по обе стороны от меня.
В спину как будто кол вбили: встала прямо, натянулась как струна, даже сморгнуть боялась.
– В общем, ты все больше и больше интригуешь, Стефания. Похоже, придется проверять, что еще ты «не умеешь» так же хорошо… – Он обхватил своей ладонью мою, ту самую, что держала вилку, и направил себе в рот оставшийся кусочек мяса. – Да. Точно. Придется проверять.
Глава 3
Тихон
Бесконечно можно смотреть на три вещи: на огонь, на воду, на красивые женские ноги. Ноги Стефании дадут охренительную фору и огню, и воде. Длинные, стройные, изящные. Не худые, а крепкие. И растут из такой же крепкой, точеной задницы.
Любоваться бы ими, а лучше – потрогать, убедиться, что глаза не обманывают. Но только руку протянешь, как тут же из милого ротика вылетает новая пакость.
Правда, цеплять ее и поддевать – отдельный вид развлечений. Нет ничего веселее, чем наблюдать, как хорошенький лобик морщится, глаза сверкают гневом, мозги кипят, чтобы ответить достойно… Мелкий колючий ёж, который пытается сойти за страшного дикобраза.
Еж забыл про колючки, стоило только поближе подойти. Завис.
– Кормление с рук не входило в наш договор. Только готовка. – О. Прошла перезагрузка, чакры открылись, она заговорила.
Вилку дернула с такой силой, что вместе с ней чуть все зубы не вытащила. И дрожит. А тонкая шея и ушки уже покрылись розовыми пятнами.
– А мы о чем-то разве договаривались, м?
Мясо оказалось нереально вкусным. Даже забыл, зачем к ней подкрадывался. Хотел напугать, чтобы не расслаблялась… Но основной инстинкт оказался слабее голода.
– Это был мой кусок. И вообще, отойди. Ты мне мешаешь, все сейчас подгорит!
– Я вспомнил, что вел себя не очень вежливо. – «И пришел тебя еще немножечко потрогать». Ага, скажи ей такое, тут же упадет в обморок. А мне еще хочется салат овощной. И компанию, чтобы все это заточить с аппетитом.
И вообще, мадам сегодня уже достаточно повалялась, можно чутка и пожалеть. Только напоследок пощекотать носом впадинку под затылком, там, где вьются тонкие прядки… И оставить ее в покое. Или еще немного так постоять?
– Я тебя торжественно прощаю. А теперь уже можно отправить меня домой?
– Мне твое прощение нафиг не упало. Пришел помочь. Вдруг, ты уже в обмороке валяешься от шока и нагрузки?
– Надо было об этом вспомнить, когда я чистила картошку и лупила по мясу молотком. Там нужна была грубая мужская сила. А теперь ты зачем тут нужен?
– Мы знакомы всего-то пару часов. Ну, может, чуть больше. А ты ведешь себя, как сварливая жена. Плохая тенденция, Стеф. Очень плохая. Так ты замуж никогда не выйдешь.
– Спасибо, дедушка Тихон. Без твоих советов я теперь точно не обойдусь.
Ойкнула, подпрыгнула, ухватилась за ягодицу. Вилки, ножи и прочая утварь посыпались на пол со звоном…
– Ты что творишь, гад этакий?
Ягодица не разочаровала: оказалась упругой и сочной на ощупь, вернее, на шлепок.
– Занимаюсь твоим воспитанием. Думай впредь, как разговаривать с человеком, от которого во всем сейчас зависишь. Следи за языком, короче.
– Я на тебя завтра напишу заявление в полицию! – Посуда, поднятая с пола, с размаху полетела в мойку. Эпичненько. Еще немного – и дождусь тарелок, надетых на голову. Стоит попробовать, что ли? А то скучно живу. Битами целились, кирпичами, из ствола пару раз шмаляли… Тарелок не было…
– Ты уверена, что такими темпами туда вообще попадешь? Я ж могу испугаться угроз и не выпустить.
– Придушу тебя ночью подушкой и уйду.
– Сделай мне сначала салат из огурцов и помидоров. Со сметаной и укропом.
– Что?
Черт. Вот как удержаться от конского гогота?
– Покрупнее порежь только. Не люблю, когда все в кашу.
Присел посмотреть, как она мечется злая от стола к столу, со злостью сжимает ручку ножа в руке… Наверняка, уже мое сердце представляет: как прямо ногтями его вырвет и на куски покрошит.
Застыла резко вдруг. Схватилась за живот. Скривилась, будто ее саму потрошат…
– У тебя есть аптечка?
– Зачем? Что случилось?
– Очень болит… Наверное, спазм от нервов…
– Что конкретно тебе принести?
Как истинный Дон-Кихот, я должен был подскочить и метаться по дому в поисках снадобий. Но вот проблемка: я вообще не тот, кто бегает по каждому свистку дамы. И еще одна: что-то показалось странным в ее поведении. Не натурально играла.
– Я не знаю, что у тебя есть. Покажи все, выберу то, что подойдет…
– Прости, родная, но слабительное и снотворное в моем доме не водится. А чем еще тебе можно помочь, не знаю даже…
Ага. Правильно сомневался.
– Если хорошо попросишь, научу тебя правильно целиться и бросать. Это что такое, вообще? Позор! – Вилка пролетела мимо. Сантиметров тридцать в сторону, не меньше.
– Если хорошо попросишь, я не нашлю на тебя проклятие вечного нестояка, понял?!
– Слабоумие и отвага – наш девиз, да, Стефа? Если хочешь наказать человека, просто делай это, а не грозись. А с тобой нестояк и без проклятий обеспечен. Кому нужна такая глупая и строптивая женщина?
Глупая строптивая женщина обиделась. По-настоящему. Замолчала. Швырнула на стол тарелку с мясом и запеченным картофелем, миску с салатом, даже вилку с ножом подала, хотя об этом никто и не просил…
И, гордо подняв голову, удалилась.
Вот как они умудряются это делать, а? Вроде, она творит какую-то чушь, и бесконечно в своих поступках неправа… А ты себя чувствуешь полным идиотом.
Думать над этим вопросом долго не пришлось. Что ни говори, а реакция у Стеф шикарная. Всего пара секунд прошла, как она свалила с кухни, а на весь дом уже разнесся ее вопль.
– Это что? Это что такое, я спрашиваю?!
Ну, вот. Не пришлось ни бегать следом, ни догонять, ни возвращать. Сама прилетела, как миленькая. И даже забыла, по какой причине уходила. Да я и сам, признаться, уже успел подзабыть. Слишком вкусный ужин, чтобы забивать себе мелочами голову.
– А ты как думаешь? – Пожал плечами. Ну, реально, откуда мне звать все названия женских причиндалов? Порой кажется, что они их используют наугад, без особого смысла.
Как можно отличить сорочку от комбинации, ночнушку от пеньюара? В чем разница между стрингами и тангами? Тряпки, вот и все.
– Я не думаю! Я точно уверена, что это куплено на порносайте!
Ну, как тут не ржать?
Тихоня в огромных штанах, в спадающей до локтя футболке размахивала перед моим носом каким-то черным кружевом с алой оторочкой. Пара перышек оторвалась от насиженного места и теперь кружила над моей
