связывать их (видимо, нападение было внезапным), тоже обратили внимание на корабль.
- Они мне не команда. И я тут на правах не сильно лучше ваших. Ларс держит меня в повиновении моей жизнью. Сволочь! И возвращаться к отцу и его мразотным дружкам-сектантам мне совершенно не хочется, - снова «фыркнула» Шанти, - В общем, вы не ломаете меня – я не мешаю вам. Если вы победите, то поговорим.
- А если нет? – неуверенно спросил один из рабов.
- А если нет, то это ваши проблемы. Я за вас вступаться не буду. Ларс и так мне мое невмешательство припомнит, - холодно ответила двуногому Шанти, - Не вмешиваюсь я не от большой любви к вам, а потому, что вот прямо сейчас Ларс меня всерьез не накажет – пока он от меня зависит. Вы, кстати, тоже. Если не в курсе, мы Создатели-знают-где – за пределами разведанного космоса. Так что, на какой-то случайный корабль, который вас заберет обратно в цивилизацию, даже не рассчитывайте.
- Ребята, мы согласны? – обвел взглядом толпу восставших рабов медный дракон.
- А она нас не сожрет? – неуверенно вякнул рыжий лис (откуда эти рыжие везде берутся?!).
- Что за придурочный вопрос? – недовольно поинтересовалась Шанти, - Мне, чтобы тебя, мелочь, сожрать, нужно тебя в пространство выбросить. Где ты и без моих зубов окочуришься.
- Глинт о другом, - вступился за лиса дракон, - Надсмотрщики говорили, что у тебя твой извращенный реактор почти разряжен, и они пригрозили, что выжмут из нас кровь для тебя, если будем плохо работать. Правда?
- Вот это интересненько. Если справитесь, оставьте Ларса в более-менее пригодном для разговора состоянии: у меня есть к нему пара вопросов, - такие новости Шанти неприятно удивили. Конечно, это, скорее всего, треп неумных мордоворотов-надзирателей, но… Ларсу мразотности хватить может. А проглядеть его козни она вполне могла: лис, сволочь рыжая, демонтировал камеры в своей каюте, - Танки у меня, действительно, почти пусты. Но вот такое я сама слышу впервые. Итак, вы обещаете мои интерьеры и оборудование не бить? Или мне запереть отсек и поднять тревогу?
- Ребят? – снова спросил бунтарей медный дракон.
- Если не сожрет, то чтобы и нет? Да, Зар, мы за! Я за! Зачем с кораблем ссориться, если можно не ссориться? Если слово сдержит, то я за! - раздался нестройный хор голосов, - Если она не против нас, то и мы не против нее!
- Тогда, слушай меня! – набрав в грудь побольше воздуха, выкрикнул дракон, - Манекены не бьем! Кораблю не вредим! Ничего не портим! Кроме пиратской мрази! Пиратов – на хер! Корабль не трогаем!
- Пиратов на хер! – в ответ грянул нестройный хор. У Шанти сложилось впечатление, что понимать этот лозунг стоило, в том числе, и буквально. Интересно, они справятся? А, без разницы: никуда сейчас Ларс, мразь мохнатая, без нее не денется.
***
Бой не был особенно долог. Как оказалось, если корабль не встает на чью-то сторону, то решает число и настрой дерущихся. Воинами прихвостни отца не были – они были корабелами, в силу внутренней гнилости польстившимися на посулы «Слуг Развития». Рабы же уже перешли ту черту, до которой страх для них что-то значил. Да и многие из них были пустотниками – в кораблях и том, как как следует на них себя вести, они толк знали.
- Ну, псина сутулая, теперь хорошо работаем? – оскалился доберман, от души пиная и так уже избитого Ларса. Лис согнулся еще больше, и болезненно заскулил: против дюжины самодельных дубин ему не помогли ни абордажная сабля, ни собственная подлость.
- Все, корабль наша! – на радостях заорал кто-то не очень умный из числа бунтующих, пиная кресло первого наблюдательного поста.
- С какого это? – напомнила о себе Шанти, спроецировав свою голограмму на захваченный восставшими рабами мостик, - Ну и насвинячили вы у меня…
Шанти с напускным неудовольствием изобразила осмотр устроенного восставшими кавардака (на самом деле, с самого начала всей свистопляски наблюдая за штурмом собственного мостика через внутренние камеры). Впрочем, разгром на мостике был не такой уж и большой: медный дракон свою часть сделки соблюдал честно, и сдерживал товарищей от лишнего погрома интерьеров корабля – в основном пострадали двуногие мрази из «Слуг Развития».
- Кабина наша! – заорал все тот же идиот, выпученными глазами уставившись на голограмму корабля. Видимо, он не был из пустотников.
- Уважаемая корабль, мостик наш, твоя команда разбита и пленена нами, - заткнув пасть идиоту рукой, как можно вежливее обратился к Шанти медный дракон, явно, делая все, чтобы корабль могла сохранить лицо перед Ларсом (будто ей это было нужно). Правда, не всем бунтовщикам такой тон предводителя понравился: раздались одиночные шепотки в духе «Да она же монстр!».
- Ну, значит, теперь вы моя команда, - хмыкнула Шанти, и подсветила троих недовольных при помощи голографа, - А вы, говнюки, что против меня имеете?
Двое шептунов тут же заткнулись, и попытались попрятаться за спины товарищей. Тоже не из пустотников.
- Ну, тут, эта, говорят, что ты мясо ешь… - третий, дородный ящер однотонной зеленой масти, прятаться не стал.
- Ты тоже. Монстр, ага? – Шанти сразу же узнала в ящере палубного матроса. Эх! Могла ли она представить, когда была честной посыльной на службе Республики грифонов, что увидит на своих палубах хотя бы одного простого матроса? А теперь Шанти на них уже до тошноты (наверное, это чувство и есть тошнота, на которую жалуются двуногие) насмотрелась.
- Ну, честно. Извини. Проста, эта, корабль, которая ест мясо… Эта… В новинку эта, - почесал в затылке ящер, - Ну, если чё, я ни чё. Я же не офицер. И не техник. Я эта… Того… Не бери в голову.
- Уважаемая корабль, как мы можем к вам обращаться? – отодвинул все еще почесывающего затылок ящера дракон.
- То есть, эти придурки даже моего имени вам не сказали? Ну, корабелы! Ну, работнички! Не удивлена, что отец их под своим крылышком пригрел: таким или на Фронтир, или у пиратов ржавчину ковырять – любая приличная верфь выпрет, - наигранно восхитилась Шанти: корабль и так прекрасно
