и существенно сдвинулись сроки. Всё началось слишком рано. Народ не успел дойти до нужной кондиции. И то, что в итоге всё закончилось для нас хорошо — просто невероятная удача. Китар не понимает, что мы прошлись по самой грани провала, но лично я удивлён, что у нас получилось так легко обмануть не самых глупых и не самых пьяных людей.
Впрочем, переживать уже поздно, и для расстройства нет поводов. Своего я добился — враг мёртв, связка снята, тело Хо не потеряно, Китар тоже жив. Жаль немного жемчужину, но без этой жертвы было не обойтись. Главное, что теперь мне ничто не мешает воплощению в жизнь моих планов. Единственный побочный эффект от случившегося — разлад в некогда дружной группе возможных кандидатов в мой будущий отряд.
Долгий и трудный вчерашний день завершился уже ближе к утру, когда стража, закончив дела, убралась из трактира, и утомлённые следственными действиями постояльцы разошлись спать по комнатам. Сегодня же, ближе к полудню спустившись вниз, мы не только обнаружили чудеснейшим образом восстановленный в столь кратчайшие сроки зал, но и, к моему огорчению, выяснили, что никто не спешит жать нам руки, желать здравия, приносить извинения за вчерашнее, предлагать забыть глупую драку и в целом общаться.
На попытку с моей стороны примириться был получен ответ: «Пошёл вон!». Как я понял, ронхийцы, верховодящие в компашке не знати, записали нас в зачинщики драки и уже подговорили народ исключить нас из общего круга общения. Я, Китар и Сепан для заблудших Ковчега отныне персоны нон грата. Простой люд всецело на стороне Блута с братьями, благородные же земляне, большинство из которых проживает не в стенах трактира, и до порчи нашей репутации не опустились бы до якшания с предзами.
Неприятно, но поправимо со временем. Куда важнее, как сейчас поведут себя Вепрь с друзьями. Мы спустились вниз раньше них — обедаем в углу за отдельным столом.
И вот лестница являет взглядам повернувшихся на шум Могучую кучку. На лицах охотников побоев не видно. Как и все остальные, вывели синяки, шишки, царапины зельями. Вчерашний инцидент ударил по карманам небедствующей местной публики куда слабее, чем по уязвлённому самолюбию. Жаться в таких мелочах тут не принято. Куда двинутся прежде — к нам или к занявшей общий стол, установленный заново в центре зала, шумной компании старожилов трактира, возглавляемой четвёркой ронхийцев?
К последним ближе, но — слава звёздам — приветственный взмах Китара заставляет охотников с Муна повернуть в нашу сторону. Я толстым намёком тут же подтаскиваю соседний стол, сдвигая его с нашим.
— Привет, драчуны! — по очереди пожимает нам всем руки Вепрь, что следом за ним повторяют и остальные из Кучки. — Чего в угол забились, как сраная знать? — кривится он, бросив взгляд на уединившиеся у противоположной стены зала две пары, что косятся на нас в пренебрежении вздёрнув носы.
— Нас за общим столом нынче больше не жалуют, — надувает губы Китар. — Будто мы одни виноваты. Брых, вон, Олафа первым схватил за грудки.
— Вон оно как… — мигом хмурится Вепрь. — Затаили обиду? Понятно. Сейчас исправим. Готов извиниться?
— За что? — округляет мальчишка глаза. — Это Олаф всё начал. Сами пусть извиняются. Как накинулись сразу. Я же, наоборот…
— Нас-то хоть за дураков не считай. Ты нарочно ронхийцев подначил.
Понизивший голос Вепрь наклонился к столу.
— Вы там с Олафом о чём-то шептались, и, вдруг, он тебя зачем-то подставить решил. Других будешь своей детской рожей обманывать. Не для лишних ушей слова и уж точно не при страже было бы вчера вспоминать, но ежу ясно, что ты ловко навет дурака на него самого перекинул. Хотел, чтобы братья-медведи Олафу рога посшибали. Вместо того, чтобы сгладить, специально разжёг. Никто мамок их шлюхами не называл.
Вот и всех обманули… Вепрь, хоть и был вчера пьян, а Китара в момент раскусил. Если понял, что всё представление, то вполне мог заглянуть и дальше. Ещё шаг к скользкой теме — и придётся частично открыться. Показать мунцам, что от них у нас есть секреты — значит, сильно обидеть их. После того, чем они поделились с нами, держать их в неведении будет форменным оскорблением. Их доверие нельзя потерять.
— Думаешь, и остальные всё поняли? — перехватил слово я.
— Нет конечно. Они же не знают Китара, — фыркнул Вепрь негромко. — Позже расскажете, на кой ляд вам понадобилось убивать мужика, а пока встали дружно — и за мной, примиряться с соседями.
Он всё знает. Тем лучше. Если сразу не выдал, значит можно на них положиться и в дальнейшем сохранении тайны. А мириться с соседями… Сомневаюсь, что выйдет, но попробовать стоит. При посредничестве Вепря шанс, пусть и маленький, есть. Да уж… Лидерство у него отобрать будет сложно. Уже нами командует.
— Ну, давай попытаемся, — встал я из-за стола, приказав взглядом Сепану с мальчишкой повторить моё действие.
Всей компанией из семерых человек мы прошествовали через зал и остановились возле того края большого стола, где сидел не спешащий к нам поворачиваться Блут.
— Здорова, мужики! — панибратски положил руку на плечо ронхийца Вепрь. — Славно мы вчера друг другу рожи начистили. Склянку зелья извёл.
— Сгинь, — не оборачиваясь к нам, скинул руку Вепря с плеча здоровяк.
— Да брось, Медведь, — невозмутимо продолжил Хайдар. — Мы же извиняться пришли. Малой вон хочет…
— Тебе вчера мало досталось? — резко встал здоровяк, заставив, как по команде, подняться и всех остальных за столом. — Хочешь повторить?
— Не, — хохотнул Вепрь. — Сатос только тут всё в порядок привёл. Давай лучше выпьем и забудем вчерашнее.
— Это я виноват, — влез Китар. — Меня Олаф подначил, а я, не подумавши, ляпнул. Неправильные слова подобрал. Простите дурака.
— Кабы ты дурак был, — сплюнул под ноги Блут. — Доказать — ничего не докажешь, но мы-то всё знаем. Пошли вон отсюда!
— Да, что ты несёшь… — начал Вепрь, но ронхиец мгновенно его перебил.
— А ты, бородатый, — ткнул пальцем в Хайдара Блут, — что вчера не ту сторону выбрал, что сегодня дерьму руки жмёшь. Ты подумай. Хорошенько подумай.
С мировой всё понятно — не вышло. И здесь кто-то нашёлся смышлёный. Сомневаюсь, что Блут сам во всём разобрался, но факт — они поняли, что драка не сама по себе началась, не случайно. А тут
