же вот, и воды.
– Тут все рожают. Воды у нее. Тряпку возьми и убери все, что налила.
Иди-иди. Придут к тебе.
Я побрела за шваброй, судорожно вспоминая все. что успела прочесть о самостоятельных родах. В ванне вроде рожают. Где тут ванна? Где швабра – там и ванна.
Не обманули, пришли за мной. Переодели, забрали вещи, повели коридорам. Хотелось сложить руки за спиной и склонить повинно голову.
Рожала я на другом этаже. В предродовой палате оказалась одна. С медсестрой, которая заранее обещала помочь. До сих пор дружу с этим чудным человеком.
Уложила она меня на кровать, подключила аппарат по измерению схваток. Я достала контрабандой вынесенную иконку с молитвой на благополучное родоразрешение, и начала рожать.
Почему контрабандой, кстати? А потому что телефон мне с собой взять разрешили, а вот зарядное устройство – нет. Объяснить. что одно без другого не работает, я не смогла. Изловчившись, жестом факира всунула под обложку телефона тоненькую иконку, и, идя по длинным коридорам к своей одиночной камере, все боялась выронить ее и попасться до суда.
Какое-то время спустя, начались схватки. – Ха, – думала я, – все эти ужасы схваток – удел слабых женщин. Нам, спортсменам, эти боли нипочем. Мы еще, рожая, петь и плясать будем.
Уверовав в свои супергеройские способности, я углубилась в мировую сеть, изучая технику дыхания при схватках.
Потыкавшись в ватсап, обгаружила к своему удивлению, что ночью все спят, невзирая на то. что я рожаю. Удивившись в очередной раз, что сия новость не стоит до сих пор в списке экстренных новостей первого канала, я продолжала учиться дышать.
Моя медсестра легла спать на соседней кровати и сказала мне тоже отдохнуть и набраться сил.
Ага! Отдохнуть! Какое там. Мне рожать, а тут отдыхай попробуй.
Спать не могла совсем. К счастью, оказалась онлайн моя сильно беременная сестра. Когда уже уснула и она, решила отдохнуть и я.
Медсестра мирно посапывала на соседней кровати. Как впоследствии потом говорила она, такая терпеливая роженица попалась ей впервые. "Я даже смогла поспать практически всю ночь" – рассказывала она. А я и правда терпела. За исключением погнутой спинки кровати. я не нанесли ущерба ни больнице, ни персоналу.
Начались схватки. Я тоже о них читала, потому не испугалась и даже обрадовалась. Еще больше я обрадовалась, когда поняла, что не так страшен черт. ну не больно было мне.
– Ха, – думала я, – и об этой боли мне говорили? Если это схватки, то я готова родить еще троих, не выходя из этой палаты. С такими радужными мыслями я подходила к своему первому материнству.
Спустя несколько часов я приступила к изменению формы больничной кровати. Упершись в спинку, я ждала новой схватки, и в самый ее пик налегала на нее всем телом. Годы в тренажерном зале не прошли зря. В начале двенадцатого часа схваток железная спинка была выгнута наружу.
Ко мне в родовую палату подселили девочку с показанием на кесарево по зрению. Она сидела на кровати и радостно трещала, болтая ногами. Ее должны были просто проооперировать через час. Ей хотелось поговорить.
А так как в палате не было никого, кроме меня, то хотелось поговорить ей со мной. Мне же поддерживать беседу хотелось меньше всего, а хотелось засунуть простынь ей в рот, доломать кровать, убить весь медперсонал, ворваться в операционную, найти скальпель, прокесариться самостоятельно, закончить на этом всю книгу.
По истечение двенадцати часов меня разрезали. Я не слышала крика своего первенца, так как была под наркозом. Но очнувшись, вырвала все капельницы и провода, вскочила, и как кантервильское привидение, поскакала искать сына. Медперсонал реанимации что-то праздновал.
Увидев меня, недавно снятую с операционного стола, и по их прикидкам, должную находиться в глубоком наркотическом сне, они, мягко говоря, офигели, и даже на время прекратили пить. Видно, прикинув. не белка ли я. Я была не белка, я была мумия. С перемотанными белыми бинтами ногами. в белой казенной сорочке, с белым лицом и шнурами от выдернутых капельниц.
Сына мне не дали. Может, от того, что в реанимации его не было, может, от того. что не допили.
Принесли мне его на следующий день. Я наверное сошла тогда с ума.
Точно не помню. Только я видела этот момент с моего еще рождения.
Когда мне приносят моего сына. И вот его принесли. И он был именно таким. Вот именно таким, каким я его на мечтала. А намечтала я его так:
Я тебя очень долго искала.
Исходила много дорог.
Много падала и вставала, Я искала тебя, сынок.
Ты не выбрал меня сначала, Ты был где-то, но был ничей.
Я молилась в церквях, кричала, Находила других врачей.
Я тебя давно намечтала: С цветом глаз и размером ног Я значения имен изучала, Я желала тебя, видит Бог.
Я люблю тебя сильно очень, Больше всех, больше жизни всей Мой любимый, родной сыночек.
Королевич мой Елисей.
Правда вот характер я такой «ненамечтывала» я к ему, видит Бог.
Это был капец, пипец, трындец. или какие там еще созвучия-заменители есть тому самому слову? С первой же роддомовской ночи мой сын не стал спать и не спал он два с половиной года. Вообще! Нигде и никогда! Он вымотал мне всю душу, убил мой мозг и нервную систему. А заодно и сердечно-сосудистую, пищеварительную, ну и какие там еще есть.
Но он лучший в мире мальчик. он самый умный, самый красивый, самый желанный. старший сын.
Потому что есть еще и младший.
Степашку я рожала со спинальной анестезией, потому была в сознании, смогла расцеловать и покормить моего человечка прямо на операционном столе.
Впрочем, по порядку.
От спинальной анестезии я отказалась напрочь и при первых, и при вторых родах. Потому что у меня межпозвонковая грыжа. И потому что я-то уже начита-а-алась о том, как потом отказывают нноги, руки, спина, голова и все органы сразу.
В первый раз этот вопрос и не обсуждался. А вот во второй анестезиолог внимательно выслушала все мои начитанные доводы о моей межпозвоночной грыже, почтенном возрасте и прочих обстоятельствах, напрочь исключающие возможность вколоть мне что-то в спину. Не затронули ни одной струны в душе анестезиолога мои доводы и мольбы. Хорош, говорит, трындеть, будет спиналка и точка. И сделала мне укол.
Сначала мне поплохело, то ли поднялось, то ли упало давление, что-то случилось с пульсом, дико затошнило. Все перепугалась так, что даже не смогли скрыть это от меня. Но все быстро прошло,
