дома.
– Хороший знак.
– Ага. Хороший. – улыбнулся не без одышки енот.
Временные рамки поставленной миссии ставили Зверей в затруднительное положение. Им надо было в кратчайшие сроки подняться в горы и уладить самый древний конфликт этого Диска. Проблема выяснилась чуть позже, когда начались полуотвесные скалы – еноту было максимально тяжело и трудно осуществлять подъем. Во-первых, его броня, с которой он упорно не хотел расставаться сковывала добрую половину его движений, во-вторых, ночь. Нет, не подумайте, еноты превосходно ориентируются в кромешной тьме, вот только горный воздух и отсутствие дневного света несколько, так сказать, подмораживали бедного вояку, а тяжелая броня, хоть и защищала некогда на поле битвы, сейчас явно не грела.
– Сними ты ее, от твоей железки толку, как от муравья, если мы им не понравимся, Титаны абсолютно не заметят во что ты был одет. Раздавят обоих и даже не посмотрят.
– Может…ты…и права…бррр.
Очередной привал, Пума наверняка была раздосадована происходящим, но не могла этого сказать своему другу. Ещё ее не радовал тот факт, что в один момент им придётся разделиться и пойти в разные деревни, и было важно, чтобы Енот оставался в хорошем настроении, так как все, что касается дел, зависит от настроения этих полосатых. Без разницы в серьёзности дела. Им все равно, главное – что у них в голове. Поэтому, пока Сат кряхтя выбирался из своей жестяной консервной банки, Ана сидела и смотрела с достигнутой высоты на диск и восхищалась, как все-таки устроен этот мир, с его законами, природой, разнообразием. И зачем кому-то править всем-всем, когда можно просто жить в мире без войн, довольствуясь тем, что имеешь?
Но кому-то это было надо, а значит война не прекратится. Рассуждения Пумы внезапно перебил Енот:
– Ана, – шёпотом, еле слышно, – Ана. Мне кажется, у нас нарисовалась маленькая проблемка.
– Что такое? -не заметно для себя, Пума тоже говорила шепотом.
– Глаза.
– Что «глаза»?
– Я стою на них.
Пума бросила взгляд вниз, Енот был прав, это были глаза титана, точнее пустые глазницы, а сам существо умерло уже давно.
– Они мертвы. Можешь выдохнуть.
– Не могу. Тише. Я бы не говорил, если бы они не смотрели на меня.
Пуме хотелось рассмеяться, но это было чревато многими последствиями. Она лишь бросила улыбку, и попросила своего друга не переживать бестолку. Затем она вернулась к рассуждениям о вечном. Енот пару раз прокряхтел, «вот бедолага», подумала Ана.
– Может тебе помочь? – Пума повернулась, но ее друга не было рядом и в помине. Лишь нагрудник покачивался на земле, говоря о том, что Енот действительно пропал только что и мгновенно. Но как Пума, которая всю жизнь была сталкером, не смогла учуять кого-то лишнего на этом плато? Было бы неплохо, понять хоть это, но сверху огромная каменная рука схватила Пуму, как щенка, так что та даже не поняла, что происходит. От руки исходил незнакомый аромат, от которого Ана потеряла сознание…
Глава 8. Разлом миров.
Когда Пума очнулась, вокруг никого не было, во всяком случае ей так казалось. Визуально осмотревшись, Ана поняла, что находится в своеобразном заключении – на небольшом плато, с резкими обрывами и отвесными скалами, что даже ее многолетняя закалка не помогла бы ей спуститься. Плато находилось настолько высоко, что земли внизу не было видно, обрыв тонул в облаках, как одинокий остров в воде бесконечного моря.
Пума обошла все выделенное ей место, пытаясь разглядеть вокруг себя хоть что-нибудь, но безуспешно. Сверху, всего в каких пару сотнях метров уже виднелось дно Третьего диска, с его водопадами и огромными породами камня, на котором и стояли миры.
Вдруг плато пошатнулось, кошка смогла удержать равновесие, но знак был недобрый однозначно. Так и было, с другого края поднялась сначала каменная голова, а за ней появился и сам титан. Он был меньше, много раз меньше тех титанов, о которых ходили легенды. Тем не менее о величестве создания говорить не приходилось. Полностью вытесанный из камня с аккуратными орнаментами великан был всего в три – четыре раза больше Пумы и от него не веяло агрессией, но кошка все равно приняла боевую позу и зарычала. Титан остановился и подняв руки, сказал:
– Глим не причинять вреда гостье.
– Ты разговариваешь на общем?
– Мы все знаем. Глим не знать имени гостьи.
– Ана. Разве я не узница?
– Ана Зверь не узник у Греты. Разреши взять тебя и доказать слова. Глим не врать. Титаны не уметь врать.
Пума была растерянна, но позволила камнеголовому поднять себя и посадить на свое могучее плечо.
–Ана держаться крепче, спуск не безопасно.
И Титан по имени Глим начал спускаться, его могучие каменные руки входили в скалу, как в пластилин и он уверенно спускался вниз. Вот уже внизу завиднелись неожиданные зеленые луга, рощи и воды рек. Вот только что смущало Пуму – это был не Диск. Ни один из трех. И тогда Ана позволила себе спросить:
– А что это за место?
– Место Титаны звать Разлом Миров. Здесь мы жить всю свою разумную жизнь.
– А как же ваши войны? Война между двумя кланами.
– Титаны не воевать друг с другом.
– Но легенды ходят, что вы разделены на два клана, испокон веков, враждовавших между собой. Генза и Грета. Это все ложь?
Глим рассмеялся, и Пума чуть не свалилась с его плеч.
– Генз и Грета брат и сестра, война не быть. Быть конфликт, но все решиться, само собой.
– То есть как это? А как же тогда дожди – кровь Титанов?
– Дожди идти сами, гром греметь сам, Титаны не влиять на ваш мир.
"Ох, как же это все…странно" – подумала про себя Пума. Глим тем временем спустился, и как только его нога вступила на зеленую траву, Ана спрыгнула вниз. Высоко наверху все небо было устлано бескрайним морем из густых облаков, вокруг росла трава, раза в два больше привычной. Опушка леса возвышалась на уровне гор в Нижнемире. Вспомнив про дом, Пума вспомнила о своем спутнике.
– А Енот. Ты не видел Енота, лохматый такой с мечом и без доспехов.
– Енот ждать тебя в деревне. Енот не особенный.
– Не особенный? Что это значит?
– Я показать. Ана идти за Глим. Ана верить Глим.
Небольшая прогулка для камнеголового – целое путешествие для Пумы. Ана даже позволила пару раз нести себя на плечах. Уж очень огромным казался этот Разлом. Конечной точкой было озеро глубоко в роще. Титан сел на импровизированном берегу и жестом показал Пуме подойти к воде.
