для жизни, а её хозяйка, возрождать свой мир просто отказалась. На первой луне всё случилось точно так же и уже вторая луна была уничтожена, а хозяйка её спустилась в мир отца и попросила его, позволить ей собирать людские души здесь, только под его чутким руководством. Отец любил своих дочерей, поэтому не смог ей отказать, но когда люди пришли сюда, через несколько веков, всё повторилось заново — люди развивались и почему-то первым делом, снова начинали создавать оружие, вырубать леса, убивать зверей и тому подобное. Мир глядя на это, пришел в бешенство. И хоть ему было жаль умоляющую дать людям ещё один шанс дочь, Мир наслал на них страшные болезни, от которых все люди просто вымерли. Так и появились руины древних городов, а когда новые люди стали приходить сюда, Мир уже был научен горьким опытом и создал законы, по которым мы живём по сей день. Карты нужны для того, чтобы люди здесь не сильно задерживались, дары дают им шанс не искать оружие в технологиях, а развиваться самостоятельно делая Миру добро. В какой момент его лик разделился на две половины никто не знает, но люди предполагают, что это одна из его дочерей помогает нам в обход воле отца жить так, как нам этого хочется. Прости, я не самый лучший рассказчик, но суть, я надеюсь, ты поняла.
— Более чем, — задумчиво ответил я, — выходит, что на той луне не действуют законы этого мира? И карты или достижения там получить нельзя?
— Можно, — усмехнулся демон, — Мир объявил закон не для себя, а для людей, так что и там они будут работать. Но вот хозяйка луны, вряд ли будет этому рада и ты скорее всего умрёшь раньше, чем успеешь влипнуть в какую-нибудь историю, из которой получится унести карту. Но это лучший способ достать тридцатью карту, ведь для её получения, нужно сотворить что-то по-настоящему безумное. А что может быть безумнее, чем отправиться в мир, где сам его создатель не желает тебя даже видеть на своей земле?
— Как-то это тупо, — наморщил я лоб, — если Мир не хочет чтобы мы здесь задерживались, зачем создал такие сложные правила? Дал бы список добрых и полезных для себя достижений, за выполнение которых он давал бы карты нужного тебе мира и всё — старайся и вали отсюда куда захочешь.
— А это уже к его дочке вопрос, — снова усмехнулся Куджи, — ей люди нравятся и она нас любит, поэтому уговорила отца сделать именно так. А пока мы тут живём, она следит за нами как за домашними зверушками и радуется нашим успехам.
— Вот как… — протянул я задумчиво.
Тут было о чём подумать и история казалась мне более-менее складной, но всё же кое-что меня насторожило.
— В этом мире нельзя убивать людей, — всё так же задумчиво, сказал я, — и как тогда люди ночного лица собираются выиграть войну? Правители ведь не те дураки что напали на нас ночью — они нападут днём и тогда, если мы убьём кого-то в ответ, то сразу сдохнем. Что за бред вообще?
— Почему же бред? — удивился инкуб, — есть много способов скрыть свои деяния от дневного лица. Например, технологии заслона. Древние, когда ещё жили на лунах и уничтожали муравьёв, знали толк в этом деле и одна такая штука, может скрыть огромную площадь от взгляда Мира.
— Мы, живём, прямо, на нём, Куджи, — как для идиота сказал я по частям, — неужели Мир не почувствует, что где-то на его теле творится полный мрачняк? Да и после заварушки, когда этот заслон спадёт, он всё точно узнает — и тогда останется только подыхать?
— Если ночное лицо будет слабо, то да, — пожал он плечами, — но ведь именно для того чтобы ты не умер, мы сейчас и заняты тем, чтобы сделать тебя сильнее, а в это время, подпольные организации ночных расселяют демонов-паразитов в тела дневных, совращают их, сманивают на нашу сторону и тому подобное. Когда установится равновесие, дневное лицо не сможет просто взять и убить нас, потому что в противовес ему выступит точно такая же сила.
— Вот теперь всё сходится, — вздохнул я, — мрак, блин, полный. Не хочу я вечную ночь! Зачем это? Ведь круто когда никто никого не убивает и бережёт мир вокруг, разве нет?
— Это хорошо, да, — кивнул он в согласии с моими словами, — но люди в любых мирах не любят, когда их в чём-то ограничивают. Они своенравны и своевольны, а любые правила по их мнению нужны…
— Что бы их нарушать, — закончил я за демона самую тупую на мой взгляд поговорку, — дебилы…
Мы обсуждали эту тему ещё ни один день, пока воображаемая дорога вела нас в сторону руин тех идиотов, которые не смогли спокойно жить в этом прекрасном, хоть и не менее идиотским мире. Все мои мысли были заняты вопросом — как бы поскорее отсюда свалить и что делать, если я не успею сделать это до начала войны. Уверен, что если мы в ней и победим, то проживу я после этого не долго — в мире где нет закона «не убей», обязательно найдётся какой-нибудь очень сильный придурок который решит, что ему всё можно и начнёт убивать всех кто ему не понравится, захватывать власть, собирать гаремы из самых сочных девчонок попадающихся под руку и тому подобное. М-да, хорошо бы стать таким дебилом самому, но кто же мне позволит?
А эта тридцатая карта? Если всё что со мной уже произошло тянет только на двадцать плюс, то что вообще я должен сделать ради тридцатой?
— А кто вообще смог получить тридцатью карту? — задал я волнующий меня вопрос, — ты хоть одного знаешь?
— Нет, — усмехнулся Куджи и подмигнул мне, — но слышал про парочку таких. Один, например, умудрился отравить целый город ночных. Он был алхимиком высочайшего уровня и тайно варил яды почти десять лет, а потом, ещё столько же незаметно перевозил их к тому городу. Потом пошел во дворец и обыскав уже мёртвого лорда, нашел тридцатью карту.
— И она оказалась из его колоды? — удивился я, — херня — не может так фортонуть.
— А ты разве не знал? Сэт, тридцатая карта она уникальна и универсальна, — посмотрел он на меня как на дурака, — я сам не видел, но говорят, что там на обеих сторонах, на белом фоне, нарисована только цифра «тридцать» и всё. Так что за это можешь пока не переживать, а лучше подумай — где достать остальные двадцать девять.
— Да уж где-нибудь
