которых с газетами и журналами соседствовали консервы и крупы.
– Добрый день. – услышал Мирон высокий женский голос. Он огляделся и увидел в дальнем углу полненькую, темноволосую девушку, сидящую за старым компьютером с большим пузатым монитором. – Что-то хотели? – спросила девушка.
– Добрый день. – ответил Мирон. – Мне сказали у вас можно воспользоваться интернетом?
Девушка внимательным взглядом осмотрела Мирона с головы до ног и, вздохнув, сказала:
– Можно. 27 рублей за пол часа. – Она встала из-за компьютера и прошла за стойку. Девушка оказалась невысокой, у нее была тонкая талия и широкие бедра, одета она была в узкие черные джинсы и черный свитер с длинными рукавами которые скрывали кисти рук до кончиков пальцев. У нее была густая, черная подводка на глазах, а на левой щеке три длинные красные царапины, в которых Мирон тут же узнал работу кошачьей лапы.
– Я думал вы дадите мне пароль от вай-фая или типа того. – сказал он.
– Нет, вай-фая у нас нет. Можете оплатить в кассу и сесть за компьютер на полчаса. И учтите, все сайты с взрослым контентом, у нас заблокированы. – сказала девушка, показав воздушные кавычки на слове «взрослый».
– А вас Настя зовут? Верно? – спросил Мирон, доставая из кармана смятый полтинник.
– Да. – ответила девушка.
– Очень приятно познакомиться, я Мирон.
– Ты не местный?
Мирону понравилось, что Настя сразу перешла на «ты», и он решил сделать тоже самое.
– Ты права. Я приехал на лето к бабушке. Полина Николаевна Савицкая, знаешь ее?
– Бабу Полю? Знаю, конечно, мы тут вообще, все друг друга знаем. – улыбнулась она. Но в следующее мгновение улыбка исчезла с ее лица. – Получается ты сын…
– Не будем об этом. – перебил ее Мирон. А сам подумал про себя, что в деревне видимо все знают о том, что случилось с его матерью, и от этой мысли ему стало не по себе. Он положил на стойку смятую купюру. – Полчаса, хватит.
Забрав сдачу, Мирон прошел к компьютеру.
Настя следила за ним полным сострадания взглядом. Ей понравился Мирон. Он был симпатичный и широкоплечий, а главное Мирон был новым лицом, а для их маленькой деревни это было редкостью. И ей было очень интересно познакомиться с ним поближе, и может, даже позвать на совместную прогулку, но ей было стыдно, что она не сдержала в себе эмоций и напомнила ему о смерти матери. «Захочет он теперь с тобой общаться, как же! – думала Настя. – Теперь, будет на меня смотреть и мать вспоминать. А парень симпатичный, и мы с ним здорово бы смотрелись вместе. А, забудь. Так и помру в девках из-за языка своего длинного!»
Пока Настя корила себя за бестактность, Мирон смотрел на пустую строку поиска в браузере и понимал, что не помнит ни логинов, ни паролей, от своих учетных записей в социальных сетях. У него на ноутбуке, вроде бы, был сохранен документ с паролями, но он не был в этом уверен. Мирон уже думал встать и уйти, деньги просить назад ему было стыдно, да и 27 рублей не та сумма, о которой стоило бы беспокоиться, как в голову ему пришла одна мысль.
«ВЛАДИМИР ХРОМОВ ПОБЕГ», ввел Мирон в строку поиска и нажал ENTER. Ничего. Только несколько ссылок на личные страницы однофамильцев. Мирон изменил «ПОБЕГ» на «ПРЕСТУПЛЕНИЕ» и заново запустил поиск. Через пару секунд (скорость интернета оставляла желать лучшего) поисковик выдал именно то, что и хотел найти Мирон.
Пройдя по первой же ссылке, Мирон оказался на странице областной газеты, в которой была короткая статья о суде над Владимиром Хромовым, деревенским предпринимателем, так же известным как «Болотный душегуб». В статье говорилось, что Хромова судят за убийство девятнадцатилетней Марии Тимохиной, с которой он, по информации следствия, состоял в интимных отношениях. «Тело девушки так и не было найдено, сообщалось в статье, но собранные следствием улики, а также свидетельские показания одного из жителей деревни, заставили Хромова признаться в убийстве. Хромов признался, что после ссоры с Марией, он задушил ее, а тело жертвы отнес на болото и утопил в трясине. О причинах ссоры, подсудимый, давать показания отказался. Соседи отзываются о Хромове как о суровом, но справедливом человеке, и не могут поверить, что он совершил такое страшное преступление.» В конце статьи было несколько фотографий. На одной из них была изображена стройная рыжеволосая девушка, она стояла со школьным дипломом в руках и улыбалась, это была Маша Тимохина. На другой строгий усатый мужчина с густыми бровями и загорелым лицом, на третей – он же с усталой женщиной и ребенком, сощурившим глаза от солнца, это был Хромов с женой и сыном. Мирону ребенок на фото показался знакомым, он увеличил снимок и пригляделся внимательнее. Ребенку на фото было лет 10-12, но это совершенно точно был тот самый парень что приставал к Соне меньше часа назад. Дети не отвечают за дела своих отцов, но Мирон не мог отогнать от себя мысль, что чуть было не подрался с потенциальным убийцей.
– Это с генами не передается, – сам того не осознавая, тихо сказал он.
– Что? – спросила Настя, услышав шепот Мирона.
– Да, ничего, просто – начал было оправдываться он, но тут в дверях показался его отец и избавил Мирона от необходимости заканчивать предложение. Мирон встал из-за компьютера и пошел на встречу отцу. – Мне пора. – сказал он.
– Но у тебя еще 15 минут – возразила Настя.
– Да неважно. Пока! Еще увидимся.
– Мирон, постой. – громко сказала она. – Подойди пожалуйста.
Мирон удивился этой просьбе, но подошел к девушке за стойкой.
– Прости что заговорила о твоей маме. Я, иногда, не контролирую, что говорю. – смущенной сказала Настя.
– Да, ничего страшного, все норм. – ответил Мирон.
– Нет, я чувствую, что повела себя грубо. Если ты позволишь, я хотела бы, только если ты не против… – Настя от волнения вся раскраснелась и не могла посмотреть Мирону в глаза. – Я хотела бы показать тебе деревню! – почти прокричала она. А потом тихо добавила – В качестве извинения, конечно.
– Соглашайся, сын. – услышал Мирон голос отца. Посмотрев на него, он увидел, что Валерий стоит в дверях с широченной улыбкой на лице.
– Да, давай. Только завтра, я сегодня с дороги, уже устал. – сказал Мирон Насте.
Настя, услышав это, радостно закивала.
– Завтра я работаю до четырех, приходи сюда, заодно досидишь свои минуты. – сказала она.
Попрощавшись, Мирон с отцом вышли на улицу. Валерий ткнул сына локтем в бок и сказал:
– Орел! Дня здесь не прожил – уже поклонница появилась. Весь в отца. – у
