуться в развернутую по фронту колонну – но больно уж редкими.
В небе продолжали плясать яркие сполохи, но пока отдельные и чисто желтые, без ядовито-зеленого отлива. Еще как минимум четверть часа у них было. Потом солнце вынудило бы дедалийцев убраться, но четверть часа под таким огнем – это, знаете ли, целая вечность. Что к тому времени останется от эскадрона?
Кстати, нашим батальонам, которые ушли за стену, тоже пора было возвращаться. Я на всякий случай запросил связистов, отправили ли им предупреждение о буре? Впереди над крепостью тоже сияли желтые лучи, но в тумане наши могли и не разобрать. Связист в ответ сообщил, что связь полностью задавлена врагом, поэтому придется мне бежать лично.
Вообще-то, я синоптик, а не связист. На что связист, увы, резонно заметил, что это и есть работа синоптика – предупреждать о буре. Курьера к пред-герцогу отправили, если он сочтет нужным отозвать батальоны – он их отзовет. Если к тому времени будет кого отзывать. На пятом уровне леди Анна и ее солдаты попросту сгорят!
А без приказа… Без приказа тут мог выдвигаться опять же один только я. Пока мое начальство недоступно, формально я сам себе голова. Эх, если это моя последняя запись, считайте меня сумасшедшим героем.
Реквизировав курьерский трайк, я рванул к проему в стене. У "курьера" одно достоинство – скорость! По сути, это просто труба на гусеницах. Сверху к ней приделаны прозрачный экран, руль и седушка без спинки, по бокам – выдвижные лапы, в трубе – турбина. Воет как одержимая, и носится так же. Я по молодости участвовал в гонках на курьерах вокруг порта, дважды стал чемпионом и трижды чуть не убился.
Примечание редактора: нигде по тексту автор прямо не указывает свой родной город, именуя его просто порт, однако эта оговорка позволяет нам предполагать, что вырос он в Корибанте.
Гонки на трайках – любимое развлечение марсиан, однако только в Корибанте возможно сделать полный круг вокруг порта, проехав часть пути по защитному молу и перепрыгнув с него на узкую каменную косу, которая полностью обнажается только во время отлива. Корибантские гонки славятся своей зрелищностью и, увы, количеством жертв.
Если автор действительно был дважды чемпионом Корибантских гонок, "сумасшедшим героем" его можно считать независимо от того, что запись оказалась не последней.
Курьерские трайки нашего корпуса оказались поустойчивее на повороте, но и не такие шустрые. У них в задней части была
