когда не знаешь всех опасностей этого мира. Да и когда узнаешь, убегать не стоит. Тебе у нас понравится.
— А я так не думаю, — упрямо ответила Леса.
— Твоя прямота мне нравится.
— Как вы меня нашли? — спросила Леса.
— Да просто ребят попросил у ворот тебя покараулить. А даже караулить не пришлось. Ты и так нашлась, — ответил Виль. — Давай договоримся, что больше ты не убегаешь, иначе на лбу тебе не смываемой краской напишу, что ты невестой быть согласилась.
— Я тебе не рабыня.
— Нет, но деньги свои я терять не буду. Отдыхай. Завтра в путь отправимся, — сказал он напоследок. Леса хотела ему ответить что-то едкое, но не промолчала. Ещё будет время.
2
Обоз в этот раз остановился среди бела дня. Размыло дорогу. Переправа должна была быть вброд. Только вышедшая из берегов река выглядела устрашающей. Было решено разбить лагерь. Подождать несколько дней. Кто-то из обоза сказал, что река должна прийти в норму за сутки, если брать в расчёт сколько шли дожди и сколько прошло времени с того момента, когда они закончились.
Был разбит лагерь. Разжены костры. Достали котелки. В воздухе запахло дымом и кашей. Кто-то из женщин помогал с готовкой. Другие помогали собирать хворост. Леса заметила, что многим не нравилось сидеть без дела, поэтому они хватались за любую работу. Она же не стремилась лезть из кожи. Сидела на телеге и болтала ногами, пока не пришла идея. Соскользнув с телеги, Леса подошла к Вилю.
— У меня есть разговор.
— Хорошо, поговорим, — согласился Виль, пряча усмешку в густую бороду.
— Я могу вернуть деньги, которые вы за меня заплатили. Сейчас в посольстве другие люди. Не те, кто меня подставил.
— Я понимаю, что значит слово «другие».
— Они могут заплатить деньги. Всю сумму, которую ты потратил. Даже больше.
— Леса, ты серьёзно думаешь, что деньги меня интересуют? У нас их целые сокровищницы. Драгоценные камни, металлы, украшения и дорогие ткани — у нас много накоплено. Для нас ценнее денег — люди. А именно женщины. И умные женщины. Ты представляешь, какие получаются дети от таких браков! Проверено и не раз. Ты же говоришь о деньгах. Монетках. Это ведь всё неважно. Люди важнее.
— Хочешь сказать, что мне от вас не отделаться? Как договор с билетом в один конец?
— Не совсем понял твои слова. Один раз согласилась, другого пути не будет — это верно.
— Нечестно.
— Хочешь обидеться?
— Виль, но такое ощущение, что вам доверять совсем нельзя, — с трудом сохраняя спокойствие, сказала Леса.
— У нас есть давно прописанные правила. Они столетиями не меняются. Так в чём ты нас обвиняешь? Мы собираем ненужных этому миру. Тех, кого загнали в угол. Даём второй шанс. Ты же считаешь себя особенной. Думаешь, что мы поменяем ради тебя свои правила. Этого не будет. Хочешь дуйся, хочешь нет, но не будет, — сказал он.
— Я хотела по-хорошему договориться.
— Опять попробуешь сбежать? А смысл твоего побега? Чего ты этим хочешь добиться?
— Свободы.
— А что в твоём понимание свобода?
— Я могу заниматься любимым делом. Могу ходить, где хочу.
— У нас есть много мест, куда можно пойти. Да и против работы никто против не будет.
— Замуж не хочу. И детей не хочу рожать, — скрестив руки на груди, сказала Леса.
— У тебя будет время привыкнуть. Рано или поздно найдёшь себе кого-то по душе. А если будешь воевать с нами, то выдадим тебя замуж прям сразу по приезду.
— А так не выдадите?
— Леса, вначале вы приезжаете в город. Полгода живете в общем доме. Учите язык, получаете профессию. Только потом сватовство идёт. Тех же, кого не устраивает наша жизнь в городе, правила, опасных для общества, то их отправляют в шахтёрские посёлки. Вот там точно будет не до придумывания лекарств. Будешь руду промывать. Ты же не хочешь такой жизни? В подземелье, куда почти не доходит свет. Тебе другая судьба уготовлена. Только примирись с мыслью, что обратной дороги нет. Считай, что ты переехала в другую страну. И работаешь на неё, а не на Земной союз. Они от тебя отвернулись, а мы подобрали, потому что мы хорошие.
— Эгоистичные. И не надо говорить, что действуете в моих интересах. Только в своих, — возразила Леса. Она встала, оправила юбку.
— Ты куда?
— Пойду дров наберу. Надоело сидеть, — ответила Леса.
— Иди, займись полезным делом, — согласился Виль. — Далеко только не уходи.
Леса не стала отвечать. Она сильно разозлилась. Они остановились в густом лесу. Листва была такой плотной, что почти не пропускала солнце. Внизу валялось много веток, но Леса даже не думала их собирать. Она упрямо шла вперёд, перешагивая через ветки и отдирая юбку от лап кустов. Неудобная одежда. Проще в брюках ходить. Но тут не думали об удобстве. Думали о приличиях.
Деревянные башмаки, что Виль выдал ей взамен потерянных, утопали в листве и мхе. Рядом бурлила река. Леса подошла к краю обрыва. Рыжие воды с шумом несли свои воды куда-то вдаль.
— Не упади, — услышала она голос Виля. — Или решила утопиться?
— Нет. Просто на реку смотрю. Почему вода такого цвета?
— Некоторые реки через горы проходят, богатые рудой. Вот она цвет и окрашивает. Запах оттуда же.
— Жутко у вас в горах.
— Горы бывают разные. Мы не живём там, где опасно, — ответил Виль. — Пойдём палки собирать для костра. Скоро еда будет готова.
— Не хочу я ветки твои собирать, — поморщилась Леса. Виль подошёл к ней. Взял за руки.
— Не надо бояться неизвестности. Просто запомни одно правило, как ты будешь вести себя с другими, так и другие будут вести себя с тобой. Не надо записывать все во враги. Никто тебе зла не желает. Всегда готов помочь. Вот отпускать никто не будет. Да это и для тебя небезопасно. Один раз ты получила удар в спину от своих, так почему не получишь второй удар? — сказал Виль. — Договорились, что мне не надо за тебя переживать?
— Нет, — упрямо
