нет цели?
— У меня нет ничего. Я живу одним днём. Жива сегодня и на этом спасибо. Я не хочу ставить цели, я пыталась, но из этого ничего хорошего не вышло.
— Маргарита, — он отбрасывает мои волосы на спину, берёт двумя пальцами за подбородок и поворачивает мою голову. Наши взгляды скрещиваются. — Может, расскажешь о себе чуточку больше? Я хочу тебе помочь.
— Не думаю, что это хорошая идея. И пожалуйста, не соблазняйте меня, достаточно я разочаровалась в людях. В этом мире нет справедливости и надежды. Я давно перестала верить. В этом мире имеют значение только деньги, всё остальное приходит и уходит, как желания, сегодня есть, завтра нет. А деньги нужны всегда, каждый день. Сегодня, завтра, лет через двадцать или сто, они главнее всего в этом мире. Вот моя цель каждодневная. Найти лёгкие деньги и прожить ещё один день, не угодив в обезьянник.
Дрейвен вдумчиво смотрит на меня.
— Знаешь… я не стану тебя просить, соблазнять, просто приходи ко мне, каждый раз, когда ты будешь нуждаться во мне и в деньгах.
— Я не шлюха по вызову.
— Я знаю. Я даже думать об этом не желаю. — Он подсаживается ко мне вплотную и ласкает губами обнажённое плечо. — Останься сегодня со мной, мой синеглазый ангелочек. Я этого очень хочу, — соблазнительно шепчет на ухо. Не знаю, что меня вынуждает уступать ему, но отказать Дрейвену у меня язык не повернётся.
Глава 4
Баро выхватывает из моих рук конверт и довольно хихикая пересчитывает деньги.
— Я тут п…подумала, — заикаясь, неуверенно мямлю, — может, этих денег достаточно, чтобы выкупить мою свободу и ты больше не будешь заставлять меня делать то, чего я не хочу.
Мужчина кривится точно в отвращении и смотрит на меня из-под бровей.
— Что ты сказала? Какая свобода, дура? На что ты способна, идиотка безмозглая, да если бы не я, ты тогда сдохла от голода. Это я приютил тебя, откормил на свою голову. Это я тебя многому научил. А теперь, когда у тебя появилась постоянная затычка для твоей пизды, ты возгордилась? Да ну? Ну давай, попробуй. Миллион тащи и можешь больше не возвращаться.
— Я не это имела в виду, Баро. А то, что ты не будешь меня заставлять и наказывать. Я знаю, что я ничего не умею и идти мне некуда. Но я против твоего жестокого отношения ко мне.
Баро зло таращится на меня.
— Ты совсем, что ли? Хочешь жить у меня тут на халяву? Да всё, что вы приносите, вы же и сжираете.
— Я не согласна.
— Закрой пасть, сука. — Оплеуха пошатнула меня, но в этот раз я устояла. — Да, что ты знаешь? Ничего. Чтобы привезти купленные продукты, мне приходится тратить деньги, чтобы приготовить из них вам пожрать, тоже я трачу деньги, чтобы в доме был свет и тепло, я снова трачусь. А в доме шестьдесят три рта и все чем-то недовольны. Ещё ты тут, — шипит мне в лицо, — умная какая нашлась. Ещё раз откроешь свой рот, и я тебя выпорю.
Он больно хватает меня за волосы и дёргает, моя голова сильно запрокидывается. Баро оттягивает ворот водолазки и оглядывает синячки от засосов.
— Сучка стала такой взрослой, может, и меня обработаешь?
Я вырываюсь из его рук.
— Что? Не хочешь? Как насчёт бесплатного ужина за хороший отсос?
— Пошёл ты.
Он сплюнул.
— Какая капризная шалава. Сегодня можешь остаться и пожрать, а завтра снова принимайся за своё новое полюбившееся занятие, шлюха.
Если бы я хоть что-то умела, я никогда бы сюда не вернулась и не терпела все эти унижения.
Сидя в окружении детей и ужиная кашей на воде, я вспоминаю вкус молочной лапши. Её давали на завтрак в детском саду. Очень было вкусно. А сегодня утром я ела апельсиновый чизкейк, кажется, именно так Дрейвен назвал этот пирог. И всё же, какое странное у него имя, но оно ему идёт. Интересно, кто же он? Но на русском говорит без акцента, точно это его родной язык. Занимаясь с ним сексом этой ночью, я была близка к тому, чтобы напроситься остаться у него… навсегда. Но я не уверена, что нужна ему. Он попросил прийти к нему снова, но надолго ли всё это? Однажды эта интимная связь закончится, а я не хочу привязываться к нему, стать зависимой и однажды узнать, что больше он не нуждается во мне.
Засыпаю сразу, как только уютно устраиваюсь на матраце у стены. Запах смешанного леса ударяет в нос, с листьев капает вода, трава под ногами изумрудно-зелёная, яркая, сочная. Ступаю по ней босыми ногами, наслаждаясь тёплой, мягкой травой. Странно, что среди всей этой блестящей зелени, небо ночное я не вижу солнца, а свет точно идёт от всего живого вокруг. Чувствую всем телом, что мне не надо идти дальше в лес, мне страшно, но ноги меня не слушаются. Выхожу на поляну с дикими фиалками, здесь стоит чёрный каменный стол с неизвестными мне символами на его поверхности. Зачем-то ложусь на него и смотрю в звёздное небо. Становится жарко, точно камень подо мной нагревается. Звёзды на небе исчезают, их нет, а вместе этого, огромная тень, как чёрное покрывало накрывает меня. Жар мужского тела обжигает кожу, словно языки пламени.
— Рита.
Я знаю этот голос, но не могу вспомнить, кому он принадлежит. Влажный язык лижет ухо, и волна удовольствия бросает в трепет. Грудь сжимает большая ладонь, пальцы сдавливают сосок. Жар настолько сильный, что тело покрывается капельками пота.
— Рита… приди ко мне.
Мягкие губы осыпают поцелуями шею, чувствую всем телом, что он жаждет большего и я сама не против. Но что-то нас сдерживает.
— Рита, — молит голос. — Ты нужна мне.
Рука отпускает грудь, чтобы проскользнуть между ног и двумя пальцами проникнуть в меня. Язык продолжает ласкать ухо, горячее дыхание обжигать кожу, а неистовый до боли знакомый голос принуждает меня на что-то согласиться. Я хочу продлить прекрасный, согревающий изнутри сон, но всё быстро исчезает.
Открываю глаза и подавляю стон протеста. Боже такой сон, как он мог прерваться. Из-за чего? Переворачиваюсь. В этом доме всегда кто-то ходит, шепчется, кашляет. Не могу здесь больше находиться. Тут ужасно воняет.
Задыхаясь от затхлого воздуха, быстро встаю и выхожу на свежий морозный воздух. На улице ночь. Натягиваю на голову капюшон, сую руки в карманы куртки и быстро шагаю по скрипучему снегу. Лицо кусает мороз, я медленно остываю и начинаю дрожать от холода. Вот чёрт. Куда я иду? Ноги против воли ведут меня вперёд. Я ещё сплю?
Дохожу до остановки, запрыгиваю в отъезжающий автобус и сажусь в конце салона. Часы
