Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 23
Это восклицание словно открыло глаза Ванновски. Вновь на Аккештрассе появились полицейские, пошли по квартирам с вопросами о роковом дня 9 июня, о Бергере, его отношении к детям, о Люси, о квартире Либетрут, звуках, которые могли доноситься оттуда… Именно Вен услышал от старушки Анны Мюллер, что 9 июня на лестнице она видела Люси, которая направлялась в уборную, и Бергера, стоящего в дверях своей квартиры и глядящего на девочку. Интересными оказались и показания супругов, живущих прямо над квартирой Либетрут: 9 июня, приблизительно в половине второго дня, они услыхали звук как будто падающего тела, а потом такой шум, словно кто-то бьют об пол руками и ногами. Ещё одна свидетельница, Гертруда Ремер утверждала, что рано утром 11 июня видела у рейхстага на берегу реки мужчину, который нёс большой пакет и вёл на поводке чёрную собаку. Описание мужчины совпадало с описанием Бергера, а собака походила на его пса. Бергера и Иоганну Либетрут арестовали в тот день, когда были найдены, тоже в воде, связанные вместе голова и руки убитой девочки. Бергера отвезли в морг, где показали страшную находку, но он хорошо владел собой и всё отрицал. Показания Анны Мюллер назвал болтовнёй слепой старухи, соседей о шуме в квартире — выдумкой. Однако всё изменилось после допроса Иоганны. Не сразу, но всё же она рассказала: 11 июня, вернувшись из тюрьмы, она застала Бергера спящим. По дороге домой она уже услышала об убийстве Люси, и Бергер сразу же сказал ей, что убийцей может быть Ленц. Иоганна стала убирать квартиру и обнаружила пропажу одной из бельевых корзин, хранившихся под кроватью. Она стала ругаться с Бергером, подозревая его в измене, и он в конце концов сознался: да, он приводил сюда женщину и расплатился с ней корзиной — денег не было. Иоганна стала кричать, он никак не мог её успокоить. Но вдруг обнял и заявил: «Я рад, что ты вернулась, я всё обдумал и хочу на тебе жениться». Женщина изумилась: ещё недавно, в тюрьме, одна из арестанток рассказала, что после освобождения выходит замуж. Иоганна тогда заплакала от зависти и сказала: «Бергер предпочтёт десять лет каторги женитьбе на мне». А он вот решился! Конечно, она забыла все обиды от счастья…
Показания Либетруд натолкнуло комиссаров на одну и ту же мысль: почему Бергер заговорил о женитьбе, когда разгорелся спор о корзине? Если насильник и убийца девочки именно он, может быть части тела ребёнка он унёс из квартиры к реке в этой корзине?
Ванновски и Вен уже поверили в виновность Бергера, но удастся ли это доказать? 16 июня они продолжили допрос Бергера, но тот стоял на своём: Люси он не убивал. Вновь и вновь комиссары думали о корзине: возможно, она ещё плавает по реке, залитая кровью убитого ребёнка… Утром 17 июня жители Берлина узнали из плакатов и газет, что в связи с убийством Люси Берлин разыскивается корзина. Вечером того же дня в разных местах нашлись пакеты с ногами убитой, появилась надежда, что где-то рядом находится и корзина. Но она не обнаруживалась…
Викентий Павлович восхищался своими немецкими коллегами. Всего за неделю расследования добиться таких результатов! А какая титаническая работа проделана, сколько людей опрошено! Он верил — Ванновски и Вен близки к разгадке. Если бы нашлась корзина со следами крови девочки, то самые последние изыскания медиков и химиков позволят изобличить убийцу. Сам же он сейчас хотел другого — чтобы не было никакого убийства. Чтобы со дна озера не всплыло тело Василия Захарьева.
Вчера вечером осторожно и деликатно он поговорил с Ксенией Владимировной. Сказал ей, что верит: ее муж жив. Но чтобы с полным основанием продолжать поиски, он должен даже малейшее сомнение устранить. То, что будет происходить завтра — это лишь формальность, он уверен, ничего найдено не будет… Петрусенко представлял, как сейчас молодая женщина ходит по веранде с белым застывшим лицом, сплетенными пальцами, вздрагивает от любого шума. Ждет… Он не сказал ей, где будут вестись поиски и почему он решил осмотреть именно озеро и ближние посадки. Да, у него было предчувствие, что Захарьев жив, но и те совпадения, о которых сам же говорил Никонову, нельзя сбрасывать со счетов. А вдруг в то утро четверга эти двое случайно встретились здесь, у пчельника, на берегу озерка? И Василий Артемьевич знал, что Гонтарь смертник, а значит — бежал? Хотя, надо признаться, догадка неправдоподобная: никто в округе, и даже родственники бандита не знали об этом. Но если предположить? Допустим: Захарьев знал, прямо сказал об этом Гонтарю, пытался задержать. И тот, спасаясь, убил помещика, а тело — тут же в воду или в лес оттащил… Но ведь Иван Гонтарь приехал, чтобы с собой покончить, чего ж ему бояться? Не хотел в руки полиции попасть? А через три дня явился именно сюда и повесился, как бы указывая место своего последнего преступления. Может быть. Но может быть и другое: записка подложная, Гонтарь кем-то убит, а сам вовсе и не думал умирать. Ведь не покончил же собой второй бежавший с ним смертник — Григорий Карзун. У полиции нет сведений о таком самоубийстве. Впрочем, они могут и не знать еще… Но, скорей всего, все его умопостроения ложны, и в то роковое утро два молодых человека разошлись каждый своей дорогой, вовсе не встретившись в этом печальном месте…
Через три часа, вздохнув облегченно, Викентий Павлович отправился в имение. Необходимое дело было сделано, а мертвый Захарьев не найден. Значит, надеялся он, искать придется живого. У дома Захарьевых стояла большая карета, из которой выгружали вещи. Это приехала госпожа Сташевская, мать Ксении, со своей еще одной незамужней дочерью. А вскоре, довольный тем, что хозяйка в такое трудное время не остается одна, следователь ехал в уездный город на станцию. В поезде он, может быть впервые за минувшие три сумбурных дня, по-настоящему вспомнил о Люсе и Сашеньке.
Еще засветло подъехал он к воротам своего дома и сразу же увидел в скверике две женские фигуры: жену с коляской и сестру Катю. От сердца отлегло. Он был уверен, что Катюша не оставляла эти дни Люсю. На два года младше, его сестра уже давно была замужем и вон — восьмилетний племянник Митя бежит вприпрыжку к нему по аллее, первый заметил. Он тоже раскинул руки, подхватил мальчугана и вместе с ним заторопился навстречу своим родным.
Глава 5
Новая неделя началась с интенсивных поисков. Но следы Захарьева не находились. Викентий Павлович узнал, что исчезнувший не появлялся ни там, где квартировал его бывший полк и где оставались близкие друзья, ни в своем курском имении, где работала ткацкая фабрика, ни в другом владении с большим лесопильным производством. Не было его и в Вологодских краях. Петрусенко выяснил, что бабка Захарьева по матери, Евпраксия Евграфовна Шабалина, умерла года три назад. Крупное наследство после нее досталось ее старшему сыну — дяде Василия Артемьевича. Это было естественно, но у следователя все же возникло странное чувство. Оказалось, Захарьевы — и родители, и сын, — почти не поддерживали отношений с родственниками линии Шабалиных. И то, что бабка совсем ничего не отписала Василию, тоже вызывало недоумение. Конечно, Захарьев и без того богат, но все же так поступают лишь с теми родными, кого не хотят знать. А ведь по рассказам няньки, старуха должна была любить внука: родился при ней, мальчиком и юношей часто ездил в гости… Три дня ушло у следователя на выяснение этих обстоятельств. Но не успел он задуматься над ходом дальнейшего поиска, как четвертого дня, утром, вошла к нему в кабинет Ксения Владимировна. По счастливому и смущенному ее лицу Викентий Павлович сразу догадался, что за весть она принесла. И тоже испытал несколько чувств сразу. Радость — это же прекрасно, что страхи развеялись! Досаду — все-таки сколько времени и усилий потрачены впустую! Успокоение — слава Богу, одно дело с плеч, у него и без того их хватает. Мимолетный стыд — прав был Никонов, не стоило браться за поиски сбежавшего мужа…
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 23
