цепи, и двое оставшихся рыцарей на четвереньках поползли к бортику, что-то испуганно лепеча. Я схватил их за ноги и потянул обратно.
— Кретины, вернитесь обратно! Никто не собирается вас убивать! Просто покажите, где выход!
— Помогите! Командир, помогите! Древний нас жрёт! — завизжал рыжий рыцарь и ударил меня железной пяткой в нос. — Он скинул Вельмута в озеро! Ой-ой-ой, он ест меня! Его зубы уже впились мне в колено!
— А я ж ещё и не пожил, — зарыдал долговязый. — Я хотел мир посмотреть! Агр-х, я уже не чувствую ничего ниже шеи… Меня парализовало! Древний отравил меня!
Физической силы мне хватало, чтобы их вытащить из пропасти на крепостную стену, но и рыцарям упорства было не занимать — они ползли к краю, и с каждым разом их завывания становились громче и надрывнее. В конце концов, острый край доспеха порезал мою правую руку, и пальцы соскользнули. Рыжий воспользовался моментом и бросился в пропасть. Я попытался его поймать, но не успел, а в это время долговязый прыгнул за своим товарищем.
— Ну и куда же вы полетели?
Я сосредоточенно вглядывался в темноту, ожидая, что вот-вот распахнутся белоснежные крылья и рыцари плавно приземлятся где-нибудь на том берегу. Луч маяка описал полный круг и осветил скалы вдоль крепостной стены. На камнях валялось три переломанных тела.
— Студентики убиваются на свежем воздухе, — озадаченно пробормотал я и, случайно наступив на цепь, чуть не последовал за моими незадачливыми охранниками. Так-с. С этим надо что-то делать. Я намотал цепи на руки — от запястий до локтей, но закрепить было нечем, так что они с грохотом бахнули о землю, чуть ли не разломав пол. Верёвку бы, а лучше — кожаные ремни…
Со следующими рыцарями я решил быть милашкой и душкой — чёрт возьми, мне нужен живой человек, который объяснит, где я оказался и что здесь вообще происходит! Поэтому в следующее помещение — уютную тёплую сторожку с камином — я вошёл, широко улыбаясь и придерживая цепи, чтобы не гремели об пол. В котелке мирно побулькивало ароматное варево, у меня даже в животе заурчало.
— Здравствуйте, — протяжно поздоровался я, пытаясь показаться добрейшим и милейшим существом. Учитывая цепи, окровавленную рожу и трясущиеся мудя, затея была изначально провальной. — Нет ли у вас лишнего плаща? Или хотя бы штанов?
— Здравствуйте, — растерянно проблеял рыцарь, сидящий за столом и до этого перебиравший какие-то бумаги. Он громко сглотнул и вытер выступивший на лбу пот. — Хотите мои?
— Что?
— Ну, штаны, — робко предложил он. — Чистые. Я их только пару часов назад на смену надел.
Я пожал плечами.
— Ну, давай.
Рыцарь суетливо вскочил, стащил с себя низ доспехов и штаны и раболепно протянул мне, склонившись в поклоне.
— Вы только не бейте, — попросил он. — У меня сердце слабое.
— А чего ты в таком случае здесь делаешь?
— Платят хорошо. Да и место спокойное, э-э-э, было… Ну, последние пару тысяч лет точно было спокойным.
— Сколько вас здесь?
— Да шестеро, а командир — седьмой.
— И все здесь такие нервные? — я забрал штаны и раздражённо постучал по столу.
— Ну так, не каждый день с Древним разговариваешь, — ответил он и снова поклонился, покосившись на мою руку. — Мне о вас бабушка рассказывала. О том, какой вы сильный, харизматичный, щедрый, справедливый, милосердный, великолепный, чудесный, замечательный…Э-э-э, и глаза у вас красивые, да. Красный — очень необычный цвет. Нынче в моде. Все придворные дамы из него трусы шьют. Ой…
Он сбился и замолк, в очередной раз вытерев пот со лба. Я натянул штаны и опять побарабанил по столу. Да что ж такое! Неужели из-за стресса ОКР возвращается? Только этого счастья не хватало! Я повернулся к рыцарю и удивлённо замер. Тот с животным ужасом пялился на мою руку — на ту, которой я стучал по столу.
— Вы меня прокляли? — его голос сорвался на писк. — Но я же вас хвалил, как же так, Древний?
— Да зачем мне тебя проклинать? — я небрежно отмахнулся и уточнил: — Вы здесь в лести, что ли, соревнуетесь? Кто кого перехвалит?
— Ну, командиру нравится. Он мне повышение дал, когда я его усы похвалил, — сказал рыцарь и грузно осел на пол, схватившись за левую сторону груди. — Кажется, перенервничал или проклятье подействовало?.. Ой-ой-ой, как же больно…
У него сбилось дыхание, он с трудом глотал воздух и царапал доспехи. Его глаза закатились, лицо побледнело, потом — покраснело, а под конец начало синеть. Единственное, что я помнил о первой помощи при инфаркте, — это открыть доступ свежему воздуху и расстегнуть плотную одежду. Но пока я искал застёжки на доспехах, рыцаря скрутило судорогами, и через пару секунд он умер.
Я зажмурился. Из фильма ужасов я попал в комедию абсурда. Какой же бред!
— Одо, я керосинчика принёс, щас заправим новые факелы!.. — раздался голос позади меня.
Дверь в углу сторожки открылась, и внутрь — спиной вперёд — зашёл низенький пузатый толстячок в обычной одежде, но с мечом на поясе. Что-то напевая себе под нос, он протанцевал к столу, сгрудил на него железное ведро с крышкой, и в этот момент его взгляд наткнулся на мёртвого Одо.
Толстяк крутанулся на месте, вытащил меч и бросился в атаку. Только вот он меня не видел и ударил наугад — само собой, промахнулся, и инерция швырнула его прямо в камин. Он не успел вовремя затормозить, перевернул котелок и наступил в огонь. Вспыхнула штанина, толстячок завопил и завертелся, пытаясь сбить пламя, но налетел на стол и перевернул ведро с керосином. Прямо на себя.
Огонь объял его с головы до пят. Толстячок закричал, как раненый зверь, и выбежал из сторожки — на крепостную стену, откуда пришёл я.
— Весело по полю бегает кабанчик… Психиатров в этом мире явно нет, — я поправил сползающие с меня штаны. — Это сколько же ещё охраны осталось? Шестеро и один командир было, значит, остался один командир.
Благо коридоры больше не разветвлялись, из сторожки вёл один путь. Девять лестничных пролётов вниз — и я добираюсь до просторного холла с высокими потолками. Длинный стол, огромная люстра со свечами, множество лавочек. Что-то вроде столовой.
Во главе стола, спиной ко мне, сидел здоровенный лохматый амбал и что-то
