где она?.. И кто она вообще? – поинтересовался Кит, даже забыв про главный свой вопрос.
- Фотографической карточки сыскного отделения у меня на нее, увы, не имеется, - сказал князь и отхлебнул еще чайку. – Может быть, даже красивая… Полагаю, даже очень красивая на вид. Только как восковая кукла… А может, напротив, страшна, как смерть, вселившаяся в куклу… в манекен. Ты не видел кого-нибудь такого среди пассажиров?.. На ходячий труп похожего? Хотя что я спрашиваю: верно, не видел, раз она до тебя не успела добраться.
Как-то странно – бойко и многословно - разговорился князь, будто пил чай, незаметно подлив в него что-нибудь крепкое – коньяку, к примеру, или рому. Кит повел носом. Вроде спиртным не пахло.
- Вот за ней-то я и гнался на «Лебеде», смекаешь? – свел брови князь. - Думал, успел ее прихватить, когда фейерверк начался… ан нет, оказалось, только слегка сбил ей прицел. Она окопалась где-то там, в аэроплане… Не сбивать же его, верно?
- Кто бы сомневался… - отбубнил Кит, уже раздражаясь не в первый раз на аристократа, умевшего витиевато кружить вокруг да около.
- Вот именно. Поэтому мы оба здесь. – Князь со стуком и звяком поставил пустой стакан перед собой на пол. – Знаешь, как это называется?
- Как? – уже почти злобно откликнулся Кит.
- План «Б», - сказал князь так важно и многозначительно, будто сам первым придумал этот термин… впрочем, не исключено, что так оно и было с учетом года и эпохи.
- Ну, а как она сама называется?.. Или оно… И с чем её едят? – Тут Кит вспомнил, как можно было звать князя в теплую минуту: - Жорж, ты не темни больше, а? Скажи, как есть.
Князь дико посерьезнел вдруг. И хлопнул себя по коленям.
- Извини. Разболтался, - взросло и басовито отчеканил он. – Просто дух переводил. Ты бы знал, как надо было крутиться, чтобы сюда живо вернуться и все наладить для твоего… кхм, визита… Это когда я понял, что в нее снарядом не попал… Ее зовут Эн. Просто буквой «Н». «Неизвестная», как надо полагать. Но посвященные знают другое имя. Или прозвище, если угодно… Спящая Охотница! И она – самое страшное оружие на Земле. А может, и во всей Вселенной! Знакомого нашего маркшейдера новое детище. И если бы не она, я бы сейчас не с тобой чаи тут, на даче, гонял, а бился бы с большевиками, как мои товарищи-юнкера… Неважно, что проиграем сейчас, зато грядущие века нам честь отдадут. Их и осталось-то, друзей моих… Эх! – Князь зажмурился как будто от боли смертной, потряс головою. – Как тех индейцев-могикан!
- А кто на «Лебеде» остался? – осторожно спросил Кит, заодно чтобы отвлечь князя от мрачных исторических мыслей.
- Да вот вообрази, пришлось Евсеичей немного подучить управлению и на них положиться, - ответил князь и снова тяжко вздохнул. – На безрыбье и раки за рыбу сойдут.
- А Лиза? – выпалил Кит, не выдержав напора души.
И весь ознобом так и облился с макушки до пяток.
Князь стрельнул в Кита глазами. Вот так бы он в эту Спящую Охотницу попал, как в Кита. Бедный Кит последний вздох потерял от такого взгляда.
- А, Элиз… Елизавета Януариевна пребывает в добром здравии, кланяться велела, - с необъяснимой смесью укора и издёвки в голосе доложил князь. – Подросла, похорошела, но не скажу, чтобы вровень с тем поумнела… Впрочем, для девушек это и не обязательно. Да только не в нынешней обстановке. Говоря прямо, отбилась от рук. Считай, свое дело завела…
И замолк, дыша на Кита тишиною.
Мерцающее торнадо предположений, неясных картин и портретов пронеслось в сознании Кита. Какое-такое «дело»?! Может, смертельно повздорив с братцем, кому командовать, княжна Лиза свой собственный геоскаф завела и, теперь бьется с будущем в одиночку? Или надумала пиратствовать где-то в веках, нападая на геоскафы маркшейдера Вольфа?
Кит перетерпел, не разразился суматошными и дурацкими вопросами. И это служило еще одним подтверждением того, что за год он слегка повзрослел.
- Вы бы, право, повлияли на нее при оказии, Никита Андреевич? - как будто из последних сил заставляя себя не кривить губы в усмешке, проговорил князь. – Она ведь к вам… сами знаете…
Кит сделал вид, что занят проглатыванием куска сухой галеты, и этот кусок встал у него поперек горла. Кит кашлянул, вытолкнул его обратно и, по дури, сунул в рот еще и сухой остаток. Где трагически захрустело – во рту, в голове или где-то на улице, на морозе, - было уже не понять… Вот и князь съежился в большой своей шинели и прислушался опасливо.
Точно! Хрустнуло то ли деревянно, то ли железно и раскатилось там – наружи!
- Вот чёрт! – хрипнул князь и кинулся к окну… вернее, мимо окна, прямо в стену рядом, будто решился проскочить сквозь нее и чудесным появлением наружи спугнуть кого-то там, в зиме среди сосен.
Однако он не проскочил, а прижался к стене спиной и осторожно выглянул в окно, вывернув шею и осветив белым зимним светом пол-лица.
Заторможенный Кит, наконец, справился с галетой, запив ее остывшим чаем, и теперь сам вслушивался в необъяснимые морозные звуки. А еще тупо смотрел, как князь достает из кобуры револьвер. Осторожно и медленно, будто котенка из-за пояса вытаскивает…
Тут Никита, словно подкачанный снизу пружинами дивана, невольно поднялся и сам двинулся к окну.
- Не приближайся! – прошептал князь шипением целой сотни змеюк.
Кит застыл.
Наружи тихо и басовито похрустывало, будто кто-то на морозе тоже хрумкал то ли галеты, то ли сушки. Только большие такие…
- Эй, там, в хоромах! – вдруг донесся из зимы веселый и бутылочно звонкий голос… кого?.. прожевавшего, что ли, эти большие сушки. – Князёк, вываливайся сюда, нечего там! Окружена берлога!
- Проклятье! Выследили! – прошептал князь и искрами зрачков воззрился на Кита.
Кит в ответ стоял, молчал, не дышал.
- Не бойся… не сегодня… - как-то отрешенно пробормотал князь.
- Не боись там! – бутылочно раскатилось эхо, словно усиленное, а потом и улучшенное эквалайзером. – Ты живой пока нужон нашей власти! Выходи, просыпайся!
- Коротко! Ты – сборщик, ты её не уничтожишь, - тихо, но уже не шипя, а командно бубня, заговорил князь, так и искря зрачками и словно не слыша тех ласковых угроз, что, позвякивая, проникали с
