я слегка приобнял ее морду.
Дракон кивнул и отошел в сторону, пропуская нас. Навстречу вышла Натали с полотенцем в руках и мои бойцы.
— Я привез мясо. Принимай провиант на хранение!
— Мясо — это хорошо, — кивнула она. — Много?
— Всем хватит, — улыбнулся я, глянув на капитана. Ведь мы считай полный трюм набили.
— Ну, как? Говорил с королем? — ее голос дрогнул.
— Говорил… Да только бестолку. Если в двух словах, то он сам ничего не может. Рыцари и знать на стороне лиги Антуса. Он даже не может освободить людей без их дозволения. А где все?
— Дрыхнут уже. Весь день трудились на общее благо. Твои парни тут такое устроили… Парко-хозяйственный день, кажется.
— ПХД?! — я чуть не выпал.
— Ну да… — замялся Синица. — А чего такого? Русло ручья поправили, мусор собрали всякий. Хрень эту, что с корабля облезла. Да так, по мелочи. Нужник, опять же устроили нормальный.
— Ага, — поддержал Егоров. — А то тут девки одни и хрен, где спрячешься! Ты выходить запретил, а уединиться то где-то надо! До башни не всегда добежать успеешь…
— Ну да… — я не сдержал улыбки. — Твоя правда боец. Завтра займемся удобствами, раз вопрос назрел.
Разговор с королем и общение с Лили вымотали меня вконец. Поднявшись в башню, я с превеликим удовольствием смыл с себя пыль пустоши и засохшую кровь. Мягкий свет купальни и теплая вода в глубокой чаше, где я лежал, навевали покой и умиротворение… Вылезать совсем не хотелось. Самое сложное было балансировать на грани нирваны и сна. Тело отдавало истомой и приятным покалыванием в конечностях.
— Торвик… — кто-то тихо позвал меня.
Приоткрыв глаза, я увидел перед собой Натали.
— Который час?
— За полночь. Все давно спят… Мы можем поговорить?
Натали пришла без своих доспехов, в длинной льняной рубахе на голое тело. Но широкий ремень и ножны были при ней. Влажные пятна на ткани, говорили о том, что она недавно омылась.
— Да, конечно. Что тебя беспокоит? — я прикрыл причинное место руками и сел.
— Торвик… — она смутилась. — У меня из головы все не идет тот случай в таверне. Ну, когда ты и горничная…
— Я понял. Мне нечем гордиться, прости, что так получилось…
— Нет-нет, ты не понял. Не в этом смысле. Я не осуждать пришла.
Натали присела на край чаши и набрала в грудь воздух.
— Дело в том, Торвик, что я перестала спать по ночам. Как представлю себя на ее месте — сердце из груди выскакивает, — призналась она.
— В смысле, когда я ее… того?
— Да. В этом самом смысле, — решительно кивнула она. — Ты ведь знаешь о моей клятве. Большинство дев меча давали клятвы попроще, но и я была такая не одна. Я слышала, что можно быть с мужчиной и не лишаясь девственности, но считала такую связь позорной, недостойной и отвратительной.
— Ну… в каком то смысле ты права, — рассудил я.
— Пусть так. Но увидев, как Лилиана извивалась в твоих силках, я позавидовала ей, понимаешь? Я мужские чресла так близко никогда не видела, да еще и в деле. Тогда мне было просто интересно, но потом… в общем, все мысли об этом. Я смешна сейчас, да?
— Нет, Натали. Я улыбаюсь не поэтому. Ты немного смутила меня. Так в чем же дело? Тебе больше нет нужды соблюдать обет. Выбери себе мужчину… ты красива, мало кто откажется.
— Обет ни причем… я хочу дитя. Не сейчас, в перспективе. Хочу, чтобы оно было чистым и непорочным, от одного единственного мужчины.
— Ох… вот оно что. Ну так ничего плохого в том нет. Это даже достойно уважения.
— Торвик… я мужика хочу, сил нет. — Она уставилась на меня немигающим взглядом.
— Сейчас?!
— Все спят… — она повела плечом. — Я понимаю, что ты устал, но, когда еще будет такой шанс? Прошу, Торвик, сделай со мой как с Лили?!
— Почему именно я?
— Потому, что ты сделал меня такой, — проговорила она тихо.
Чувство вины навалилось на меня с новой силой. Она права, судьбу для нее я выбрал непростую.
— Прости. Я действительно виноват. Но тебе не кажется, что с ней я поступил жестко? Вряд ли такое отношение тебе подойдет.
— Торвик, если так пойдет, я кого-нибудь убью…
— Понял. Залезай!
Натали скинула ремень с ножнами и избавившись от обуви, стянула с себя рубаху. Ее сильное, плотное, но весьма женственное тело покрывали едва заметные шрамы. Аккуратная, словно девичья грудь топорщилась маленькими розовыми сосками. В доспехах ее широкие бедра не бросались в глаза, но сейчас их упругая округлость покорила меня.
— Сюда, — я похлопал по своим бедрам. — Спиной ко мне.
Натали осторожно занесла ногу и шагнула в ванну. Пришлось немного спустить воду, чтобы не переполнить ее.
— Может быть больно… — предупредил я.
— Я помню, как ты делал, — прошептала она. — Масло… я подготовилась.
Оценив уровень подготовки, я откинулся на покатый борт чаши и увлек Натали за собой. Поглаживая ее талию, живот и бедра, я мог свободно дотянуться до промежности, но не спешил с этим. Ждал, пока теплая вода и тишина сделают свое дело. Друг мой тоже не спешил восставать, Видимо сказывалась усталость.
Когда госпожа рыцарь немного разомлела, и кожа ее подернулась румянцем, я позволил себе коснуться груди, и скользнул в святая святых каждой девственницы. Она вздрогнула.
— Не бойся, я ничего не нарушу.
— Хорошо… — кивнула она и вновь постаралась расслабиться.
Упругий бугорок привычно всплыл между пальцев. Возбуждение Натали возрастало, но я не спешил. Ласкал ее грудь, целовал спину… нежно поглаживал губки. Забывшись в нирване, Натали Эрстед, наконец то, обмякла. Мой сонный друг, прежде дремавший меж ее ягодиц, дрогнул. Словно былинный воин, он распрямился под тяжестью ее тела и мягко проник внутрь. Натали очнулась на миг и затаила дыхание. Преодолев легкое сопротивление, головка моего члена вошла в ее тугие горячие альковы.
— Все хорошо?
— Да, продолжай…
Мысль о том, что сама Натали Эрстед, впустила в себя мой член, взбудоражила сонное сознание. И не только его. Прибавляя в весе и наливаясь кровью, мое мужское естество, словно росток волшебного древа, пробивающийся к свету, проросло в ее тесных недрах. Но я не спешил, давая ее плоти признать мое господство. С тех пор как я переродился, в новом теле, мои мужские чресла приобрели странное качество. Как бы просторна не была женская прелесть, мой член неизменно заполнял ее пустоту. Плотно и без остатка. То же самое произошло и сейчас. Удивительно, как глубоко я смог войти.
Когда мой лобок коснулся ее копчика, дело осталось за малым. Едва покачивая бедрами,
