перед свадьбой должна стать последней.
— Привет, — волшебница поздоровалась первой.
Судя по тому, что Линс сидела на кровати, затягивая шнуровку на вороте нижнего платья из тонкой мягкой ткани цвета темного серебра, она уже начала облачаться в свадебный наряд.
— Привет. Прости, я невовремя, — прошелестела я.
— Да нет, все в порядке, — волшебница неуверенно улыбнулась, а затем, поморщившись, поправила перекрутившийся длинный рукав на правом запястье. — В конце концов, мне понадобится помощь, чтобы надеть… это.
— Она могла попросить кого-то из слуг, — выдал свое драгоценное мнение Альд.
Девушка указала взглядом на манекен, на плечи которого была небрежно наброшена верхняя мантия. Ну да, до нижнего же платья нужно было как-то добраться, а не стянув верхний слой одежды, нижний не достать.
И насколько легким и завораживающим выглядел наряд, переданный Линс ее братом, настолько же сдержанным и строгим выглядело облачение, в котором волшебнице предстояло провести сегодняшний день. И все же, нельзя было не признать, что в сборе эта конструкция определенно выглядела по-солидному красиво. Предполагалось, что край подола и рукава темно-серебристого нижнего платья будут чуть видны под темной мантией и подчеркнут богатство серебряной вышивки на ней. А подчеркивать там было что. Плотный и чуть угловатый растительный орнамент широкой каймой шел вдоль высокого ворота мантии до самого подола, а также по самому подолу и краям широких рукавов.
Черный и серебряный. Красному, желтому и оранжевому цветам места в свадебном наряде Линс не нашлось.
— Мне тоже нужна помощь… — опомнилась я.
Снова отвлекшись на борьбу со шнуровкой, волшебница подняла на меня непонимающий взгляд.
— Что-то случилось? — настороженно спросила она.
— Не то чтобы случилось… — я честно не знала, как объяснить то, о чем собиралась ее попросить. Поэтому решила начать с основного: — У тебя есть иголка с белой ниткой? Желательно подлиннее.
— Хм…
Линс скользнула рассеянным взглядом по столу возле стены. На широкой столешнице было много чего, но швейных принадлежностей как-то не наблюдалось.
— Кажется, где-то было, — поднявшись с кровати, она легким шагом и начала рыться в какой-то неприметной коробочке. — А зачем тебе?
— Нужно… платье подшить, — я решила выдавать информацию порционно.
— Так оно вроде бы нормальное по длине, — с сомнением протянула волшебница, все еще стоя ко мне спиной и роясь в недрах коробки, которая была явно вместительнее, чем казалась на первый взгляд. Наверное, тоже зачарованная, как и моя сумка.
— Точнее, не подшить, а пришить. Лиф съезжает.
— Хм…
— И как раз в этом мне понадобится твоя помощь.
— О, нашла.
С торжествующим видом Линс вытащила из коробки моточек ниток с воткнутой в него иглой. От внушительной длины будущего пыточного инструмента мне стало не по себе.
— Правда, — извиняющимся тоном добавила девушка, — если шить по кружеву, будет выглядеть грубо.
— Ничего страшного, — я поспешила ее успокоить. — Там всего пара стежков и… Шить придется не только по кружеву, так что длина иголки в самый раз.
— Ну давай тогда я быстренько помогу тебе, а потом ты — мне, — волшебница с готовностью шагнула в мою сторону. — Где подшивать?
— Пришивать… — издав шелестящий вздох, я добавила, — нужно парой стежков пришить лиф платья ко мне.
Сопроводив свои слова жестом, указывавшим на то, что и где нужно сделать, я не без удовольствия отметила — не только мне эта идея показалась… бредовой.
— Ты уверена?.. — осторожно уточнила Линс.
— Я — нет. Это идея… другого больного разума.
— А, ясно, — с понимающим видом кивнула волшебница.
— Что значит — ясно? — возмущенно спросил подселенец. — Если у вас есть идея получше — я с интересом ее выслушаю.
За возмущенным бормотанием Альда я едва расслышала, что сказала Линс.
—…будет непросто.
— Я догадываюсь.
Нужно же было хоть что-то ответить.
— Альд говорил, что если согнуть иглу, будет удобнее, — добавила я.
С сомнением посмотрев на будущий пыточный инструмент, волшебница согласно качнула головой. Недолго думая, она достала иглу и взяла ее двумя пальцами, ушком — к большому пальцу, а острым кончиком — к указательному. Под ее внимательным взглядом иголка в течение пары секунд обрела форму почти идеального полукруга.
— Так пойдет?
— Да, — тут же ответил подселенец.
— Да, — повторила следом я.
— Ну что, — Линс вздохнула, а затем выдала нарочито зловещую ухмылку. — Показывай, куда пришивать.
— Другое дело, — в голосе Альда мне послышалось одобрение. — Быстрее начнете, быстрее закончите.
— Легко тебе говорить, — дернувшись от первого укола, я решила излить на подселенца свое возмущение происходящим. — А это, между прочим, неприятно… мягко говоря.
Следующий укол и ощущение протягиваемой под кожей нити заставило меня тихо зашипеть и щелкнуть челюстью. Не то, чтобы невыносимое в моем состоянии, но очень, очень мерзкое ощущение. Как хорошо, что Альд снизил мою чувствительность еще в доме коменданта.
Линс замерла, вопросительно глядя снизу вверх. Кивком я разрешила ей продолжать.
— Я знаю, — с неожиданным сочувствием проговорил подселенец. — Терпи.
— И откуда ты знаешь?
Я задала свой вопрос прежде, чем догадалась, что Альд мог уловить часть моих ощущений. Впрочем, его ответ оказался иным.
— Зашивал себе рану когда-то.
— Вот и все, — объявила Линс, обрезая нить предусмотрительно подготовленными ножницами.
Осторожно подвигав руками и покрутившись, я убедилась, что теперь лиф действительно не съезжал.
Не забыть бы об этих стежках, когда буду снимать…
Глава 3
Безудержное веселье
Как бы мне не хотелось оттянуть этот ответственный момент, но он настал — нас с Линс позвали вниз. До начала торжественной части оставалось около часа.
Я — в пришитом к телу платье и выглядывающих из-под него ботинках на толстой подошве. Их в последний момент выдала мне тетушка Сади, посчитав, что они сделают меня выше, если я вдруг решу постоять на полу вместо того, чтобы парить в воздухе. Но венцом моего образа — в буквальном смысле — стал собственноручно изготовленный мной венок, надетый поверх распущенных волос. Эта конструкция из цветов и лент своим присутствием ненавязчиво напоминала мне, что не стоит крутить головой слишком резко, иначе спадет.
Линс же стучала каблуками изящных серебристых туфель и едва не подметала пол подолом чуть более темного нижнего платья. А поверх всего этого — наглухо застегнутая на все крючки расшитая черная мантия с высоким стоячим воротником и подолом, буквально на пару пальцев не доходящим до земли. Спрятав руки в широких рукавах с серебряной вышивкой по краю, волшебница следовала за мной к лестнице. Распущенные огненно-рыжие волосы струились по плечам и покачивались в такт ее тяжелым шагам.
— А что сейчас будет? — Линс спросила настолько тихо, что я даже не сразу поняла, не почудилось ли мне.
— Понятия не имею.
Волшебница вздохнула и, казалось замедлила шаг. Я даже осторожно бросила взгляд через плечо, чтобы убедиться, что Линс не отстала.
— Учитывая ее наряд, свадьба скорее всего будет традиционной. А это значит, что сначала будет приветствие гостей.
— В каком смысле?
— В прямом. Жених и невеста лично встречают каждого гостя и приглашают… туда, где будет проходить церемония.
— Скорее всего, сейчас будете встречать гостей, — сообщила я Линс.
— А, ясно.
Волшебница произнесла это настолько отстраненно, что мне пришлось остановиться и повернуться к ней, чтобы убедиться, все ли в порядке.
— Что такое? Плохо себя чувствуешь?
Девушка подняла на меня взгляд — все-таки, паря в воздухе, я была гораздо выше нее. Особенно — с учетом ботинок на толстой подошве, из-за которых мне пришлось потратить минуту-другую, чтобы откалибровать высоту полета.
— Нет, — Линс невесело улыбнулась и покачала головой, — можно сказать, до меня только сейчас окончательно дошло, что обратного пути нет. Что сейчас… — она снова снова вздохнула и бросила взгляд в сторону перил, ограждавших площадку второго этажа, нависавшую над залом внизу, — все навсегда изменится.
— Изменится — что? — настороженно уточнила я. — Ты перестанешь быть магом огня? Мэб решит от тебя сбежать? Ты резко захочешь вернуться домой?
Волшебница хмыкнула, поникла и опустила было голову, но высокий воротник мантии не позволил ей этого сделать.
— Я боролась за свою свободу, чтобы снова ее потерять, получается.
— Как-то поздновато ее накрыло пониманием этого, — саркастически проговорил подселенец. — Но все же лучше подумать сейчас, чем сожалеть потом и…
— Мне кажется, что вряд ли что-то изменится после свадьбы, — я задумчиво пощелкала челюстью, усиленно
