обед. Вас позовут в столовую. Вещи можете оставить здесь. Ничего не пропадет. После обеда всем собраться здесь же. По одному будем вызвать в кабинет, — он кивнул в сторону до этого закрытой двери в стене напротив окон, — для выполнения формальностей. Потом определимся, где кто будет служить дальше. Затем разойдемся по командам и взводам. Ясно?
Все молча смотрели на него, всем своим видом показывая, что поняли его слова.
— Молчание — знак согласия. Еще один немало важный вопрос: все ли понимают русскую речь?
— Понимаем, отлично понимаем, — загалдели было будущие ополченцы.
Командир роты прервал их:
— Тогда ожидайте обеда.
Он встал и быстро направился к выходу. Все молодые ребята, опять же, как по команде, встали и молча проводили его взглядами.
«Интересно, чем будут кормить нас. Действительно, есть что-то уже захотелось», — размышлял про себя наш боец. В вещмешке у него еще оставалось немного харчей (2), которые он брал с собой в путь. Так сказать, сухой паек. Но уже хотелось бы чего — тепленького.
Но вслух ничего не сказал и даже не подал вида, что по-настоящему голоден.
Ребята опять расселись по своим местам и стали тихо переговариваться.
Не прошло и пары минут, как в зал вошел седой старик. На вид ему было лет 70, если не больше. Одет он был, как и все они, а также те, кто их встречал, в камуфляжное обмундирование.
— Добрый день ребята! Сразу хочу сказать, чтобы не забыть потом: прошу сдать все имеющиеся у вас телефоны и другие средства связи. Они будут находится в камере хранения. При случае вы сможете их забрать. Но постоянно иметь их при себе запрещено.
Подождав, пока все сдали ему свои мобильные телефоны и смартфоны, «старик» зычным голосом скомандовал:
— Вещи оставить здесь! На обед в столовую, за мной, шагом марш!
«Ничего себе! На вид старик стариком. А по голосу не скажешь, что старый. Вот как легко ошибиться с возрастом человека по первоначальному взгляду», — подумал Мурат.
Вслед за «стариком» и остальными ребятами он направился в столовую.
Как, вероятно, и все остальные помещения в здании, столовая была спешно отремонтирована. Причем сделано это было совсем недавно. Даже запах краски еще не выветрился полностью. На длинных деревянных столах, на подобии тем, что стояли в столовой части, где служил Мурат, и за которыми свободно усаживалось по 10 человек, уже стояли металлические тарелки с перловой кашей и кусочком вареной колбасы, а также по стакану с компотом для каждого. Хлеба не было видно. Да и первых блюд то же.
«Вот тебе и обед! Да, видно, не очень у них с харчами. Но и на том спасибо. Война ведь идет. Многого, скорее всего, не хватает», — так размышлял Мурат, усаживаясь за одним из столов.
После такого обеда, который один из парней в шутку обозвал перекусом, все опять собрались в конференцзале. К этому времени ребята как-то разомлели, подобрели, что ли. Начали переговариваться между собой. Правда, потихоньку.
Мурат молча рассматривал ребят, оценивая каждого, стараясь угадать, кто из них попадет с ним в разведку.
О том, что сам туда попадет, он не сомневался ни секунды. Ведь он и ехал сюда воевать в качестве разведчика. Ни в каком другом качестве он себя и не видел. Ну, на крайний случай снайпером. Как считал Мурат, у него все для этого есть. А вот кто еще будет с ним в разведку вместе ходить, он не знал. Ни на ком конкретно остановиться не мог. Никто из ребят, на первый взгляд, не выглядел разведчиком. Какие-то не такие они были, что ли.
Но вот входная дверь отворилась, и в зал вошел Вихрь. Следом за ним в комнату шагнул незнакомый Мурату мужчина в белом халате. Рассмотреть его будущий разведчик не успел. Тот быстро скрылся за дверью, на которую указывал Вихрь перед обедом.
— Так, все пообедали?
— Да, конечно. Хотя, можно было бы еще дозаправиться, — пошутил кто-то из ребята.
— Я понимаю, что вам нужно больше, — продолжил командир. — Но у нас продукты питания по разнарядке. Кое — что завозим из-за границы. С гуманитаркой трудновато приходится. Очень даже незначительно. Своих запасов практически нет. Поэтому придется привыкать. Наши парни, и в частности, разведчики, отбивают периодически некоторое количество продуктов у противника. Иногда, даже прилично получается. Тогда можно и разговеться. Хотя нужно учитывать, что есть еще и гражданское население, дети, старики, больные и раненые. Им тоже нужно помогать. Иначе не выживут в таких условиях. Но уверяю вас, что это все временные трудности. Мы их, в том числе и с вашей помощью, преодолеем. Обязательно преодолеем. Не сомневайтесь. Надеюсь, про питание мы все обговорили? — Вихрь осмотрел всех присутствовавших в зале.
Ребята молчали. Да и что тут скажешь. Ведь и так все понятно.
— Если с этим вопросом разобрались, то продолжим нашу работу дальше. Сейчас я буду приглашать по одному в кабинет. Остальные ожидают здесь. Желательно вести себя потише. Это для того, чтобы не отвлекать наших специалистов. Первым пойдешь ты, — Вихрь указал на одного из парней, который сидел на ближайшей к кабинету скамейке.
Тот встал и молча проследовал вслед за Вихрем в кабинет.
В зале воцарилась тишина. Все сидели и сосредоточенно думали каждый о своем. Мурат тоже думал. Думал о том, что и как говорить проверяющим. Наверное, лучше действительно все сказать сразу, чтобы потом не возникло сомнений в его верности и порядочности.
Прошло минут двадцать, не больше. Из кабинета выше парень, которого первым вызывали на прослушивание. Он устало и несколько растерянно улыбался.
— Ну, что, как там? Какие вопросы задают? По — русски разговаривают? — Вопросы сыпались со всех сторон.
А он стоял, и кисло улыбался. Потом скорее пробормотал, чем сказал:
— Пехота. В разведку не подошел.
Ребята начали было галдеть каждый свое. Но в этот момент в дверях показался Вихрь.
— Я же сказал соблюдать тишину. Неужели не понятно. Взрослые люди, а ведете себя как пацаны. Нехорошо. Теперь заходи ты, — он обратился к парню, который оказался рядом с ним.
Тот как-то скукожился и тихонько прошмыгнул в кабинет. Вихрь проследовал за ним.
Ребята расселись по своим местам. В воздухе повисла гнетущая тишина. Было слышно, как у кого-то громко тикают часы. Ни один звук не раздавался из-за плотно закрытой двери кабинета. Как будто там никого не было.
Второй парень также не подошел в разведку и оказался в артиллерии. Вероятно из — того, что был плотнее всех претендентов.
Когда в кабинете побывали уже все ребята, туда пригласили
