Ева и, наклонившись к воде, сполоснула ладони.
Змий подполз поближе.
— Те энергии, что остаются от живой сути после гибели, вернее от плотной оболочки. Они-то наилучшим образом защитят Искру Божью (то есть Его Самого) в непривычных условиях.
— Что значит «гибели»? — Ева нахмурила лоб, но, спохватившись, расправила кожу.
— Это понятно становится только там, на Земле, — загадочно прошипел скользкий спутник, подставив чешуйчатую спину ласковому свету, равномерно разлитому по Саду.
— И как из этого… праха, — Ева украдкой бросила быстрый взгляд на свои безупречно чистые ладони, — Отец делал Адама?
— Первое, самое легкое, воздушное, что уловили Его длани, было Забвение.
— Что означает это слово — забвение? — Ева широко распахнула голубые глаза.
— Забвение — отделение зерен (сути) от плевел (всего сопутствующего). Истина остается у Отца навсегда, путь же к Отцу (Истине) подвержен забвению. Оно (забвение) — необходимое условие существования ограниченного сознания в рамках (пределах) своей емкости, «шелуха» же хранится в «амбарах» глобального сознания. Первая печать, Печать Забвения, допускает совершение греха (ошибки) душой, как частицы Отца, безгрешного и безошибочного. — Змий обвился вокруг левой лодыжки и уютно свернулся пирамидкой колец.
— Я почти ничего не поняла, — удрученно пролепетала прекрасная слушательница. — И что же у Отца получилось?
Змий дотянулся мокрой башкой до женского колена.
— Он оформил оболочку Атмана, прямо на темя, Печать Забвения, — но, посмотрев на обескураженное лицо Евы, добавил: — Набросил на Искру свою мантию-невидимку просветленности.
— Зачем? — Ева задавала вопросы машинально, не вдумываясь в смысл излагаемого пресмыкающимся собеседником.
— На обратной дороге в Рай, на Пути возвращения ее придется обнаружить, сделать видимой и скинуть, иначе Врата Сада не откроются. — Змий ослабил хватку и безвольной веревочкой свалился на землю.
«Если Отец прикрывает „Себя“, отчего и мне не обзавестись, как там Змий говорит, мантией, — подумалось Еве, — но только видимой». Вслух же она спросила:
— И зачем вообще что-то накидывать, если потом это что-то нужно будет снимать?
— Вопрос настоящей женщины, — приободрился Змий, снова вытянув в струну блестящее тело. — Здесь, в Саду, ничего не нужно, вообще, ты такой, какой есть на самом деле, но там, на Земле, потребуется одежда.
— Одежда? — в голосе Евы прозвучал по-настоящему неподдельный интерес. — Что это?
Змий ухмыльнулся, ситуация контролировалась им полностью.
— То, что скрывает и мысли (содержание), и… форму. Но мы отвлеклись. За первой печатью Отец наложил на Адама свою вторую — Печать Веры (или Печать Буддхи), являющую из себя позолоту, делающую Мантию-Невидимку зримой при сильной, истинной Вере в то, что ты есть, кто ты Есть.
— Как она выглядит, эта позолота? — Болтовня Змия начинала занимать Еву все сильнее.
Рептилия кончиком хвоста начала быстро бить по воде, мелкие брызги засверкали в воздухе под лучами Божественного Света яркими вспышками.
— Приблизительно так.
Восторженная женщина подскочила к ручью и стала сама подбрасывать Живую Воду навстречу Свету, радуясь, как ребенок, водяным блесткам, летящим во все стороны.
— Мне нравится позолота.
Змий, недовольно проморгав свои «бусины» от брызг, скептически заметил:
— Ткань Веры неоднозначная: то прочна, словно кольчуга, то рвется ни от чего, будто соткана из паучьих нитей.
— Кольчуга — это тоже одежда? — Ева, вся мокрая, улеглась на траву рядом со Змием.
— Да, — прошипел тот. — Но не для тебя, она пригодится Адаму. Да, кстати, ведь мы говорили о нем.
Рептилия вытянулась вдоль женского тела.
— Отец не зря поставил Печать Веры на Печать Забвения. Есть Вера — есть Память, и справедливым будет обратное утверждение.
— Мне кажется или ты чего-то недоговариваешь? — Дева легонько поцокала пальцем меж желтых, немигающих бусин.
Змий чуть не поперхнулся собственным языком от такой бесцеремонности, но ставить на место взбалмошную собеседницу было рано, и он как ни в чем не бывало продолжил:
— Третья печать называется Печать Кармы. Вера возносит, безверие удерживает на месте. Атрибуты этой оболочки — крылья за спиной и оковы на ногах, ими наделил Адама Отец Небесный вослед за Мантией-Невидимкой с позолотой, дабы Его творение мог деяниями своими регулировать местоположение души относительно Неба и Земли (Рая и Ада).
— Как стрекоза, — радостно подхватила Ева, указав на изумрудно-сиреневое создание, неподвижно зависшее над ручьем.
Рептилия сухо щелкнула длинным языком, и беззаботное насекомое забарахталось в ручье.
— Весьма неустойчивое положение, впрочем, как и все остальные.
— Что «остальные»? — Ева тревожно следила за тем, как ее «подопечная» наконец-то взмыла в воздух (в ручье-то вода Живая).
— Остальные оболочки, — прошипел Змий, снова оборачиваясь вокруг ее ноги. — Следующей Отец ваш Небесный поставил на Адама Печать Мысли в виде ключа от оков и перьев на крылья. Все живое (но отжившее) дает прах (на этом уровне) Отцу для лепки в виде мыслеформ, точнее их «отпечатков». Из этой энергетической ткани Создатель и проявляет «ключ и перья». Скинуть оковы, отперев их или замкнув сильнее, как и опериться для высокого полета или, напротив, упасть, оголив крылья, все от помыслов.
Ева нахмурилась, сегодня речь ее «друга» изобиловала незнакомыми словами.
— Что есть помыслы?
— Я не смогу объяснить, — шипение перешло в свист. — Здесь их нет, ибо нет причин для их появления. В Саду имеется все, о чем можно только… помыслить.
— Они там, на Земле? — неожиданно печально произнесла женщина, с тревогой поглядывая в сияющую даль Эдема.
— Не волнуйся, — весело просвистел Змий. — Отец предусмотрел и это. Его Искру там прикроет пятая печать, Печать Эмоций.
— Эмоций? — встрепенулась Ева.
— То, что опережает мысль, подвластно ей, что, в свою очередь, диктует поступки, а значит, и Карму. — Рептилия собой, как блестящим «браслетом», сковала лодыжку девы. — Эту энергию, насыщающую прах отжившего организма, Отец пустил на «шитье» двух карманов-хранилищ на Мантии-Невидимке Забвения, правый — для ключа от оков, левый — для перьев. Равновесие эмоций — вот смысл этой оболочки с ярко выраженной дуальностью; все разложено по местам, не стоит перекладывать, меняя карманы, или запихивать в один.
Змий, здесь и сейчас, являлся пока еще теоретиком, ибо только начинал свой опыт параллельно с подопечными, Адамом и Евой, полагая питаться энергией их отказа от Бога в дальнейшем, но в глубине своего альтернативного естества он прекрасно понимал, что необходимо атаке в лоб предпочесть обходные маневры, посему действовал через Еву, как наиболее активный аспект совокупного Человека, чутко улавливая при этом любое изменение в ее настроении. Он перестал касаться ее тела, почувствовав, что женщине неприятен контакт с пульсирующей холодной чешуей, и вкрадчивость его шипения достигла апогея.
— Шестая печать на Адаме, Печать Энергии, выглядит как светящийся подклад между Мантией-Невидимкой и «стальными латами» физической оболочки. Свечение дает энергия мысли, слова и действия, совершенного за время существования (бытия) в плотных планах.
— Это, наверное, красиво, —
