Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
«полное простирание», распластываясь на полу. Свами на секунду тактично замирал, затылком чуя, что его «задерживают», потом еле заметно поворачивал назад голову, слегка отставлял правую руку и произносил, со скрытой в глубине ноткой юмора, свое неподражаемое тягучее «Харе О-о-м», — после чего быстро удалялся. Это вожделенное благословение обеспечивало ей счастье на текущий день.
В ашрам часто приглашают известных Свами и святых людей, которые читают лекции, разговаривают с людьми, делятся духовным опытом. На самом деле времени в ашраме ни на что не хватает, хочется быть везде, не пропустить ничего, — включая сон, который на удивление сладок и спокоен. Но если кто-то хочет просто читать, медитировать или заниматься практикой в своей комнате или в каком-нибудь укромном уголке ашрама, — пожалуйста, тебя никто не попрекнет. Только могут деликатно спросить, не заболел ли, не нужно ли чего.
Если есть какие-то вопросы, сомнения или просто желание побыть вместе со святым человеком, можно поговорить со Свами. Со времени махасамадхи[9] Матаджи в 1989 году и до 2004 года главой и духовным наставником ашрама был Свами Сатчидананда, преданный ученик и преемник Свами Рамдаса. Это чистая, кроткая и мудрая душа, достигшая цели человеческих устремлений. Сейчас Свамиджи отошел от дел в связи с почтенным возрастом (ему 86) и болезнью: в 2004 году с ним случился инсульт, и ноги у него теперь парализованы, но разум остался ясным. В два моих первых приезда, в 1996 и 1999 годах, он был еще в полном здравии, и мне посчастливилось пообщаться с ним. Очень трудно описать «признаки» святого, одно можно сказать наверняка: его ни с кем не спутаешь. Когда видишь святого человека, сразу становится ясно, что он другого качества, и, собственно, именно это является самым надежным основанием моей, к примеру, веры. Можно прочитать сколько угодно книг о фантастических высотах духа, заниматься чем-то самому и достигать неких «состояний», но здесь ты воочию видишь результат и понимаешь, с одной стороны, как тебе до него далеко, а с другой — что такое в принципе возможно для человеческого существа, родившегося, как и ты сам, у папы и мамы. Но, наверное, самый главный признак — это внутренняя чистота, а к ней прилагаются любовь, кротость, отсутствие эго, полный покой, лучащееся изнутри блаженство, добрый юмор и непосредственность ребенка. Кроме того, ясно понимаешь, что он живет «в истине», это трудно объяснить, но знаешь точно, что ему не нужно думать, «как делать» и «что делать»: он как река, текущая по естественному, «правильному» и единственно возможному руслу…
Со Свамиджи бесполезно любое притворство: он видит тебя насквозь, но никогда не осудит, так как не имеет оценок «плюс» и «минус», и это тоже удивительно: глядя на него, воочию убеждаешься в непреложном законе — все плохое и хорошее, что мы видим в других, лишь отражение нас самих. В святом нет «плохого», и потому он в принципе не может видеть в тебе ничего плохого, а просто принимает тебя как есть.
Свамиджи — довольно высокий для индийца, худой, аскетичного вида человек с очень обаятельной и притягательной внешностью, в традиционных оранжевых одеждах отшельника, с немного «тибетскими» чертами лица, с тончайшим юмором, мягкой застенчивой улыбкой, тихим, ласкающим слух голосом. Весь его облик излучает внутренний свет. Он явно стесняется почестей, оказываемых ему боготворящими его обитателями ашрама, но терпеливо принимает их, как делал это и Рамдас, зная, как радует это почитателей.
Первые два дня, пока я не знала порядков ашрама, я не решалась заговорить со Свамиджи, так как в уме еще работал стереотип Путтапарти: «к Свами просто так не приблизишься», на то нужна Его воля, а у счастливых избранников, видимо, множество заслуг, которых у тебя, скорее всего, нет. Многие десятилетиями ездят к Бабе, и Он так и не бросит на них ни единого взгляда, не говоря уж о том, чтобы вызвать на беседу. За 12 лет, что я знаю Бабу, в первый приезд Он сказал мне несколько слов (правда, каких!), когда я сидела в первой линии даршана, а Он шел мимо, и я считаю, что мне невероятно повезло. Надо сказать, эти несколько слов и два Его взгляда «глаза в глаза» — главные сокровища моей жизни, и я втайне перебираю их в трудные моменты, как скупец — золотые монеты. Поэтому я думала, что к Свами запросто не подойдешь, и если он сам не обратит на тебя внимания, то и пытаться не стоит. На третий день одна из постоянных обитательниц ашрама спросила меня с некоторым удивлением, почему я не иду к Свами. Все оказалось наоборот: они посчитали, что, если я не подхожу к Свамиджи, у меня нет такой потребности, желания и т. д., а в ашраме все по-домашнему, и если кто-то из детей не хочет есть сладкого, то его никто и заставлять не станет. Просто у них возникло подозрение, что я вообще не знала, что это «сладкое» дают, и они решили сделать подсказку. Не говоря уж о том, что я поступила просто невежливо: первое дело новичка, приехавшего в ашрам, — выразить почтение его главе. Но тут тоже сработала подсознательная схема Путтапарти, где никоим образом невозможно простому смертному (их сотни тысяч), за исключением близких Бабе людей и высоких гостей, лично выразить Ему почтение по приезде. Баба знает все обо всех посетителях и принимает приветствия непосредственно от сердца к сердцу…
Вот одна деталь, по которой можно судить о характере Свамиджи. Еще с Путтапарти у меня в голове засел целый список «духовных» вопросов, которые мне не терпелось задать просветленному существу. Тогда они казались мне жизненноважными, теперь я понимаю, что были в основном глупыми. Из общения со Свамиджи в последующие дни, из его бесед с преданными я поняла, что он плохо слышит и в связи с этим не очень хорошо разбирает западную английскую речь (индийский акцент, тем более местный, довольно специфичен). Свамиджи глубоко образован, в совершенстве владеет английским, знает санскрит, выступал с многочисленными речами и написал много книг, но иностранцы, бывающие в ашраме, не часто отваживаются обременять его длительными беседами. Поэтому я решила не создавать ему неудобств и четким почерком, по пунктам, написала все свои вопросы на бумаге, и с этими листами пришла в назначенный мне час на личную беседу. Еще не зная об этом, Свамиджи встретил меня извинениями — за то, что не хотел бы создавать неудобств МНЕ, заставляя меня кричать и повторять вопросы, а потому пригласил толмача, который быстро бы «переводил» ему
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
