была дуэль. Может быть, это всегда была дуэль между мной и Гретхен Битти.
Только теперь одно было несомненно.
Она знала, что мой пистолет взведен, заряжен и готов к стрельбе.
3
РИГГС
Эмметт Стаус был тупицей.
Это было не только мое мнение, но и факт. Еще один не очень приятный факт: этот урод был моим боссом.
Ирония заключалась в том, что мне не нужно было иметь начальника. Да и работу, если уж на то пошло.
Перед тем как мой дедушка окончательно заснул, он оставил мне империю моды стоимостью 1,3 миллиарда долларов, из которых около 800 миллионов были ликвидированы. Я был не просто богат, я был чертовски богат. Из тех богачей, которых люди ненавидят в принципе. Но поскольку я вырос среди богатых людей и видел, как глубоко деньги развращают душу, я не поддался их соблазну. Люди не знали, что быть миллиардером — самое скучное занятие, которое только может быть. Ты проводишь свою жизнь, перескакивая с одного тщеславного предприятия на другое. Ставки никогда не были высокими. Итоги провала и успеха были одинаковыми. И не надо мне рассказывать о людях, которые цеплялись за миллиардеров, как рыболовы за акулу. Питаются объедками добычи.
Именно поэтому я всегда жил так, будто у меня нет денег.
Деньги были отличной заменой счастью, но их всегда можно было отличить, потому что, в отличие от денег, счастье — это не то, что ты постоянно боишься потерять.
Обычно я гордился тем, что живу как обычные люди.
Сегодня же мне хотелось ударить себя по яйцам за такое решение.
— Риггс, мне нужно, чтобы ты остался после этой встречи. — Эмметт постукивал ручкой по блокноту, сидя в другом конце зала заседаний. — Мне нужно обсудить с тобой кое-что важное. Возможность, которая выпадает раз в жизни. Поблагодаришь меня позже.
Да, задержи дыхание, засранец.
Я редко посещал ежемесячные редакционные собрания журнала Discovery, предпочитая вместо этого путешествовать по миру и заниматься фотографиями. Иногда, когда у меня были перерывы между заданиями, я появлялся в штаб-квартире, но не часто. От замкнутых пространств у меня мурашки по коже.
Я кивнул, снова взглянув на свой телефон. Гретхен с прошлого вечера заваливала меня сообщениями, умоляя помочь ей с ее ситуацией с помощницей. Мне было жаль ее, но не настолько, чтобы вступать в брак с чертовой незнакомкой. Да еще и разговаривающей и ведущей себя как злодейка из Гарри Поттера.
Помимо того, что Поппинс была ужасным переговорщиком, она была еще и грубой, властной и снобистской. Но она была сексуальной. Я бы отдал ей должное. Впрочем, как и Каролинский Жнец, и я также не хотел бы совать свой член в одну из них.
Гретхен: Нам нужно поговорить как можно скорее.
Гретхен: Она так смотрит на меня, когда мы на работе, Риггс. Ты должен ее видеть. Я знаю, что она ведет переговоры о продаже нашей истории.
Гретхен: Я даже не смогла сосредоточиться на дне рождения Лирик сегодня.
Гретхен: Пожалуйста, передумай. Тебе даже не придется ее видеть. Это будет просто бумажная работа. Она проводит большую часть своего времени, пытаясь продвинуться в светских кругах Нью-Йорка и покупая дизайнерские сумки из седьмых рук. Как та фальшивая наследница из документального фильма. Только менее утонченная.
Я надеялся, что ради блага нашей нации Гретхен лучше справится с ролью пресс-секретаря Белого дома, чем продаст мне эту женщину. Мое желание когда-либо снова встретиться с Поппинс упало до нуля.
Убрав телефон, я переключил внимание на кучу кислородных маньяков, которые работали в журнале Discovery.
Все сидели за столом и обсуждали, какой должна быть тема первого номера журнала в следующем году.
— Йемену сейчас самое место, — предложила Хармони, арт-директор. — Отправим Риггса и Стивена. — Стивен был всемирно известным журналистом, и он не любил наживаться на собственных запасах.
— Это хорошая идея. — Эммет подался вперед, что-то записывая в блокнот. Он был похож на бухгалтера Эдварда Каллена. Болезненно бледный, с красноватыми глазами и линией роста волос, уходящей в Уругвай. — Но у меня есть еще кое-что для Риггса, так что давайте посмотрим, свободен ли Фред для фотосъемки. Кто-нибудь еще?
До тех пор пока я не оставался в Нью-Йорке на срок более двух недель, я был счастлив. Мое отвращение к моногамии выходило за рамки человеческого общения. Оно распространялось также на города, штаты, еду, музыку и телевидение. Мне нравилось все менять.
— Заседание окончено. — Эмметт, считавший себя личностью, использовал скрипучий молоточек для малышей, чтобы стучать по столу.
Все вышли из комнаты.
Эмметт повернулся ко мне, переходя сразу к делу.
— Аляска, — сказал он.
— Добыча золота. Сдоба. Сара Пэйлин.
— А? — Он нахмурился.
— Я думал, мы играем в ассоциативную игру.
— С чего бы мне это делать? — Он моргнул, явно сбитый с толку. Я уже говорил, что этот человек не обладал чувством юмора?
— Что с Аляской? — Я вздохнул.
— Я хочу, чтобы ты туда поехал. — Он откинулся в кресле, изображая внутреннего итальянского мафиози из фильма восьмидесятых.
— Нет, — ответил я категорично.
— Будь умницей, Бейтс. — Эммет в мгновение ока перешел от жесткости к нытью и сел прямо. — Ты даже не услышал мою реплику.
— И не надо. В моем коротком списке мест, куда я не хочу ехать на Аляску, есть только одно.
— Прежде чем ты примешь решение… — Эмметт захлопнул блокнот. — Это отличная возможность, как для журнала, так и для тебя. Мы сотрудничаем с новым стримером, "Планета-Е", в работе над документальным фильмом о глубинах Аляски. Этот фильм может принести нам "Эмми", Риггс. Продюсер снимал "Китовую сказку", тот фильм о китах в неволе? — Он проигнорировал мой отказ, но все равно подал мне свой вариант.
— Тот, который в рецензиях зарубили как рупор нефтяных компаний? — Я поднял бровь. Они с Гретхен были идеальной парой в аду пиара. Вместе они не смогли бы продать лед жителям ада.
— Это другое дело. — Эмметт отмахнулся от меня, хмыкнув. — Никто его не финансирует.
— Черт, Эм, ты действительно продаешь его мне. Малобюджетный документальный фильм, снятый отъявленным продажным дельцом, всегда был моей мечтой.
Сразу после того, как стал космическим ковбоем, конечно.
— Ты попадешь в самую гущу событий. Я говорю о восьми месяцах безостановочных съемок…
— Вот, купи себе несколько салфеток. — Я бросил пятидолларовую купюру на стол между нами, затем встал и засунул бумажник в задний карман. — У тебя плохой слух. Как я уже сказал, я туда не поеду. Ни на восемь месяцев, ни на восемь минут.
Эмметт откинул голову назад, как
