вид из другого жилья:
Разбитые блиндажи,
Задымленные поля
Срезанной пулями ржи.
Плохую погоду — солнечный день,
Когда, бросая густую тень,
Хищный «юнкерс» кружил:
Черный крест на белом кресте,
Свастика на хвосте.
«Юнкерс» камнем стремился вниз
И выходил в пике.
Авиабомб пронзительный визг,
Грохот невдалеке;
Вспомнил ты ощутимый щекой
Холод земли сырой,
Соседа, закрывшего голой рукой
Голову в каске стальной,
Пота и пороха крепкий запах…
Вспомнил ты, как, небо закрыв,
Бесформенным зверем на огненных лапах
Вздыбился с ревом взрыв.
… Хорошо познав на войне,
Как срок разлуки тяжел,
Ты из госпиталя к жене
Все-таки не пришел.
И вот ожидаешь ты встречи с ней
В комнатке на этаже втором,
О судьбе и беде своей
Честно сказал письмом.
Ты так поступил, хоть уверен в том,
Что ваша любовь сильна,
Что в комнатку на этаже втором
С улыбкой войдет жена
И руки, исполненные теплом,
Протянет к тебе она.
1942 г.
Дмитрий Вакаров
(1920–1945)
«Не помогут нам стоны…»
Не помогут нам стоны,
Нас не выручит плач, —
Их не знают законы,
Их не слышит палач.
Не помогут молитвы,
О, поверь мне, бедняк!
Ты готовься для битвы,
Крепче стисни кулак!
Без борьбы нет победы,
Нет иного пути, —
За отцов и за дедов
Отплати, отомсти!
Без борьбы нет свободы,
Нет иного пути, —
За все кривды народа
Отплати, отомсти!
«Отдает уже гнилью могильною…»
Отдает уже гнилью могильною
Разложившейся каторжный строй…
С жизнью пошлой, горбатой, бессильною
Мы выходим на бой.
Как вода с водопада искристого,
Как над бездной гремящие льды,
На акул мы нагрянем неистово,
Что других пожирают труды.
Разгромив угнетателей начисто,
Мы — рабочих товарищей класс —
Песню жизни так грянем размашисто,
Чтоб и звезды услышали нас!
1941 г
«Немного лет пройдет…»
Немного лет пройдет,
И люди дружно, смело
Оковы сокрушат
И сбросят царство тьмы.
О, как бы мне
Дожить до этого хотелось,
Чтобы не знать ни гнета,
Ни тюрьмы!
1942 г. Будапешт
Леонид Вилкомир
(1912–1942)
«Жизнь моя не повторится дважды…»
Жизнь моя не повторится дважды.
Жизнь не песня, чтобы снова спеть
Так или иначе, но однажды
Мне придется тоже умереть.
Как бы я ни прожил свои годы,
Я прошу у жизни: подари
Вкус воды и запах непогоды,
Цвет звезды и первый взлет зари.
Пусть и счастье не проходит мимо,
Не жалея самых светлых чувств.
Если смерть и впрямь неотвратима,
Как я жить и думать разучусь?
1935 г.
«Мы победим. Мои — слова…»
Мы победим. Мои — слова,
Моя над миром синева,
Мои — деревья и кусты,
Мои — сомненья и мечты.
Пусть на дыбы встает земля,
Вопит, и злобствует, и гонит
Меня к своим ногам не склонит,
Как в бурю мачты корабля.
Я буду жить, как я хочу:
Свободной птицею взлечу,
Глазам открою высоту,
В ногах травою прорасту,
В пустынях разольюсь водой,
В морях затрепещу звездой,
В горах дорогой пробегу.
Я — человек, я — все могу!
1941 г.
Мирза Геловани
(1917–1944)
Жди меня
К тебе вернусь я поздно или рано,
Развею я туманы и дожди,
Своей улыбкой залечу все раны,
Ты только жди меня, родная, жди.
Я соберу друзей легко и скоро,
Их выстрелы с ветвей стряхнут росу.
Сниму я небо, раскачаю горы
И в дар тебе, родная, принесу.
И ты услышишь медленные песни
Своих подружек, названных сестер,
О юности, что скрылась в поднебесье,
О витязе, к тебе пришедшем с гор.
Зурна начнет твою улыбку славить,
Ей басом отзовется барабан,
И каждый, кто придет тебя поздравить,
От знойного маджари будет пьян.
На скатерти небес я справлю свадьбу,
Но чтоб ее не омрачила ложь,
Мне лишь одно вдали хотелось знать бы,
Что ты меня не уставая ждешь.
1942 г.
Простите
Меня умчала тряская теплушка,
А вы вдали остались на заре…
Но помню я печальную улыбку
И волосы, что листья в сентябре.
Я обещал, что возвращусь,
Что с фронта
Меня вернет к вам
Глаз печальных власть,
Но эти дни осенние,
Как воры,
Ту клятву собираются украсть.
И если сердце встретит пулю вражью
И упаду вперед я, как бежал,
Уж вы меня простите,
Да, простите,
Что не пришел и слова не сдержал.
1942 г.
Ты
Ты помнишь,
Мины рвались то и дело
И вся земля вокруг была черна?
Ты помнишь, пуля мимо пролетела,
Но сердце друга встретила она?
Лежал он у ограды церкви бывшей
