Книга От судьбы не спрячешься - Мария Шаронина

Выполнив требуемое, я крепко ухватилась за твёрдую ладонь Альтера, украдкой кинув взгляд на моего без пяти минут мужа: серьёзный, надежный, любимый — мой волк!

— При всех присутствующих и великой Прародительницей, что оберегает наш народ, даю слова волка, что буду оберегать мою волчицу, защищать и любить ее до самой смерти, — голос Альтера уверенно прозвучал под сводами храма Прародительницы, ни на мгновение не задержавшись.

Рука нареченного чуть сильнее сжала мою ладонь, подтверждая тем самым только что сказанные слова.

— При всех присутствующих и…

— Не смей!

Рычащий низкий окрик заставил меня сбиться с начатой ритуальной фразы, и, как и остальных волков моего клана, обернуться назад.

— Этого не может быть… — неверяще прошептала я, во все глаза уставившись от шока на того, кого давным-давно похоронила в своих мыслях и чувствах, пусть те и были далеко от любящих.

Гордей, сын вожака, живой и здоровый с бесстрастным лицом стоял у входа в храм, намертво пригвоздив меня к месту нечитаемым взглядом черных глаз.

— Гордей? — дрожащим голосом, крепко держа в руках маленькую дочь, Амира сделала неуверенный шаг навстречу сыну, чтобы в следующую секунду упасть без чувств.

Касьян среагировал мгновенно и подхватил любимую не дав той коснуться каменных плит, а я, стоявшая почти рядом с главной четой нашего поселения, успела ловко перехватить из ослабевших рук волчицы маленькую Надею и крепко прижать к себе.

Гордей тоже не остался в стороне почти в одно мгновение поравнявшись с родителями и мной.

Он изменился.

Стал выше, еще шире раздался в плечах — матерый зверь, не знающий, что такое слабость и страх. А уж какой от него веяло силой зверя! Моя внутренняя волчица, даже не чувствуя прямого давления на свою сущность, настороженно затаилась, прижав мохнатые уши к черной голове, ожидая развязки столь внезапного появления наследника рода и клана.

— Сын… Это и вправду ты? — голос Касьяна был хриплым, а взгляд выражал такую смесь радости, неверия, надежды и тоски, что удивительно, как еще вожак сам на ногах держался.

— Я, отец, — кивнул ему Гордей, с тревогой вглядываясь в побледневшее лицо матери.

— Мы похоронили тебя три года назад, я думал… Мы думали что, потеряли тебя навсегда, — рвано выдохнул Касьян, и, аккуратно положив свою Луну на широкую боковую лавку, крепко обнял сына.

— Смерть почти забрала меня, — объятия Гордея были не слабее, чем отцовские, — ларии нашли меня на дне ущелья, собрали по частям и с помощью своей магии, спасли меня и моего волка.

— Ларии? Что ты отдал взамен? — схватив сына за плечи, Касьян знал, что просто так, эти твари скрывающиеся в глубоких каменных расщелинах гор, ничего не делают. Они обладали поистине великой силой исцеления, но почти никогда не пользовались ею зря, предпочитая, заключать сделки с теми кому она была нужна.

— Не здесь, — мотнул головой Гордей, а потом перевел свой темный взгляд на меня. — Ну здравствуй, невестушка.

Я была настолько поражена происходящим, что даже не смогла сразу ничего ответить, лишь покрепче прижала к себе сестру моего бывшего жениха. Заметив этот жест, он повел носом в сторону малышки, чтобы прищурившись, быстро кинуть взгляд на отца. Тот понял сына без слов и забрал из моих рук свою дочь.

— Странно видеть что тебе, в кое-то веке нечего мне ответить, — усмехнулся краешком рта волк, но улыбка не затронула его холодных глаз, — обычно, ты не упускала случая обронить в мою сторону парочку язвительных фраз. Или ты не рада, тому, что твой нареченный жив?

— Я…я рада, что ты сумел уцелеть и вернуться в клан. Но ты ошибся: мой нареченный не ты, а Альтер.

Голос почти не дрожал, хотя внутри, творился такой хаос, что разобраться в нем вот так с ходу не представлялось возможным.

— Неужели? — в наигранном удивлении, Гордей приподнял смоляную бровь, — насколько я помню, ему было поручено беречь тебя как мою невесту, а не присваивать себе то, что не является его по праву.

Гордей хоть и говорил спокойно, но у меня было ощущение, что это напускное: оборотень был натянут словно тетива у лука, готовый быстрее стрелы сорваться в полет.

— Это было до того, как тебя посчитали умершим, мой друг, — Альтер тоже говорил спокойно, но окружающая обстановка накалялась не хуже кузнечной наковальни.

— Друг ли? — предупреждающе рыкнул Гордей, встав между мной и сероглазым волком, — друзья держат свое слово, а ты нарушил его! И не оставил мне сейчас иного выбора: я готов бросить тебе вызов и посмотреть, насколько дорога тебе МОЯ невеста!

— Не нужно! — резко развернувшись лицом к лицу к Гордею, я с мольбой заглянула в темную бездну, — я люблю его и готова…

— Мне нет дела до ваших чувств, — жестко перебил волк, опалив меня взглядом, — ты моя по праву Прародительницы, ты моя по праву истинности!

Не ожидая от него резкого выпада, не успела отклониться и была быстро перехвачена за обе руки. Маленькие девичьи ладошки тут же утонули в шершавых мужских, прожигаемые в месте соприкосновения разрядами крохотных молний. Томительный жар растекся посему телу, заставляя сдавленно ахнуть, широко раскрыв глаза от нахлынувших ощущений.

— Я чувствую то же самое, — рыкнул Гордей, — и не позволю тебе лишить нас этой связи!

Усилием воли разорвав крепко сцепленные ладони, я шарахнулась от оборотня в сторону Альтера, чтобы тут же быть перехваченной сильными руками Гордея вновь, только уже за талию.

— Если ты сейчас к нему прикоснешься, то подпишешь мгновенный смертный приговор, — вкрадчиво прошептал мне ухо волк, шумно, вдыхая мой запах волос у виска, — я, итак, еле сдерживаю своего зверя от скорой расправы, ведь и ему, и мне, совершенно не нравится, что ты вся пропахла чужим самцом!

— Мне нет дела до того, что тебе не нравится, — настала моя очередь рычать от злости и гнева, — я сама решаю, кто мне чужой, а кто нет! И не ты, ни истинность, ни даже Прародительница этого не изменят!

— Гор, отпусти Талию! Я не боюсь сразиться с тобой и готов принять волчий вызов! — Альтер больше не мог бездействовать, видя, как его нареченная страдает, — ты знаешь законы нашего народа, никто не смеет принуждать оборотницу к браку! А моя невеста четко дала тебе понять, что не станет твоей!

— Смелое заявление, — холодно улыбнувшись бывшему другу, невозмутимо произнёс Гордей, — ни тебе учить меня и говорить о правилах, я чту их не меньше твоего! И по благословению Прародительницы — Талия всегда была моей!

— Хватит! — грозный