Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
— Безрунные должны молчать, когда говорит настоящий воин!
Воин он, как же. Убил за всю жизнь пару коз да какого-нибудь раба, чтобы получить вторую руну. Я тоже забрал человеческую жизнь. Только мне повезло не так, как Ове. Хотя я бы не назвал его жизнь везением. Я прожил в Растранде всего неделю, а он — много лет. И у меня еще оставалась надежда выбраться отсюда, а у него — нет.
Спустя две седьмицы я, лежа на полу и слушая попискивание мышей, вдруг понял, что за целый день не сказал ни слова. Впервые не ходил наверх и не упражнялся с топором. Более того, я не смог сказать, а чем же я занимался весь день. Наверное, я снова возился с сетями, но занятие стало настолько привычно, что я даже не обратил на него внимания. Я как будто растворился в провонявшей рыбьими потрохами деревне с рыбобрюхими жителями, у которых вместо мозгов молоки селедки, а вместо крови течет морская вода.
Может быть, такие мысли возникли и у дяди, поэтому на следующее утро Ове швырнул в меня какой-то железкой, едва не задев ухо.
— Сегодня в море не пойду. После полудня будем колоть свинью. Почисти пока свинокол.
Я взял железку. Видимо, ее не чистили со времен выхода Хунора на сушу. Я швырнул свинокол на стол. Потом почищу. После обеда.
* * *
Бухта, в которой находился Растранд, была небольшой, с изрезанными неровными краями суши. Видимо, Фомрир, когда вырезал местный берег, был изрядно пьян. Поэтому приближение корабля заметили не сразу, к тому же все местные рыбаки сегодня предпочли остаться в домах — готовились к празднику в честь Хунора, а Хунор уважал нормальное мясо, а не обрыдлую рыбятину.
Первый бабий визг взлетел лишь тогда, когда драккар уже почти воткнулся в берег. С него тут же соскочили воины, все оружные и доспешные, словно не деревушку собирались брать, а целый Сторбаш. Еще не все местные успели понять, что происходит, как пролилась первая кровь: ту орущую бабу с размаху проткнули копьем.
Я тут же рванул в сторону дома Ове, там в сундуке лежал подаренный отцом топорик. И зачем только я послушался глупого старика и согласился его оставить? Я не рассчитывал победить. Дядя был прав, безрунным оружие не давали, а значит, против меня будет не просто воин, а воин, достигший нескольких рун. Такой прибьет меня, как щенка, и даже не заметит. Но лучше уж помереть с топором в руке, как мужчина, чем скуля со страху.
За спиной слышались крики, стоны, затрещали от огня сухие крыши. Я затылком почувствовал, что меня заметили. Рывком распахнув дверь, я бросился к сундуку, но не успел. Скорость рунных намного превосходит мои способности! Удара под колено я почти не заметил, лишь свалился плашмя на стол, врезавшись носом в доски.
— Вставай, рыбий сын! — голос напавшего звучал довольно грозно, но в конце дал петуха, словно там, под шлемом, был пацан не старше меня. — Хоть сдохнешь как мужчина.
Мне уже не было страшно. Голова была пуста. Я как будто наблюдал за происходящим со стороны. Я приподнялся на локтях, вытер кровящий нос и тут понял, что под моим животом лежал тот самый ржавый свинокол, что Ове утром дал мне. Я схватил железку и обернулся, спрятав ее за спиной.
Я не ошибся. Передо мной стоял мальчишка примерно такого же возраста, что и я, но радужная дорогущая кольчуга, остроконечный шлем с конским хвостом, массивная секира и щит добавляли ему и роста, и мощи. Выглядел он весьма внушительно.
Он усмехнулся, неторопливо занес секиру за голову. Самое время бы напасть, но Ленне и Ненне хорошо научили меня, насколько же могли быть быстры люди даже с одной руной, поэтому я ждал. Замах. Глухой стук. Секира глубоко вошла в низкую потолочную балку у меня над головой. Я тут же рванул к врагу, выставив свинокол вперед.
Удар. Ржавое лезвие глубоко ушло в открытую подмышку врага, но я не успел обрадоваться, как меня тут же снесло к стене ударом щита. Я даже расслышал хруст собственных ребер. Но ему досталось больше. Затихающий хрип. Кровь хлестала из широченной раны: я не успел выпустить свинокол из рук и разворотил ему весь бок.
И тут волна холода прошла по всему телу, смывая усталость и боль, а затем пришло тепло, как и говорил отец, залив меня солнечным медом с ног до головы. В глазах посветлело, я рассмотрел каждое переливающееся разными цветами колечко на кольчуге мальчишки, сползшего по рукояти секиры на пол, услышал сотни звуков, доносящихся с улицы, и понял, что наконец получил благодать Фомрира. Только сейчас он принял от меня первую жертву.
Там, снаружи, продолжалась бойня, но я не собирался отсиживаться. После получения первой руны я почувствовал себя всесильным, достал из сундука свой топор, который показался мне невероятно легким. Я попробовал вытащить секиру из балки, но та застряла намертво, поэтому я забрал лишь щит того мальчишки. Теперь я полноценный воин и должен защищать свое поселение, как бы я его не ненавидел.
Но когда я вышел из дома, энтузиазма у меня поубавилось. По всей деревне носились и улюлюкали опьяненные кровью воины, выталкивали из лачуг местных жителей и по очереди убивали их, явственно наслаждаясь потоками благодати. Врагов было по меньшей мере пятнадцать человек.
Незамеченным я оставался недолго, спустя несколько ударов сердца ко мне подскочил ближайший воин, тоже мальчишка, с ног до головы увешанный оружием: копье, щит и вдобавок на поясе болтался меч в ножнах.
Он явно не рассчитывал на сопротивление. Излишне широко размахнувшись, он ударил копьем. Оно благополучно пробило мой щит и застряло там. Я дернул левой рукой и повернул щит, надеясь, что смогу затормозить противника, но вместо этого легко вырвал копье из рук мальчишки. Странно, ведь он должен быть равным мне по силе либо даже сильнее. Отбросив бесполезный кусок дерева, я рванул к врагу. Он потянулся к мечу, но я не стал дожидаться. Одним движением я сбил топором его щит в сторону, основанием левой ладони вбил наполовину вытащенный меч обратно в ножны и ударом головы в лицо сбил его с ног, после чего вбил лезвие топора прямо в его лицо.
— Первая руна? — просипел дядя Ове, подходя сбоку. Он уже успел вооружиться: щит, охотничья рогатина уже в красных потеках, и неизменный топорик на поясе. — Кай, это лишь щенки, которых натаскивают на кровь и получение новых рун. Там еще есть матерая псина, которая следит за их безопасностью. Я уже убил двоих, ты кого-то. Нам не простят. Сожгут всю деревню. Так что я вызову пса на бой, но если меня убьют, беги в горы. Потом иди на север, к отцу.
— А тебя убьют?
— Зависит от пса.
Ове сейчас выглядел не так, как обычно, более грозно и уверенно. Не только я поднялся на руну за этот день.
Он направился к пристани, один из щенков, как назвал их дядя, бросился было к нему, но вовремя остановился и даже отошел назад. Ове же продолжал идти спокойно и непоколебимо. Возле вражеского корабля стоял взрослый мужчина. И хотя на нем не было ни шлема, ни кольчуги, а из оружия лишь потертый меч на поясе, по нему сразу было видно, что это опытный воин. Я не мог издалека понять, на какой он руне, но вряд ли ниже четвертой.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
