ее глазах был страх, потом они стали серьезными, а теперь – просто сияли дружелюбием. Тем самым, которым награждают таких умалишенных, которых очень боятся обидеть.
И да, актриса из Тани была плохая.
Но Сэм к тому, что она ему не поверит, тоже был готов, хоть все-таки надеялся на другое. Обычно в семьях с одаренными какие-то намеки на магов звучат всегда. Опять же, Лан должен был что-то рассказать ей об энергии и движении потоков. Однако, что уж! Придется работать с тем, что есть.
Сигнал активности нового мага уже разошелся по ткани мира. И еще до полуночи тут будут кураторы измерения. Если они получат от нее категоричный отказ, то запечатают дар и сотрут из ее памяти все лишнее... И ни в какую академию Таня не поедет. Продолжит жить обычной человеческой жизнью. И, в лучшем случае, ее внук или внучка унаследуют эти способности. А, может, и нет.
Ждать еще столько лет, рисковать или искать другого одаренного у Сэма не было ни времени, ни желания. И, поняв, что его первый план – объяснить все девушке тактично и осторожно, не сработает, он перешел ко второму.
К тому, что в этом мире было принято называть шоковой терапией.
Конечно, как любой профессиональный маг, Сэм умел использовать силу так, чтобы другие не видели этого. Но сейчас ему придется сделать все чересчур ярко и показательно. Чтобы у малышки больше не было никаких сомнений – он говорит правду, и магия действительно существует.
– Ты перенесла нас потому, – он повернулся к ней всем телом и, сопроводив слова улыбкой фокусника, дал магии свободно отразится в его взгляде. На что девушка ощутимо вздрогнула. И ее попытка оставаться невозмутимой тут же с треском провалилась. – что сырая сила всегда расходуется в полной мере. Словно вода в хранилище, которую до этого долго сдерживала плотина.
После чего он позволил магии проявиться в реальности вокруг себя, от чего в комнате тут же стало светлее. И теперь каждая пылинка, кружащая в воздухе рядом с ним, казалась крапинкой золота. Сэм прекрасно знал, какой эффект обычно производит на людей это зрелище. И ошарашенно-очарованный взгляд Тани его не разочаровал.
Она восхищенно-испугано то ли охнула, то ли всхлипнула, а он продолжил начатое, не прерывая внеплановую лекцию ни на секунду.
– И, как и вода из хранилища, поток сырой магии...
Золотая «пыль» уплотнилась, подчиняясь его ментальным приказам. Облепила тело полностью, игнорируя только голову.
– Не поддается никакому контролю. И, единственное, чему он подчиняется в тот момент – самому яркому и естественному желанию мага...
«Пыль» стала обрастать очертаниями, принимая те формы и линии, которые он ей задавал, создавая на нем новую одежду.
Таня же, кажется, забыла, как дышать. И безотрывно следила за ним изумрудным взглядом, который тоже снова стал слишком ярким для человеческого.
– Но когда желание выполнено, когда «вода» заняла все отведенное для нее пространство, магия успокаивается. Она начинает течь спокойно. И с той размеренной силой и скоростью, которой и должна...
Очертания будущего костюма стали проступать все явственнее.
Одевайся Сэм для себя, он уже давно бы завершил материализацию. Но сейчас для большего эффекта усиленно тормозил процесс. Чтобы прямо на себе, как в лучшем научном пособии, показать Тане, как из «воздуха» можно создавать предметы.
И это оказывало на нее правильный эффект! Казалось, ее глаза с каждой секундой становились шире и шире, а радужка в них – ярче и ярче. Сэм даже пожалел, что не может снова позволить себе любоваться ими, полными ее чистой силы.
Но вот – последние крохи магии превратились в новую реальность. И он, откинув больше не нужный ему край одеяла, одним плавным движением встал с кровати.
– Как вода в реке, в которую ты вчера так легко скидывала полиморфов. Помнишь?..
Спросил он у Тани, разворачиваясь к ней и показательным жестом поправляя бриллиантовые запонки на белоснежных манжетах шелковой рубашки. Те ровно на один палец выглядывали из-под рукавов светло-серого пиджака. Брюки в тон уже красовались на его ногах.
Впрочем, под костюмом была и вся другая необходимая одежда. Не забыл Сэм и про галстук. И даже ботинки на ногах, сделанные из уже давно не существующей в этом мире воловьей кожи, облегали его стопы.
– Полиморфов? – прошептала Таня, все-таки чуть ли не с головой закутавшись в одеяло, которое теперь принадлежало ей целиком. Кажется, таким образом она пыталась спрятаться от Сэма. Это неприятно кололо гордость. Но при этом обещало интересую игру. Интереснее всего было добиваться благосклонности тех женщин, которые поначалу его избегали. Их поцелуи были самыми сладкими.
Хотя и тот поцелуй, что между ними уже был, ему тоже очень понравился.
– Да. Магов, умеющих менять облик. Их мы называем полиморфами. Или перевертышами.
И, решив завершить представление на высокой ноте, Сэм быстрым движением материализовал в руке бриллиантовый браслет в виде пяти переплетенных нитей из цепочек мелких камней, добавив в его «состав» небольшую толику родовых чар. Теперь достаточно было ей прикоснуться к подарку, как разговаривать с ней ему будет куда проще. Ведь она больше не будет сомневаться в его словах.
– И ты вчера прекрасно с ними справилась, – добавил он, протягивая девушке украшение.
На что Таня снова всхлипнула...
И упала в обморок.
Глава 5
Таня
Это был первый обморок в моей жизни. Даже когда отца сбила машина и он чудом остался жив, я восприняла эти новости стойко и спокойно. Ну, кто-то же должен был. Мама не смогла – проплакала безостановочно почти неделю. А я в эти дни организовывала и врачей, и полицию, и суд...
Нам всем тогда сильно повезло. И травмы, которые могли оказаться смертельными, такими не оказались. Хирург назвал это настоящим чудом. Правда, здоровье отца все равно сильно пострадало. Из-за этого родители уже полгода, как жили на даче, стараясь превратить ее в ферму. А я же осталась в городе – доучиваться в институте и следить за квартирой.
Так даже в те дни, когда было не известно, выживет ли отец, а если и да, как он дальше будет жить, будет ли наказан водитель, сбивший его на пешеходном переходе, и не заболеет ли мать, воспринявшая эти новости так, что я боялась за нее больше, чем за папу... Даже тогда я сохраняла каменное самообладание и не теряла сознаний. И мне не хотелось, как сейчас, оказаться во вчерашнем дне, когда я ничего не
