— Это ты их отделала?
— Ну, я. Они еще не ушли?
— Собирались, кажись. Я выглядывать боюсь.
— Так, посмотри!
Аня услышала шорох раздвигаемых веток, паузу, дыхание, а потом снова голос подруги, который стал спокойнее, без истерики
— Да, уже в лес свернули. А сама ты где сейчас?
— Удрала от них и заблудилась, а тут это… Кать, как от него избавиться? И вообще, у нас разве кабаны есть?
— А ты не знала? Вот идиотка! На Свистуновой горе живут.
— На какой горе?
— У тебя там рядом есть какая-нибудь возвышенность?
— Ну, да, вправо уходит холм.
— Вот, значит, она и есть! Сколько раз я тебе говорила, носи компас с собой.
— Какой компас? Ты, о чем сейчас? Я с мамкой поругалась, из дома выскочила, как была. Бежала к тебе, а тут эти… а теперь этот… Говори, как от него избавиться?
— Кинь чем-нибудь.
— Чем? Едва держусь на дереве. Ой, мамочки! Он меня сейчас сожрет!
— Не сожрет! Они на людей не нападают.
— А ты сюда иди, умная какая! Я на тебя посмотрю. Ой, мамочки!
— Ладно, не заводись. Говори, где ты сейчас?
— На дереве сижу, я же говорила. Внизу кабан его расшатывает.
— Да, я не об этом спрашиваю! Тупишь, подруга!? Что вокруг себя видишь?
Анюта оторвалась от телефона и посмотрела вокруг: лес, лес и еще раз лес. Зимой бы можно было разглядеть с такой высоты дым над избами, а летом… Газ даже в их деревеньку в баллонах привозят, печку топить не надо.
— Справа есть подъем на холм.
— Это я уже поняла. Свистунова гора. Наша Васильевка как раз в километре от нее находится. Посмотри внимательно, может, тропинки видишь?
— Да, есть одна, но она ведет на холм.
— И в другую сторону тоже, приглядись.
Аня напрягла зрение и, действительно, заметила, что тропинка тянется куда-то в низину.
— Да, вижу.
— Как только кабану надоест тебя пугать, и он убежит, спускайся и двигай по ней. К реке точно приведет, не боись.
— А если он сородичей за собой притащит?
— Ты предлагаешь организовать твои поиски?
— Нет. Катька, мне страшно! А ты сама не можешь ко мне прийти?
— И тоже на дереве посидеть? Слезы тебе утереть?
— Злая ты, подружка!
— Я не злая. Просто знаю, что могу где угодно выйти, а тебя не найду. Гора большая. Тебе самой придется выбираться.
— Я писать хочу!
— Писай прямо с дерева. Вдруг химическая атака кабана отпугнет!
— Как я штаны сниму?
— А через них?
— С ума сошла?
— Тогда терпи. Ему должно быстро надоесть. Он же поохотиться вышел.
— На меня?
— Вот дуреха! Сейчас в лесу и без тебя корма хватает, — засмеялась Катька.
У Анюты на душе стало легче. Да и кабан уже не так сильно бился о ствол. Видимо, ему уже надоело это занятие.
— И еще! Когда пойдешь, следи, чтобы солнце било тебе только в один глаз. Человек в лесу всегда забирает вправо одной ногой, потому и движется по кругу.
— Так я же пойду по тропинке.
— С тебя станется, можешь и на ней заплутать или незаметно на другую выйти. Знаешь, их там сколько! Двигай сюда. Я тебя долго ждать не буду. Мне мать велела еще крапивы свиньям нарвать и запарить.
— И здесь свиньи! Никуда от них не деться!
Еще два часа кабан стойко охранял загнанную на дерево добычу. Он ходил кругами, иногда подрывал корни, изредка с размаху ударял боком о ствол. Анюта держалась из последних сил и терпеливо ждала удачного момента.
Наконец кабан возмущенно хрюкнул, еще раз ударил по березке, и потрусил в гору по своим делам. Девушка выждала, пока он пропал из виду, спрыгнула на землю и помчалась по тропинке вниз.
Инструкции бывалой Катерины не прошли даром. Уже через десять минут Аня поняла, что движется в нужном направлении. Лес поредел, сменился на высокий кустарник, откуда-то потянуло запахом реки.
Она открылась неожиданно: только что Аня раздвигала ветки деревьев, как вдруг между ними мелькнула голубая гладь, и сразу же донесся мягкий шелест волн о прибрежные камни.
Девушка вылетела на берег, присела в кустики и замерла от счастья. Вернулось восторженное восприятие мира, будто и не боролась она утром с насильниками, не блуждала одна по лесу, не спасалась на березе от кабана.
— Кать, я на берегу. Куда дальше: влево или вправо?
— Ориентиры есть какие-то?
Аня опять осмотрела местность, где оказалась. В берег вдавался широкий плес, на нем высился большой камень. И тут озарение накрыло ее с головой: она узнала это место и поняла, где находится.
Сюда однажды приводил ее соседский парнишка. Он плакал, признавался в любви, дарил цветы, но она все смеялась над его смешными страданиями. Потом он разозлился, повалил ее на песок и стал срывать одежду. Пришлось вмазать этому пацану между ног и удрать.
— Катя, я уже рядом. Бегу к тебе.
Она влетела на их пятачок и бросилась к дождавшейся ее подруге обниматься. Девушки сели на траву. Аня рассказала подробно о своих приключениях, а потом о решении родителей выдать ее замуж за мужика Анисимова.
— Катя, я хочу сегодня ночью сбежать.
— А почему не прямо сейчас?
— Так, ничего с собой нет. Мать меня врасплох застала.
— И что делать будешь?
— Домой пойду. У меня там в баньке рюкзак собранный приготовлен на всякий случай. Одежда, деньги, документы, Ролтон, прокладки.
— Набор боевой подруги, — засмеялась Катя, — только презервативов не хватает.
— Э, нет. Этого добра мне пока не надо. Я себя дешево никому не отдам.
— Неужели секса не хочешь?
— А зачем мне он сдался? Когда придет время, тогда и попробую.
— Эх, Анька, почему ты такая упертая? Петька Анисимов — отличная партия. Мужик с головой, первой бабой на деревне станешь.
— Вот сама ею и будь! — буркнула Анюта.
— Да я бы не отказалась. Знаешь ведь мою ситуацию. Не могу мать в деревне одну оставить, болеет часто.
— Я хочу мир повидать. Давай со мной! — Анюта обняла подружку. — одной как-то ссыкотно.
— Нет, увы. Не могу. Выйти замуж за своего — для меня наилучший вариант.
— Кать, ну, ничего твоей маме не сделается, если ты на месяц уедешь! Давай со мной!
— Не соблазняй! Да и кому мы, деревенщина из глубинки, нужны? Вернешься ведь, поджав хвост, как побитая собака.
