их теплом.
Затем я выпрямился, не забыв проглотить хлеб, которым она меня угостила.
— Официальная часть церемонии окончена, — сказала жрица по делу. — Поздравляю. Вы можете пользоваться этой комнатой до вечера. Я желаю вам длительного и счастливого брака.
Она одарила каждого из нас вежливой улыбкой и отвернулась. Рот Люси приоткрылся, глаза расширились, и она сделала несколько шагов вслед за жрицей, но та уже вышла из комнаты, дверь закрылась. Люси остановилась, тяжело дыша, и опустила голову. Свег и Лука радостно закричали и подошли, чтобы похлопать меня по спине. Уллаг, шаркая, последовал за ними и коротко пожал мне руку, кивнув.
Но, несмотря на вежливый жест, я увидел вызов в его глазах. Я знал, что он попытается забрать ее у меня. И я сделаю все, чтобы удержать ее. Начиная прямо сейчас.
— Спасибо вам, — сказал я гигантам. — Теперь держитесь подальше и будьте свидетелями.
— Хорошенько поработай над ней, — сказал Лука с широкой улыбкой.
— О, я так и сделаю, — сказал я, глядя прямо на Уллага. — Я позабочусь, чтобы она стала полностью моей.
Не говоря больше ни слова, я повернулся к Люси, чье лицо было ярко-красным. Я подошел, приблизившись всего на два шага, и нежно провел пальцами по ее щеке. Мы одновременно ахнули, она от неожиданности, а я от жара румянца, запульсировавшего на ее щеках. Боги. Я не мог ждать. И все же я знал, что должен был это сделать.
— Подождите, — сказала она высоким голосом. — Они дали мне. Гм. масло. Нанести перед… пенетрацией. Так что, если бы ты мог просто отвернуться, я быстро…
— Люси, — прервал я ее неистовую речь, взяв ее неспокойные руки в свои.
— У нас есть время. Пожалуйста, не бойся меня.
Ее взгляд метнулся к моим братьям, прислонившимся к стене у двери, далеко от кровати, но с хорошим обзором.
— Они останутся, — сказал я, пытаясь придать своему голосу успокаивающий оттенок, хотя, судя по тому, как она вздрогнула, мне это не удалось. — Так принято. Мои братья будут свидетелями, чтобы никто не смог оспорить, что ты моя жена.
Она оглянулась на меня, ее глаза были широко раскрыты, ноздри раздувались от быстрого, испуганного дыхания.
— Обычно мы не… делаем этого на публике…
Она замолчала, поворачивая свои руки в моей хватке. Я взял ее ладонь и осторожно приподнял. Медленно, все время глядя на нее, я низко наклонился и провел губами по внутренней стороне ее запястья. Она вздрогнула, ее и без того большие глаза стали еще больше, и я поцеловал это теплое местечко, чувствуя, как бешено бьется ее пульс у моих губ. Люси судорожно вздохнула и посмотрела на меня. Я провел губами вверх по ее предплечью, покрывая поцелуями ее кожу, пока не добрался до сгиба локтя, и провел языком по горячей, нежной коже.
Она издала тихий звук. Это не было похоже на стон, который издала бы возбужденная великанша, и все же он отправился прямо к моему члену, уже напрягшегося под тканью брюк.
— Это только один раз, — сказал я, поднимая глаза.
Ее лицо было так близко, но таким крошечным. Она выглядела очаровательно с раскрасневшимися щеками и красными губами, приоткрытыми от волнения. Я хотел посмотреть, какое выражение будет на ее лице, когда я войду в нее.
— И я позабочусь о том, чтобы ты забыла, что они вообще здесь, — прошептал я, позволяя своему прохладному дыханию окутать ее лицо, пока она не задрожала.
Не давая ей времени больше волноваться, я схватил ее за волосы, очень нежно, и запрокинул ее голову назад. Все еще низко склонившись над ней, я прижался губами к ее губам. Я зашипел от соприкосновения. Ее рот был маленьким по сравнению с моим, но мягким и обжигающим. Я прикоснулся губами к ее теплой коже, сначала поцелуй был медленным и изучающим. Когда мои губы скользнули по ее губам, ища момент, когда поцелуй будет казаться естественным, я провел руками вверх по ее спине, удивляясь тому, как я могу охватить почти всю ее обеими ладонями.
Люси ахнула, горячее дыхание согрело мою прохладную кожу, а затем она поцеловала меня в ответ. Я замер, мои пальцы широко раскрылись на ее спине, мои губы мягко двигались, подстраиваясь под ее ритм. На вкус она была пряной, и мой член запульсировал, потому что ее жар, мягкость подпитывали что-то темное и голодное внутри меня, о существовании чего я даже не подозревал.
Холодная, зияющая пещера, которая внезапно открылась и вышла на свет. И она была этим светом, теплым пламенем, сияющим на стенах и показывающим мне, насколько по-настоящему одиноким я был. Этот новый голод подстегивал меня, я схватил ее за ягодицы одной рукой и приподнял ее. Она ахнула мне в рот, когда я поднял ее на уровень своего роста, прижимая к себе, прижимая язык к ее нижней губе, вынуждая ее открыть рот. Я протолкнулся внутрь, проглотив ее вздох, и погладил ее язык своим.
Когда я ощутил обжигающий жар, я не смог удержаться и двинул бедрами, мой все еще скрытый член тоже жаждал попробовать ее на вкус. Погрузиться глубоко в чудесное, горячее влагалище моей невесты. Она сопротивлялась мне, и я замедлился, тревога пробилась сквозь мой туман.
Ей было больно? Неужели я что-то натворил… Но нет. Она не пыталась вырваться. Ее маленькие ладошки нашли опору на моих обнаженных плечах, тупые ногти впились в мою кожу, и она обхватила меня ногами, задыхаясь, когда поняла, что мой торс слишком широк, чтобы она могла обхватить меня бедрами. Это был хороший расклад событий. Она уже сдавалась под моими прикосновениям, забывая о моих братьях.
Но я бы не забыл. Даже сейчас я краем глаза поглядывал на Уллага, убеждаясь, что он заметил. Я бы заставил ее кричать от удовольствия, а ему пришлось бы слушать. Моя невеста вела себя именно так, как мне было нужно, и ей даже не требовалась инструкция. Я притянул ее ближе, решительно впиваясь в ее рот, в этот же время просовывая предплечье под ее ягодицу, чтобы поддержать для удобства.
Я провел другой рукой по ее обнаженной ноге, обнажив кожу там, где задралось платье. Теплая и гладкая. Я издал еще один звук, что-то требовательное и нетерпеливое, и она провела ногтями по моему затылку, оставляя покалывание после своего прикосновения. Я подошел к кровати и уложил ее на матрас, раздвинув ее ноги. Она ахнула и попыталась сесть, ее покрасневшее лицо потеряло свое восхитительное, рассеянное выражение.
— Масло, — сказала она, указывая на прикроватный столик. — Пожалуйста,
