желаний. Теперь, когда жетон привязан к моему профилю, отвертеться нельзя. Мой старый паспорт превращается в никчёмную бумажку. Я буду фигурировать во всех архивах как семинарист Ростислав Володкевич. И сдаётся мне, это билет в один конец.
— Добро пожаловать, первокурсники! — улыбнулся Риордан. — Можете встать с колен и вернуться на свои места.
Всё.
Чистая формальность, но дьявол кроется в мелочах.
Старшекурсники оглушительно гаркнули:
— Священный ужас!
Мы вернулись на прежние места, приложили Кодекс к груди и зависли на добрых три минуты, слушая какой-то пафосный гимн — суровый и торжественный одновременно. Что интересно, шоу произвело должное впечатление на моих сверстников — многие стояли с проникновенными лицами и разве что слёзы не пускали. До меня неожиданно дошло, что в потоке есть простолюдины, для которых карьера инквизитора — вершина мечтаний. Я не знаю, сколько здесь платят, но говорят, что все довольны. Ну, кроме наследников богатых Родов.
Вперёд выдвинулся один из подручных Риордана — коренастый дядька со шкиперской бородкой и выбритым наголо черепом. Любимая причёска святош, насколько я могу судить.
— Семинаристы! Просьба не расходиться. Сейчас кураторы направят вас в базовые кабинеты, проведут полный инструктаж, продиктуют расписание и поставят текущие задачи. Кто не заселился — не затягивайте с этим. Удачи.
Мы тут же потянулись к Александру, который терпеливо дожидался со своим журналом. Проверив присутствующих по списку, куратор повёл нас к уже знакомой пирамиде. На сей раз мы пересекли фойе, но двинулись не к лифтам, а к лестничному пролёту.
Здание наводнили семинаристы.
Кураторы уводили своих подопечных в боковые коридоры, к лестницам и лифтовым шахтам. Потеряться было несложно, но брат Александр сообщил номер кабинета и этаж, где назначен сбор.
— Вот же забрались, — проворчал Кузнец, когда мы, наконец, достигли десятого этажа. — Жуть.
Я проследил за взглядом здоровяка.
Парень со страхом смотрел в панорамное окно, за которым развернулись ландшафты кампуса. Я впервые осознал, насколько огромную территорию заняли инквизиторы. В историческом центре города, где земля стоит бешеных денег. Много зелени, старых крыш, кирпичных и каменных стен. Серые артерии улиц с брусчаткой… Но вся эта красота ужасала здоровяка.
— У тебя боязнь высоты, — догадалась Карина.
Парень судорожно сглотнул и отвернулся от окна.
— Ты права. Наверное.
Один из проходивших мимо близнецов презрительно фыркнул.
— С кем не бывает, — я хлопнул парня по плечу. — У всех свои страхи. Как тебя зовут?
— Илья, — прогудел здоровяк.
— И кто ты у нас?
— Оружейник.
И почему я не удивлён. Разве что чуть-чуть. Не понимаю, что делать оружейнику в ордене карателей. По логике, здесь должны быть сплошь кинетики, меты и прыгуны. Бесы, конечно. Если загонят. Большинство бессмертных — люди обеспеченные, авторитетные и не горящие желанием укладывать свою жизнь на алтарь борьбы со злом.
— Ростислав, — представился я. — Для друзей — Рост. А это Карина.
От Ильи буквально веяло провинцией. И дело не только в странном говоре, но и в тех взглядах, которые он бросал на окружающих. Деревенский паренёк попал в большой город, о котором раньше и мечтать не смел.
— Держись рядом, — сказал я. — Вместе веселее.
Нет, я не благотворительная организация. Просто здоровенный мускулистый танк всегда пригодится в драке, если до этого дойдёт. А ещё мне понравился Дар Ильи. В этом мире оружейники умеют призывать клинки из мира идей, не прикладывая для этого физических усилий. Просто силой мысли. Раньше этот класс вообще преследовался, потом можно было работать по лицензии от клана, а сейчас, как я слышал, гайки немного открутили.
Брат Александр отвёл нас в аудиторию.
Просторный кабинет с видом на озеро, вдоль которого раскинулись жилые корпуса. Если это наше общежитие, то всё не так уж плохо.
Я люблю сидеть у окна, а ещё — видеть общую картину. Поэтому сразу двинулся в угол комнаты и занял последнюю парту в первом ряду. Ко мне подсел Илья, а Карина и Динара Сугралинова устроились впереди. Аристократы нагло оккупировали первые парты и центральный ряд, отжимая тех, кто им не нравился. Справа от нас, шумно переговариваясь, влезли близнецы. Почему-то они бросали неприязненные взгляды в мою сторону. Боги, как я не перевариваю эти детские песочницы!
По ушам ударил звонок.
Иначе не скажешь — звук сильно напоминал тревожную сирену.
— Ученики, — куратор обвёл нас взглядом. — Я — ваш боевой куратор. Поскольку вы зачислены в орден карателей, теоретических занятий будет мало. В основном — практика. Сразу хочу предупредить, что мы никого не отчисляем. Духовная семинария… это не привычный для мирян университет.
— Никого не отчисляете? — опешил Смолин. — Тогда и на занятия можно не ходить?
— Можно, — Александр улыбнулся по-отечески нежно. — Но тогда занятия придут к вам.
— Это как? — продолжал допытываться аристо.
— За регулярные пропуски семинарист отправляется на арену, — пояснил брат Александр, — и сражается против опытного старшекурсника. Выживают не все.
Смолин сглотнул.
— У нас, конечно, есть целители, — заверил куратор. — И большинство пострадавших мы вытягиваем с того света. Большинство, но не всех.
Повисла гробовая тишина.
— Да, здесь не отчисляют, — вздохнул Александр, глядя поверх наших голов в окно. — Здесь убивают.
Глава 4
Гольф-клуб «Барское дело»
Пригород Москвы
Мяч взвился в воздух и полетел над зелёным полем в сторону озера.
Мужчина в серых слаксах и рубашке поло застыл с клюшкой, заведённой за левое плечо, словно на поле боя. Тень от кепки закрывала глаза мужчины, что мешало постичь эмоции. Внешне этот человек с незапоминающимся лицом выглядел невозмутимым, словно ничего не произошло.
Опустив клюшку, мужчина перевёл взгляд на собеседника.
Немцу стало не по себе. Его словно препарировали, разделывали заживо, взвешивали каждый внутренний орган и каждую клеточку тела.
— Москва, — глубокомысленно заявил гольфист, упаковывая клюшку в спортивную сумку, — поделена между преступными группировками… Ну, как лоскутное одеяло. Ты, согласен со мной, Немец?
— Да, ваше…
— Без титулов, — отрезал гольфист. — Это лишнее. Так вот, я хочу сказать, что вас, мелких царьков из подворотни, как собак нерезаных развелось. Когда я выбирал, с кем сотрудничать долгосрочно… вариантов хватало. И ты сам прекрасно знаешь, о ком я говорю.
Глаз Немца невольно дёрнулся.
В новомодный гольф один из самых опасных преступных авторитетов Москвы играть не умел, поэтому наблюдал со стороны за действиями своего нанимателя. Ему
