Ознакомительная версия. Доступно 3 страниц из 14
метро и я сяду за убийство!
— Всадники всё скачут? — вдруг спросил психиатр. Лара осеклась.
— Какие еще всадники? И откуда вы…
— Дорогая моя, ваше положение серьезнее, чем вы думаете. — Он вытер платком бритую голову и встал. — Человек — существо вечное. Вам это известно — он прямо посмотрел ей в лицо, и она вдруг обратила внимание на то, что он не так уж стар, а его манера держать сухое и легкое тело напоминает не о кресле врача, а скорее о горном походе. В лице его было что-то монгольское, а прищуренные глаза были абсолютно черны, так что зрачка нельзя было различить. Он вышел из-за стола и принялся расхаживать по кабинету. Не глядя на пациентку, он заговорил с расстановкой, будто под запись:
— За жалкие хорошо если семьдесят лет жизни бедняга человек успевает только-только присмотреться к миру и ужаснуться тому, что он натворил, будучи почти или полностью без сознания. Заметьте, я говорю лишь о тех людях, кто с хотя бы с натяжкой заслуживает этого названия. А таких минимум, поверьте моему профессиональному опыту. И тут приходит инсульт, деменция, Альцгеймер, или, в хорошем случае, инфаркт. А вечная душа тогда что? Будет вечно сокрушаться о потерянной невинности и гордиться перевыполнением квартального плана? Какой тогда смысл в этой вечности? Или вы, виноват, придерживаетесь веры отцов и надеетесь на райские кущи?
— Подождите, подождите! — Лара шарила в сумке в поисках визитки, нашла, прочитала: Вот! Коган Александр Вениаминович, психиатр! Она тоже встала и подошла к нему вплотную. — Вы — психиатр?
— Что за вопрос. Конечно. — Коган изящно махнул маленькой рукой в сторону дипломов и грамот, покрывавших сплошь одну из стен.
— Так зачем же вы мне здесь все это рассказываете? Это надо рассказывать на семинарах по эзотерике для домохозяек! За пожертвования по триста рублей с носа! А не за такие деньги, какие стоит ваш приём! А главное, — она задохнулась и продолжала шепотом, — откуда знаете про всадников? Кто вам рассказал? Сергей?
— Успокойтесь. Смешно предположить, что ваш супруг стал бы со со мной откровенничать на такие темы. Его интересовала лишь ваша дальнейшая госпитализация. Да и вы не похожи на барышню, которая просит мужа растолковать сон. — Он сверкнул на нее глазами и, отвернувшись к окну, без перехода продолжил: Атака захлебывается, еще бы, ведь пулемет строчит не переставая. Под вами убили уже второго коня…
Лара схватила доктора за рукав, повернула к себе.
— Хватит с меня дешевых фокусов…
— Вы потеряли половину роты, поручик. А станица до сих пор у красных.
Пулемет бил уже, казалось, целую вечность. Измученные бойцы отступали, перестраивались, и вновь надо было кричать: «Оружие к бою! Братцы, в атаку!» И братцы, пригибаясь, разворачивали коней и снова скакали вперед тяжелым галопом. Пули взрывали землю, свистели и тенькали рядом, заставляя скалиться и плеваться сквозь зубы сдавленным матерком. Кони исступленно ржали, сабли рассекали воздух, и все это было словно во сне. Бой шел уже часа два. На рассвете красные было отступили под нашим напором, но откуда-то взялся чертов пулемет, и конные атаки стали захлебываться одна за другой.
Только что подо мной убит был уже второй конь, и я в отчаянии метался по неглубокому оврагу, немного левее главной линии боя, пытаясь поймать гнедую кобылу, потерявшую хозяина и обезумевшую от стрельбы. Наконец мне удалось ее оседлать и тут я заметил, что овраг далее углубляется, изгибается широкой дугой и уходит влево за позиции красных. Пулемет строчил правее и выше. Я решил рискнуть, хлестнул кобылу и направил ее в тыл красным. Почуяв опытного седока, она взяла в галоп с места, я недолго проскакал по дну оврага, выскочил по осыпающейся глине наверх, ориентируясь на звук пулемета и оказался ровно там, где хотел. Два бойца залегли с винтовками за небольшим холмиком, рядом с ними стояла пустая тачанка, тут же за большим камнем устроился пулеметчик. Пулеметный расчет был немного в стороне от главной линии боя и прикрывал с фланга атаку красных, ускакавших вперед. Бойцы с винтовками не опасались за свой тыл и не охраняли пулеметчика, а стреляли по нашим кавалеристам. Я в считанные секунды оказался за их спинами и, коротко взмахнув саблей, зарубил одного из них. Второй, повернувшись, получил сабельный удар прямо в удивлённое конопатое лицо. Чернявый немолодой пулеметчик заматерился и рванул наган из кобуры, понимая, что развернуть ствол пулемета нет времени. Выстрелить, однако, он не успел и рухнул, разрубленный от плеча до пояса. Я спрыгнул на землю, схватил пулемет, потом и ящик с лентами, затащил всё это в тачанку и хлестнул лошадей — двух нервных, застоявшихся вороных. Красные начали понимать, что с пулеметом что-то не так, и два всадника уже скакали к месту расчета. Я нырнул по широкой колее в овраг и промчался до того места, где ловил гнедую. Всё это вместе заняло не более пяти минут. Выбравшись наверх, я увидел двух всадников, скачущих за мной по дну оврага и моего ординарца Василенко, который, что-то крича, бежал ко мне. Я развернул тачанку и мучительных десять секунд устанавливал пулемет. Кони нервничали, подбежавший Василенко схватил их за повод. Всадники стреляли в нас из наганов уже почти в упор, но попасть на полном скаку не могли. Наконец я совладал с пулеметом и с погоней было покончено. Мы с ординарцем рванули в центр линии атаки, нам навстречу скакали однополчане, теснимые красными. Мы вырвались вперед и помчались вдоль фронта, нахлестывая лошадей. Пулемет застрекотал, заплевался огнём в сторону красных, как собака, сбесившись, лает на хозяина. Вокруг что-то закричали, атака возобновилась, выбитые из колеи красные, наконец, отступили. Я кричал со всеми и лупил из пулемета не переставая. Василенко силой вырвал у меня рычаги, я не сразу расслышал, что он кричит:
— Шабаш, ваше благородие, хватит! Краснюки сбежали! Сбежали, говорю, наша станица!
Лариса очнулась в кабинете психиатра. Доктор держал ее за руку и смотрел прямо в глаза.
— Что это было?
— Это был воинский контракт, моя дорогая.
— Что вы несете, какой контракт? — Лара протерла глаза, приходя в себя.
— Перед воплощением мы подписываем контракт, в котором отражены, скажем, основные условия предстоящей жизни: занятия, которые вам дозволены и которых от вас ждут, связи, локации и прочее, разумеется, не в мелочах, а в общем.
— И что? Вы хотите сказать, что в прошлой жизни я была этим самым офицером, про которого вижу сон?
— Совершенно правильно.
— И как мне это поможет не бросаться на людей?
— Тут рецептов нет, но
Ознакомительная версия. Доступно 3 страниц из 14
