для их потомков такой же семьей, не допускающей разговоров о нелегитимном горе и гневе.
О нашем советском детстве можно сказать, что все мы находились в двойной реальности Хичкока. Хорошее – на виду, пугающие следы преступлений спрятаны. Как в фильме, где сундук одновременно и стол, накрытый для приема гостей, и чей-то гроб. Подсвечники – и украшение вечеринки, и свечи скорби. Жили себе мирные советские города и скрывали тайны. Помню, как нас принимали в пионеры у памятника Ленину, потом повели в кондитерскую, а после кондитерской – в кино… Совсем недавно я узнала, где в моем родном городе был НКВД: тот самый длинный дом во весь квартал на пути к курортному парку «Цветник»! Мы ели пирожные в здании, где допрашивали наших предков!.. (Наверняка не только моих – в классе-то было больше 30 человек!) И вправду – по Хичкоку…
Сейчас я живу в Ставрополе, и здесь некоторые вполне симпатичные места, например элитный жилой комплекс или популярная среди жителей аптека, – казалось бы, живи и радуйся, – тоже скрывают следы ранних советских лагерей или как-то иначе хранят память о событиях, о которых нам никогда никто не рассказывал (Бахмацкая, 2020; Пешков, 2018). В Пятигорске мы в свое время часто гуляли на горе Машук, покрытой сказочным лесом. Там каждую весну цветут фиалки и примулы, которые мы называли «баранчиками», а летом воздух наполнен ароматом чабреца… – все это память о приятных детских прогулках. Цветы распускаются под горой, где во времена красного террора расстреливали осужденных. И расстрелы цинично назывались «отправить на Машук фиалки нюхать» (Мельгунов, 2017). – Сталин, это было еще не при твоей власти (с Ленина спросить тоже не помешает). Позже под горой Машук исполняли казни сотрудники НКВД. Моя тетя рассказывала, что одного нашего родственника «расстреляли под Машуком». – А вот это было уже при твоей власти, Сталин.
Некоторые известные с детства расхожие шутки родом оттуда, из лагерей. «Шаг вправо, шаг влево – расстрел!» – привычно говорим мы с иронией, если видим слишком жесткие, авторитарные порядки. Где так говорилось? Правильно – в лагерях, под конвоем. И действительно стреляли. Представим, что заключенный отошел вправо или влево. Знают ли его потомки, как он умер? Скорее всего, не знают. Смогут ли узнать, если постараются?..
Картинки доброго Советского Союза… Старые фильмы, старые песни (те самые, «о главном»). Помните песенку сталинских времен «В городском саду играет духовой оркестр. На скамейке, где сидишь ты, нет свободных мест…»? Однажды моя бабушка Нина, будучи еще юной девушкой, гуляла с подругой в городском парке. Шел 1936 год. Бабушкин отец, инженер-«вредитель», отбывал срок в Дмитлаге. Но при любой власти жизнь продолжается. Бабушка с подругой сидели на скамейке и играли, дурачились, подбрасывая в воздух коробок спичек: кто быстрее схватит. В это время по аллее шли два парня. Один из них ловко поймал коробок в воздухе и сказал девушкам: «Отдадим, когда скажете, как вас зовут». Это был мой дед; вскоре они с бабушкой поженились. Бабушкиного отца освободили тяжелобольным, когда он больше не мог работать. Дома уже была пятимесячная внучка – моя тетя. И он без конца носил ее на руках. Сейчас тетя удивляется: «Давали ведь ребенка больному туберкулезом, не боялись». Как знать: может, боялись, но не дать не могли… Вскоре отец бабушки умер. Больше никто не заболел, к счастью. Только много лет спустя у тети на легком обнаружили рубец, а отцу в старости поставили диагноз «посттуберкулезный бронхит». Говорят, с этой инфекцией достаточно здоровый организм, даже маленького ребенка, часто справляется сам. Но болезнь приходила в семью и оставила в ней след, – как память о человеке, прошедшем ГУЛАГ, в телах внучки, которой было пять месяцев, и внука, тогда еще не родившегося. И они выросли, хорошие советские дети, отличники учебы, и, сами того не зная, через всю жизнь пронесли в себе след болезни, убившей деда. Это всего лишь один пример того, как память о событиях живет в семье без слов; не спрашивая разрешения, она селится в доме, ожидает своего часа, чтобы открыться людям. Может, однажды кто-то поймет, что это было следом трагических происшествий…
Истории жизни людей тех лет, несомненно, имеют эти две стороны. Как в истории моих бабушки и дедушки: с одной стороны – городской парк, в котором молодежь гуляет, флиртует и две девушки знакомятся с парнями. С другой стороны – ГУЛАГ, человеческая трагедия. Кстати, откуда был парень Петя, поймавший спичечный коробок? Из украинской семьи, бежавшей в начале 1930-х из родного села. А когда был Голодомор? Верно, тогда и был. Еще один эпизод из советской истории, который мы не изучали в школе.
Мы учились, читая о великих стройках социализма. А за грандиозностью этих строек стоял ГУЛАГ. У истории Советского Союза тоже две стороны. Но люди, как всегда, предпочитают видеть только светлую. Между прочим, традиция замечательно добрых и сентиментальных советских мультфильмов зародилась именно при Сталине. Помните старый мультфильм «Серая шейка» (1948)? Жаль детям уточку, просто до слез… По учебникам истории и по книжкам мирная советская жизнь представлялась нам именно такой: добрая страна, хорошее детство. И в то самое время чей-то отец или брат был арестован, чей-то – расстрелян. Существование «врагов народа» было реальностью в жизни детей сталинского времени. Несчастья уточки, наверное, давали возможность поплакать тем, кто не мог оплакивать отцов и братьев. Да и сами дети могли оказаться врагами народа. У мамы раньше была фотография времен ее детства: соседи, многодетная семья Агаповых, несколько белокурых детишек. Агапова-отца еще подростком осудили и сослали далеко в республику Коми после того, как он с кем-то в классе подрался и уронил статуэтку Ленина, а у нее, кажется, откололась рука. И подросток Агапов легко отделался: оказался где-то в далеком поселке, без семьи, выжил, вырос, женился и растил собственных детей.
Как ставший отцом мальчик Агапов реагировал, если его собственные сыновья начинали драться? Предположим, что это происшествие не оставляло его равнодушным. Он мог при этом ничего не говорить, но, возможно, его лицо искажалось страхом или болью. Мог вести себя агрессивно – ругать или наказывать детей. Или ходил по дому чернее тучи, и было видно: он не в духе. Таким образом, все домашние улавливали, что у отца с дракой связана какая-то болезненная история. А может быть, он понимал причины происходящего, сожалел об этом и объяснял свое поведение тем, что его самого в этом возрасте за драку с одноклассником судил самый настоящий суд. Это, кстати, было бы благоприятным вариантом: старший Агапов
