тот день он нас с нетерпением ждал, украсил дом шариками, накупил нам с сестрой игрушек, сам испек пирог, но мы так и не приехали. Это был тот самый день, который стал последним для моей мамы, сестры и отчима. Михаилу, так звали нового мужа мамы, резко стало плохо за рулем. Как выяснила потом медицинская экспертиза, у него поднялось сильно давление, возможно, он внезапно потерял сознание. Отцу позвонили из больницы, в которую меня увезли, сообщили о случившемся. Отец сказал, что еле пережил это горе. Винил себя во всем, но ради меня взял себя в руки. После того, как я был выписан из больницы, отец забрал меня к себе. И начали мы жить вдвоем.
Сам он первым никогда тему трагедии не поднимал, боялся лишний раз травмировать, да и я молчал. А спустя какое-то время мое молчание становилось уже пугающим, потому что я стал уж слишком замкнутым в себе, как раз тогда и начались эти приступы. Я не помнил свою жизнь до того, как переехал жить к отцу. Он хотел рассказать мне обо всем, но Великих Л.В. строго настрого запретил этого делать, иначе гипноз бы не подействовал, а вылечить меня можно было только под его действием. Отец очень много мне рассказал про самого Л.В., про его нелёгкую жизнь, поведал о множестве спасенных врачом жизней, о десятке проведенных гипнозах, вылечивающих от поглощения темнотой; ведь оказалось, что не я один переживал такие приступы. Со слов врача после сильного стресса организм может выстроить защиту, создавая некую черную дыру, в которой хранится вредоносная для психики информация. Далее никакого вреда здоровью человека не причиняется, вылечивается обычными препаратами в стационаре при наблюдении врачей, НО в некоторых случаях эта чёрная дыра начинает расти, поглощая постепенно все клетки, вызывая нервные расстройства, провоцируя приступы неосознанного причинения вреда своему организму. Такая вот дыра и росла в моем сознании. Больше ничего Л.В. не рассказал моему отцу про эту болезнь. Видимо не считал это нужным или хотел рассказать уже лично мне, но не успел…
5
В ночь, перед похоронами Л.В., я лег в постель с абсолютной легкостью и ничем не обеспокоенной головой. Удалось достаточно быстро уснуть, но ни смотря на моё спокойное ровное внутреннее состояние, я погрузился в очень странное и пугающее сновидение:
Я очутился посередине некого круглого помещения размером примерно 100 квадратных метров. Куда бы я ни посмотрел, везде меня окружали позолоченные стены, блеск которых был схож со сверкающим солнцем. Я оборачивался, резко переводил взгляд вправо, влево, но комната оставалась неизменной. Золото начинало давить, становилось тяжело смотреть на него. Просыпалось дикое желание найти выход, убежать. Однообразие начинало вселять страх. Но тут я почувствовал чуть слышный сладкий аромат ванили с оттенком жженого сахара. Я сделал несколько шагов вперед, и запах стал более насыщенным. Он медленно проникал в мою дыхательную систему, наполнял мои бронхи, мои легкие. Я вдыхал эту сладость, она манила меня, и я шел за ней, шаг за шагом, метр за метром. Я уже был буквально в пару метров от стены, на которой увидел висевшую небольшую картину. Зеленая полянка и ровненько посаженные в ряды деревья – всё, что было изображено на ней. Но этот запах, он стал еще сильнее, будто это сама картина пахла ванилью и жженым сахаром. Я поднес голову вплотную к картине, начал даже обнюхивать ее. Всё ближе и ближе. От сладкого ароматного опьянения мои веки стремились сомкнуться, они стали неподъемными. Я уже не мог их открыть. Я стоял с закрытыми глазами, наслаждался состоянием необычайного удовольствия. Состоянием абсолютного транса. Казалось, будто я возвышаюсь над землей, над этим миром. Все проблемы исчезли, они растворились в этой сладости. Но сделав один резкий сильный вдох, я открыл глаза. Золотые стены не окружали меня больше. Да, подо мной мягким ковром простиралась поляна зеленой травы, а стены сменились теми самыми деревьями. Но запах не растворился, он звал меня до сих пор, и я покорно продолжил следовать за ним. Немного впереди я еле разглядел лежавший на высокой, метра полтора в высоту скамье темный продолговатый предмет. И этот запах явно исходил от него. Подойдя ближе, я уже четко смог увидеть, что это за предмет впереди меня, и от увиденного мне стало не по себе. Это был гроб. Большой деревянный гроб. Он звал меня, притягивая нежным и волшебным ароматом. Я подошел к нему, и в открытом гробу я увидел своего мертвого врача, такого спокойного, умиротворенного, но словно живого, просто спящего. На его лице мягким штрихом выделялась нежная улыбка. На мгновение мне даже показалось, что он дышит. Показалось, что манящим ванильным ароматом окутано ничто иное, как его дыхание. Но он же умер? Или нет?
Я стал наклоняться над лицом Леонида Васильевича, чтобы убедиться, что его дыхание – это всего лишь игра моего воображения. Но чем ближе мое лицо становилось к его лицу, тем сильнее ощущалось дыхание мертвеца. Меня постепенно начало затягивать в чернейшую воронку чужого сознания. В моей памяти всплывали новые фрагменты, но не из моей жизни. Клиника, пациенты, палаты. Видел, плачущую девочку, совсем она маленькая, лет 5 ей; сказала, что маму сбила машина, что мамы больше нет. Девочка исчезла. Теперь появился передо мной мужчина в заляпанной жиром серой футболке; кричал не своим голосом, что он покончил с этой сукой, что ей так и надо, не будет шляться по мужикам. Столько разных эмоций я переживал в эти моменты: грусть, боль, разочарование, сожаление, гнев, отчаяние, обида… Меня разрывало от всего этого, откуда это взялось? Это не мои воспоминания. Это могут быть только воспоминания … ах да.. это Леонид Васильевич….
Я открыл глаза…
Часть третья
1
Голова раскалывалась и гудела. Тошнота подступала к самой глотке. Кости ломило, как при температуре под 40. Всё тело скручивало от сводящей боли. Стены в комнате расплывались. Щурившись, я старался рассмотреть, сколько времени на мобильном телефоне. Показывало 9:40. Похороны. Мне уже пора было вставать и собираться на похороны. Но я не мог. Я камнем лежал на кровати, не в силах от нее оторваться.
Моё "Я" соизволило вернуть мой разум к жизни только ближе к вечеру. Окоченение тела прошло, голова больше не болела; даже наоборот, я чувствовал себя очень хорошо… слишком хорошо: я был полон сил и энергии, настроение – эйфорическое. Что же произошло со мной!? Утром
