Он держал в руках мертвую кошку. Несколько минут назад он неосторожно сдавил животное своей лапищей. А теперь он изо всех сил тряс труп, стараясь вернуть кошку к жизни. Но она не оживала, а болталась в его руках, как пестрая тряпка.
"Котик, — думал Оделл. — Котик, нет-нет. Ногин не мяу? Котик бай-бай. Котик, КОТИК, прыг! Котик, прыг, прыг, прыг! Котя-котик, прыг-прыг! Делл не люби котик нет-нет. Бэби-котик бай-бай".
Ричард нервничал, наблюдая эту сцену. Времени в обрез, но, несмотря на это, Ричард был поражен: «Боте, что мог создать такое устрашающе несимметричное уродство? Такое не могло бы привидеться дате Уильяму Блейну».
Оделла избегали все, даже черные и краснокожие воины из Н-Д-Н-З. Ибо каждому было известно, что Оделлу неведомо чувство страха. Даже в этом узилище, где поведенческие страсти ничем не ограничивались, он внушал всем страх, так как сам никогда его не испытывал. Управлять и сдерживать Оделла мог только Лэймар. Иногда он одалживал Оделла папаше Кулу, когда тому надо было кого-то наказать. Не обращая ни на кого внимания, Оделл входил в толпу черных, находил человека, который вызвал неудовольствие папаши, калечил его и, не меняясь в лице, уходил прочь.
— Оделл, мы нужны Лэймару. Он послал меня за тобой. Пошли побыстрее.
— Вот котик сяс дох, — бесстрастно заявил Оделл, лицо его обмякло и стало каким-то скучным, вероятно, до него не дошел смысл слов Ричарда. Сам же Ричард постепенно осознал, что хотел сказать ему Оделл: «Мой котик умер».
Оделл поднял маленького котенка, безвольно висевшего в его огромной ручище. Шкурка котенка была странно влажной, как будто ее только что вылизали.
Ричард почувствовал, что его сейчас вырвет. Оделл был убогим, огромным мальчиком-мужчиной с рыбьими мозгами, послушный и покорный, как старый пес. Он оставался таким до тех пор, пока Лэймар не приказывал ему вести себя по-другому.
— Это очень печально, Оделл, но Лэймар велел нам прийти к нему сейчас же. Это срочно.
— Отьно? — переспросил Оделл.
— Быстро-быстро-Оделл, — сказал Ричард, подражая языку, на котором Лэймар общался с Оделлом.
В затуманенных глазах Оделла блеснул огонек понимания.
— Ысто-ысто, — повторил он и улыбнулся. От этого оскала провал в его черепе обозначился еще четче. Он сунул дохлого котенка за пазуху — Ричард снова захотел блевать — и бросился к выходу. Толпа расступилась перед ним. Никто не рискнул преградить путь Оделлу. Ричард поспешил следом в безопасном кильватере, благословляя судьбу и чувствуя себя почти героем.
* * *
Они не дошли до камеры. Лэймар встретил их у двери, ведущей в корпус Д.
— Отлично, ребята, нам пора, — сказал Лэймар.
— Лэймар, я... — начал занервничавший Ричард.
— Ричард, заткнись и будь паинькой. Оделл, если Ричард начнет болтать, сделай ему не говори.
— Не-говои, Map, — повторил Оделл, в его глазах светилась преданная любовь, он повернулся к Ричарду с явным намерением раскроить тому череп.
— Не-говои, Уи-чад, — сказал он.
— Не-говои, — повторил за ним Ричард. Они направились в каптерку лейтенанта, где в это время никого не было. Сам лейтенант пил кофе в комнате отдыха охраны. В каптерке их ждал перетрусивший старик Гарри.
— Лэймар, у меня есть документы, но я не уверен, что они сработают. По правилам на вас надо надеть ножные кандалы и наручники.
— Тоже мне проблема, черт возьми, Гарри, мы их наденем.
— Вы меня хорошенько стукнете?
— Мы стукнем тебя по-настоящему.
— В каптерке надо будет перевернуть все вверх дном. Там вы на меня нападете.
— Ты скажешь им, что мы все сделали чисто. Нам некогда тратить время на погром в каптерке.
— Ладно, Лэймар, будь по-твоему. А ты не продашь меня, если ничего не выйдет?
— Все получится, Гарри. Это я, Лэймар, тебе говорю. Верь мне, Гарри. На-ка, возьми.
Он протянул надзирателю короткое остро отточенное лезвие, запрессованное в пластиковую рукоятку.
— Тебе не нужно оружие, Лэймар, — сказал Гарри. — Ты же не собираешься никого убивать, правда, Лэймар?
— Нет, сэр, не собираюсь, — ответил Лэймар, — но я могу встретить кого-нибудь, и если у меня будет это проклятое лезвие, то человек, которого я встречу, поймет, что ему будет очень плохо, если я пущу эту штуку в ход. А пока возьми лезвие, ведь охрану не проверяют детектором металла. Гарри, давай поспешим, нам пора.
Гарри с содроганием взял лезвие и опустил его в карман, сделав вид, что не понимает, для чего предназначена эта вещица.
Трое заключенных быстро надели на себя ножные кандалы, поясные цепи и наручники. Без этого заключенным ни под каким видом не разрешалось покидать отсек камер — такова была старейшая и строжайшая мера безопасности в Мак-Алестере.
— Теперь скажи мне, Лэймар, как мне провести сразу троих? По регламенту вас можно проводить через контрольный пункт только по одному.
— Да ты только намекни им, что поймал на один крючок трех здоровых рыбин. Скажешь, что эти парни хотят кое-что сказать начальнику лично. Ты же станешь героем, Гарри.
— И-воем, — как эхо повторил Оделл.
Вот теперь Ричард был по-настоящему испуган.
* * *
Гарри угрюмо вел троицу по коридору.
— Гарри, достань-ка свою дубинку, — велел Лэймар. — Это будет солидно выглядеть.
Гарри сглотнул слюну и сделал то, что потребовал Лэймар. В этот момент они встретили двух надзирателей, которые шли на развод.
— Гарри, что это ты делаешь с этими типами?
— Да знаешь, Лэймар с кем-то повздорил и хочет что-то спеть лейтенанту. Ни с кем больше он говорить не желает.
— Может, споешь мне, Лэймар?
— Парень, для этого ты еще соплей не набрал. Я хочу назвать начальнику кое-какие имена, но мне и моим парням нужна защита, а защитить нас может только начальник.
— Смотри за ним в оба, Гарри. Лэймар слишком продувная бестия, чтобы стать стукачом. Клянусь тебе, он что-то задумал.
— Лэймар хороший парень, правда, Лэймар? — спросил Гарри, с трудом шевеля пересохшими губами.
— Лэймар — тот еще ублюдок. Ты не очень-то верь ему, Гарри. Чует мое сердце, что добром это не кончится.
Тем не менее охранники проследовали дальше по коридору, они шли исполнять свою службу.
Маленькая процессия достигла лестницы, ведущей к выходу из корпуса камер. Гарри достал свой радиотелефон.
— Контроль? Это Майк-пять, э, веду троих заключенных — двух братьев Пай и их сокамерника, э...
— Пида, — подсказал Ричард.
— Пида, — повторил Гарри в микрофон.
