словно сейчас её будут жёстко отчитывать, хотя он старался как можно мягче и нежнее указывать на недостатки.
— Всё… хорошо? Почему ты дергаешься каждый раз? — не выдерживая, спросил Альбедо.
— И-извини… просто… — вспоминая, как сидела за уроками с родной матерью, глаза сразу потускнели, а в голове нахлынула самая травматическая картина, где она, маленькая Сахароза, лет которой было тринадцать, сидящая за столом с мамой. Всё бы ничего, они просто делали домашнее задание по химии, но, после каждой ошибки, родная мать девочки давала «по шее» уже не выдерживая непонимание «элементарных» уравнений и тем по отношению к маленькой мятноволосой девочке, — Я… это долгая история. Давай вернёмся к содержанию…
После нескольких десяток задач, Альбедо дал последнее уравнение, оно было слегка сложнее, но объяснил он досконально. Просидев десять минут, Сахароза вздохнула и протяжно произнесла: «Вроде, решила»
— Так… хм, всё правильно, ты молодец, Сахароза.
— Ч-что? Правда? Ни единой ошибочки?
— Да, — с улыбкой, тихо сказал он.
Не выдержанный писк последовал с уст Сахарозы, до конца не веря в это чудо.
Потягиваясь сидя на стуле, он обернулся к окну, на улице уже светили фонари, а на часах стрелка показывала восемь часов. Время пролетело мимолётно.
— Я очень рад за тебя. Уже довольно поздно, мне пора возвращаться.
— Ой, и вправду, уже темно, — посмотрев туда, куда смотрел юноша, она заметила, что уже давно наступил вечер.
Вставая со стула, она взяла грязные тарелки с бокалами и отнесла их на кухню. Альбедо тоже встал, но идти в коридор не спешил, задумчивые очи бросились в тетрадь, которая так заинтересовала его, уж хотелось взять её с собой, чтобы изучить как следует и понять в чём проблема, но та сразу же заметит пропажу.
Или может глазами поискать ключ? Это ни капли не меньше заинтриговало его, задаваясь вопросом: «Что же таится в этом ящике».
Чтобы не было подозрений, он откинул мысли прочь, желая больше не зацикливаться на этом, и спокойным шагом пошёл одеваться домой.
* * *
Утро.
Первая пара была философия, Сахароза любила этот предмет, также как и психологию, только как жаль, что этих занятий в неделю проходили лишь пару раз, что так огорчало.
Она уселась за первый ряд и третью парту, как раз около окна, ведь когда препод что-то рассказывал, она любила смотреть в окно, хоть и казалось, что Сахароза вовсе не слушала, но всё было наоборот, так слушалось гораздо лучше и понятнее, как бы странно это не звучало.
Засмотревшись на высокое дерево, она не услышала звонка, продолжая блуждать в мыслях и мечтаниях.
— Всем доброе утро! Сегодняшняя тема будет довольно интересной, так что открываем тетрадь и записываем: «Мгновения» звучит довольно просто, но содержание весьма привлекательное…
Сахароза еле успевала открыть тетрадь и записать тему с видами мгновений, которые делятся на два вида: печальное и счастливое. Иногда, можно было отнести это как воспоминания, которые могут привести к ностальгии, такая цепочка была очень интересной, по её мнению. Ведь, если так подумать, то оно так и было, есть куча воспоминаний связанных с Альбедо, которые когда-то были мгновением и стали ностальгией.
Когда они впервые познакомились, это была весенняя атмосфера, розовый закат и тающий снег. Тогда она шла с библиотеки со стопкой новых книг. Стоя возле двери своего дома, где ждала родная мать с отцом, она не учла тот факт, что ключ находился в сумке, когда руки были заняты большим количеством книг. Неряшливо пытаясь достать его, Сахароза выронила все книги на ступеньки, тяжело вздыхая.
— Я помогу, — говорил таинственный незнакомец.
Сахароза лишь кивнула, наклоняясь поднять книги, а за ней и юноша, который, по всей видимости, проходил мимо.
— Вот и всё… любишь читать?
— Э-э… д-да.
— Про что они? Если не секрет.
— Ах! Вот эта про животных и млекопитающих, а здесь рассказывают о различных растениях, которые сейчас, к сожалению, нигде не растут. А вот эта маленькая книжечка, которую и книгой назвать сложно, она скорее справочник, о выращивании цветочков!
— Очень интересно, меня зовут Альбедо, я живу по соседству.
— Очень приятно! А меня Сахароза.
Нехотя вырываясь из воспоминаний, девушка вернулась к паре.
Записей было немного, дальше преподаватель объяснял устно, и конечно, Сахароза как и всегда, глядела в любимое окно, из которого открывался довольно красивый вид на дерево. Правда, оно было уже без листьев, но красота от этого, ни капли не менялась.
— Извините за опоздание! Можно войти? — врываясь в аудиторию, запыхавшись крикнула Мона.
— Я надеюсь, у Вас была весомая причина, по которой вы посмели опоздать. Присаживайтесь. Так, продолжим…
Мона поспешно зашла внутрь, оглядываясь на каждую парту, которые, как назло, были заняты, лишь на первых рядах сидели отличники, но там сидеть желания не было.
На глаза попалась третья парта на первом ряду, именно там, где сидела Сахароза. Вздохнув, она подошла к ней.
— Можно? — шёпотом спросила Мегисиус.
— Да.
Открывая тетрадь, она попросила мятноволосую списать то, что уже успели записать.
Тем временем, Сахароза молча отдала свою тетрадь и по-прежнему любовалась окном, слушая препода:
— Для того, кто в себе хранит правду, жизнь сжимается в мгновение, кто жаждет власти над другими, жизнь тянется вечно, а постигший истину, человек взыскивает вещи, коих нет в мире вещей, и думает о том, кем он будет, когда его самого не станет. Он примет бег мгновения и отвергнет оцепенение вечности…
Слушать было очень увлекательно, особенно, когда это рассказывал любимый преподаватель, но что это? Глаза резко распахнулись, глядя в окно.
— Снег! Идёт снег! — крикнул кто-то из сокурсников, позвав за собой взгляды других одногруппников, которые тоже, как и Сахароза восхищённо обратили внимание.
— А вот, именно сейчас и произошло это самое «мгновение», первый снег, он всегда навевает воспоминания, ведь снежинки — они как маленькие частички памяти — падают нам на ладони и тают, уступая место следующим…
Он был ярко белым и рассыпчатым, оставаясь на большом дереве, постепенно окутывая его белой шубкой, которая будет стоять следующие два с половиной месяца. Небо было всё ещё серое, солнце не спешило просыпаться, а никто особо и не ждал, ведь прекрасный вид, падающие замершие фигуры, свет ярких фонарей, всё для красивого пейзажа и нового мгновения, которое Сахароза будет вспоминать с улыбкой на лице.
Сегодня было пять пар, как хорошо, что у Альбедо четыре и короткий семинар, что займёт немного времени, ведь Сахарозе было бы очень неловко, если юноша станет ждать её так долго, иногда, конечно, можно, но затягивать с этим, как она считала, не следует, хоть она
