правильно.
Но у меня не было такой возможности.
Она позаботилась о своей маленькой проблеме.
Просто заставила ее исчезнуть.
— Скарлетт, черт возьми, где мой ребенок?
— Его… его нет.
— Нет?
— Мне жаль. Мне так жаль.
Я рычу в тишину своей спальни. Мои мышцы напрягаются от желания пойти к ней, обхватить рукой ее гребаное горло и заставить все объяснить. Но даже если бы я мог, у меня нет гребаной машины. Еще одна моя вещь, которую она испортила.
— Ты в порядке, чувак? — В комнату заглядывает Девин.
— О да, просто замечательно.
— Нужна компания?
Я приподнимаю бровь, и он поднимает руки, защищаясь.
— Хорошо, я лишь предложил. Оставлю тебя наедине.
— П-подожди, — зову я, прежде чем он исчезает. — Что случилось с камерами?
— Пока ничего. Ты оказался в больнице, и мы вроде как отложили это в сторону.
— Это была она.
Он кивает.
— Мы знаем. Вопрос в том, почему?
— Кто-нибудь из вас пытался спросить ее?
— Нет. Подумали, что тебе захочется самому.
— Виктор что-нибудь сказал?
— Нет.
Хмурю брови в замешательстве.
— Но ведь они его, верно?
— Ну, я почти уверен, что это не твоя девушка на самом деле шпионит за нами, так что да.
— Она не моя гребаная девушка.
— Конечно. Извини. Крикни, если я тебе понадоблюсь.
ГЛАВА 3
ЛЕТТИ
— Уверена, что с тобой все в порядке? — спрашивает мама, передавая мне сумку, в которую я бросила несколько вещей, прежде чем сбежать из «Мэддисон Кингс» ранним субботним утром.
Я вернулась в общежитие и обнаружила, что все проснулись и ждут меня. Они не могли знать, что Кейн выгонит меня, и это заставляет меня задуматься, как долго они бы ждали, если бы я не появилась.
Все до единого вскочили при моем появлении, но именно Элла бросилась вперед и обняла меня. Брэкс и Уэст быстро последовали за ней, пока я не оказалась в центре группового объятия.
Извинившись, я собрала сумку, в то время как Элла наблюдала с моей кровати, к счастью, не задавая вопросов, и, еще раз обняв, она смотрела, как я выезжаю со стоянки.
Они писали мне сообщения все выходные, проверяя, все ли со мной в порядке, и я заверила их, что все хорошо. Что мне просто нужно немного пространства после всего.
Они слышали спор между Кейном и мной, хотя я понятия не имею, действительно ли они слышали слова, которые мы выплевывали друг в друга.
Я очень надеюсь, что нет.
Достаточно того, что я сказала ему то, что сказала. Мне действительно не нужно, чтобы все общежитие знало, что я скрывала.
— Да, я в порядке, — печально говорю я, жалея, что не могу остаться здесь подольше.
Мама, должно быть, видит, что я держусь только за тонкую ниточку, потому что обнимает меня, поддерживая.
— С ним все будет в порядке, — шепчет она мне на ухо, и я срываюсь.
Уродливый всхлип вырывается из моего горла, когда я представляю его лежащим на больничной койке.
Кейн всегда был такой подвижный. Полным жизненной энергии. Поэтому видеть его лежащим там совершенно беспомощным с аппаратами и трубками… Меня передергивает.
Сделав глубокий вдох, я отпускаю маму и одариваю ее улыбкой, которая, надеюсь, убедит ее в том, что со мной все будет в порядке, даже если я снова чувствую себя разбитой вдребезги.
— Все будет хорошо, — тихо говорит она, сжимая мою руку в знак поддержки. — Дай ему немного времени, а потом расскажи все.
Я киваю, боясь, что, если открою рот, то снова расплачусь.
— Спасибо, — говорю я, прежде чем отойти и открыть дверь.
Опустившись на водительское сиденье, вдыхаю чистый аромат. Кейн не только починил мне шину, но и вымыл ее.
Ключи лежали на кухонном столе в моем общежитии, а я и понятия не имела.
Качаю головой, когда слезы снова угрожают пролиться.
«Ты можешь это сделать», — говорю я себе. — «Ты сильная».
Покончив с маленькой ободряющей речью, я слегка машу маме и отправляюсь в обратный путь в университет «Мэддисон Кингс».
Я знаю, что его выписали и что сейчас он дома. Харли держала меня в курсе его состояния, которое на самом деле было не так страшно, как казалось, когда Кейн лежал в той постели. Ему повезло. Очень повезло. Но это не значит, что он сможет продолжать жить так, как будто ничего не произошло.
Надеюсь, это означает, что у меня будет, по крайней мере, несколько дней, чтобы снова встать на ноги, прежде чем мне придется встретиться с ним лицом к лицу и все рассказать.
Мои руки дрожат при мысли о том, чтобы посмотреть в его жесткие, злые глаза и рассказать об аде, через который я проходила в течение нескольких месяцев после той вечеринки.
Знаю, что совершила ошибку, не сказав ему, как только узнала, что беременна, но я была в ужасе, и каждый раз, когда смотрела на его контакт в своем телефоне, почему-то трусила.
У меня было чувство, что он мне не поверит, что убедит себя, что я просто пытаюсь заманить его в ловушку или что-то в этом роде.
Я не утруждаю себя включением стереосистемы и еду в тишине, только мои мысли составляют мне компанию.
Уехать на выходные было правильным решением.
Мне не только нужно было установить некоторую дистанцию между Кейном и мной, но я знала, что братья Харрис будут преследовать меня.
Возможно, он и не произнес этих слов, но я поняла, что он был слишком зол только из-за того, что я улизнула посреди ночи.
Они уже нашли камеры и точно знают, кто их установил.
Крепче сжимаю руль, думая о том, что сделают Харрисы, чтобы отомстить.
Все, на что я могу надеяться, это то, что Виктор получил то, что ему было нужно, до того как они их нашли, или я сейчас в полном дерьме.
Я еще не готова встретиться с реальностью, поэтому останавливаюсь на стоянке позади нашего общежития.
Глушу двигатель и смотрю через лобовое стекло на студентов, которые слоняются вокруг с таким видом, будто им на все наплевать.
Глубоко вздыхаю, чертовски желая, чтобы моя жизнь не была такой. Я забыла, каково это — просто быть студентом, у которого нет никаких забот, кроме как вовремя сдавать задания.
Смотрю на здание, а затем на свою сумочку.
Часть
