морали. Если он говорил, что поступить так — его долг, я должна была его слушаться.
Какой-то голос в моей голове утверждал, что я просто иду на это, потому что я действительно шлюха, которая жаждет еще больше его доминирующего обращения и наконец-то почувствовать в себе член, о котором я фантазировала, даже если он принадлежит моему отцу. Я старалась не обращать на это внимания. Было проще согласиться с тем, что сказал отец. Я уже делала это большую часть своей жизни.
Поэтому я перестала думать и погрузилась в процесс сосания его члена. Я даже потянулась вверх, чтобы ухватиться за основание, куда мой рот не мог дотянуться, даже когда он уперся своей эрекцией в заднюю стенку моего горла.
Я накачивала его член рукой и двигала головой в такт движениям его бедер, а слезы все еще текли по моему лицу. Я была в неряшливом состоянии, но мне было все равно. Теперь, когда я позволила себе перестать сомневаться в причинах, побудивших отца сделать это, я наслаждалась этим. Я ничего не могла с собой поделать. Мне нравился мускусный запах в носу и его соленый вкус на языке. Грубое обращение принесло мне удовлетворение, которого я так долго жаждала.
— Я кончаю, — сказал он, и только моя рука у его основания удержала меня от полного удушья, когда он еще раз подался бедрами вперед и задержался там, внезапно излился своим членом мне в мой рот. Я хотела отстраниться, но его руки в моих волосах снова удержали меня на месте.
— Вот так, малышка. Прими все. Проглоти мое семя, как того хочет Господь.
Я сделала, как он сказал, проглотив каждую каплю, которую он мне дал, и удовольствие от этого было неожиданным. Я гордилась собой, что доставила ему удовольствие и сделала то, что от меня ожидали. Я приняла свое наказание как хорошая девочка, которой, как я знала, он хотел меня видеть.
Отстранившись, я смело провела языком по его кончику, и он вздрогнул. Посмотрев на него, я увидела, что в его взгляде все еще кипит жар, и всем сердцем понадеялась, что впереди еще много наказаний. Я буду молиться об этом, если придется, и неважно, насколько это было неправильно.
Глава 4
Адам
Иногда мне казалось, что я живу двойной жизнью. Мои родители возлагали на меня множество надежд. Как я должен себя вести? Какие оценки я должен получать? На какой девушке я должен когда-нибудь жениться — на сильно религиозной, которая родит мне пару детей и будет с улыбкой сидеть на церковной скамье каждое воскресенье.
Я всегда ненавидел их образ жизни. Когда я был подростком, я бунтовал против него, но быстро понял, что моя мать иногда может быть настоящей стервой, а жить с постоянным неодобрением отца было тяжело.
Проще было согласиться с тем, чего они от меня хотели, пока я все еще жил под их крышей. Но это не означало, что я действительно вел праведную жизнь, которой, по их мнению, был так предан. Я просто умел скрывать правду.
А правда заключалась в том, что я мог быть очень извращенным сукиным сыном, когда хотел этого.
Все началось с увлечения порнографией. Я находил обходные пути в Интернете и поглощал все, что попадалось мне под руку, еще в средней школе. С тех пор я начал экспериментировать с перегибами. За эти годы у меня были парни и девушки, и я никогда не уклонялся от того, чтобы стать немного диким. Для меня не было ничего запретного.
Пеггинг?
Да.
Золотой душ?
Да.
Ролевые игры нон-кон?
Да, черт возьми.
В последнее время я был одержим одним порнофильмом. Я не мог насытиться им. Это было инцест-порно.
Мне нравилось смотреть его, но у меня не было возможности сделать это в реальной жизни, как это было со многими другими моими плотскими интересами.
Колледж и работа на полставки не давали мне покоя, но каждый раз, когда я оказывался дома в то же время, что и Сиенна, мое воображение давало волю. Я не мог не представлять, как трахаю свою сестру. Как бы она выглядела, сидя на моем члене? Как бы она была шокирована, когда я настоял на том, чтобы она трахнула меня страпоном? Какова бы была на вкус ее сладкая киска?
Я был уверен, что она невинна. Она была идеальной дочерью для наших строгих родителей, и я был уверен, что она не притворяется, как я.
Поэтому я не мог осмелиться переступить эту черту и попробовать что-то. Не было никаких шансов, что это будет хорошо воспринято. Но однажды я вернулся домой из школы, ожидая увидеть пустой дом. Обычно в среду днем я был единственным дома, так как у меня не было занятий. Мне нравилось проводить время за просмотром порно и поглаживанием себя, пока я не кончал с именем сестры на губах.
Но когда я поднялся на верхнюю ступеньку лестницы, то увидел самое шокирующее, что только мог себе представить. Моя сестра сидела на полу, стоя на коленях перед нашим отцом, а он трахал ее лицо.
Я скользнул в сторону, скрывая большую часть своего тела от глаз, к нише со встроенной книжной полкой, расположенной рядом с лестничной площадкой. Но я не смог удержаться и выглянул наружу, наблюдая широко раскрытыми глазами за тем, как отец то и дело заталкивает свою эрекцию ей в рот. Его грязные разговоры заставили мой член затвердеть в штанах. Я вытащил его, сжав так сильно, что стало почти больно, как мне и нравилось. Я накачивал свой член, наблюдая за минетом. Это живое шоу было даже лучше, чем мое любимое инцест-порно.
Но я не просто смотрел на Сиенну и представлял, как трахаю ее. Мои глаза постоянно перебегали на нашего отца. Он был симпатичным мужчиной. У нас были одинаковые карие глаза и каштановые волосы, хотя на висках у него появилась седина. Это делало его еще более привлекательным, придавая его внешности солидность.
Мне нестерпимо захотелось, чтобы он снял футболку. Я был уверена, что под ней у него сплошные мускулы, и мне хотелось это увидеть.
В конце концов, это не имело значения. Когда он сказал Сиенне, что вот-вот кончит, и потребовал, чтобы она все проглотила, я почувствовал, как у меня сжались яйца. Я прикусил губу так сильно, что пошла кровь, и резкая боль подтолкнула меня к краю. Я стянул с себя рубашку и выплеснул в нее свою порцию,
