И эти спутанные кудри придавали Габриэле Дженингем такой вид, будто она только что встала с постели. С постели, где провела счастливую ночь. Она оказалась полной противоположностью тому образу, какой он создал в своем воображении.
Черт побери!
Наконец Квил спохватился, обнаружив, что стоит как чурбан и пялится на женщину, даже не удосужившись представиться.
– Прошу прощения. – Он подошел и отвесил ей почтительный поклон. – Я Эрскин Дьюленд и скоро буду иметь удовольствие стать вашим деверем.
– О… – чуть слышно выдохнула Габби.
Какой ужас! В первый момент она подумала, что это ее будущий муж. Теперь она поняла, что, хотя Эрскин имеет отдаленное сходство с братом, он совсем не похож на Питера, изображенного на портрете. Нет, конечно, Эрскин отличался от брата. Он был слишком крупным мужчиной – прежде всего. И потом, у него был такой… такой серьезный взгляд.
Габби быстро присела в реверансе. Но прежде чем она успела что-то сказать, ее потянули за плащ.
Глаза Фебы горели от возбуждения.
– Мисс Габби, это ваш муж?
Габби подняла взгляд на Эрскина и слегка покраснела.
– Позвольте представить вам мисс Фебу Торп. Мы с ней вместе прибыли из Индии. – После этого Габби обратилась к девочке: – Феба, это мистер Эрскин Дьюленд, брат Питера.
Мистер Дьюленд смерил Габби таким взглядом, что у нее перехватило дыхание. Похоже, он чересчур напыщенный субъект. Вероятно, ему не понравилось, что она назвала его брата по имени.
Но затем, довольно неожиданно, мистер Дьюленд повернулся к девочке и отвесил ей элегантный поклон.
– Мое почтение, мисс Феба.
Он улыбнулся, и суровые морщины на его лице разгладились. Может, он гораздо лучше, чем кажется, подумала она. Во всяком случае, они уже почти родственники, поэтому нужно ему понравиться.
– А вы не знаете, где моя новая мама? – спросила Феба.
Мистер Дьюленд покачал головой с таким видом, словно этот вопрос показался ему совершенно естественным.
– Боюсь, что нет, – развел он руками.
– Наверное, будет дождь, – беззаботно лепетала Феба. – Моя няня говорила, что в Англии всегда такое небо. Черное, как котел, в котором дьявол варит свой суп! Но почему нет дождя? Вы думаете, он пойдет позже, днем?
Эрскин поверх ее головы вопросительно посмотрел на Габби.
– Новая мама?
– Фебу отправили к миссис Каролине Юинг, сестре ее покойной матери. Видите ли, родители Фебы погибли в Мадрасе, в результате несчастного случая. Пришлось везти ее в Англию. Но капитан считает, что письмо для миссис Юинг, вероятно, где-то затерялось. К моменту отплытия «Гермеса» подтверждения от нее не поступило.
– Тогда зачем, черт побери, они вообще взяли девочку на борт?
Зная, что Феба внимательно слушает этот разговор, Габби непринужденно ответила:
– Я уверена, что письмо миссис Юинг просто задержалось в пути.
– Маловероятно. Но даже если и так, она должна была уже объявиться, – проворчал мистер Дьюленд.
Габби остановила его взглядом.
– Вполне возможно, что она не знает о прибытии «Гермеса», мистер Дьюленд. Судно сбилось с курса месяц назад. В Бискайском заливе возле Канарских островов мы попали в чудовищный шторм.
– У мисс Фебы есть гувернантка?
– В данный момент нет. Губернатор перед отплытием нанял женщину присматривать за Фебой во время путешествия. Но миссис Сиболд, наверное, посчитала, что срок ее обязательств истек. Как только мы прибыли в порт, она оставила Фебу на попечение стюарда и отбыла в неизвестном направлении.
– А где капитан? Он отвечает за мисс Фебу. Мы должны передать ребенка ему. Затем я отвезу вас домой, мисс Дженингем.
– Мне не нравится капитан Рамболд, – пропищал тихий голосок. – Я не хочу, чтобы меня передавали ему. Я даже видеть его не хочу.
– Боюсь, что это невозможно, – поддержала ее Габби. – Капитан Рамболд не чаял, как дотянуть до суши. Я думаю, он боялся, что вообще потеряет судно. И к тому же он сбывает здесь свой товар – до абсурда безобразные шляпы. Их делают в Индии, но он выдает их за французские… – Заметив поджатые губы Эрскина Дьюленда, Габби поспешила закончить свое объяснение: – К тому же капитан Рамболд простился с нами и пошел наблюдать за разгрузкой своих шляп. И он не любит детей, – вздохнула она.
Квил тоже вздохнул. Он умел владеть собой – чем и гордился. Он не терял самообладания даже тогда, когда от боли у него темнело в глазах. Но эта юная леди, похоже, способна его довести, как не под силу ни контузии, ни покалеченной ноге. Он молча смотрел на поднятые к нему милые искренние глаза будущей жены Питера. Ее слов он даже не услышал. Неизвестно почему, но в голове у него не было ни одной связной мысли. Хотя нет, одна была – поцеловать мисс Дженингем в губы. У нее были самые сочные красно-вишневые губы, какие он только видел в жизни. Припухлые, словно от поцелуев. Кажется, она о чем-то его спросила, осознал он с запозданием.
– Простите, мисс Дженингем, к сожалению, я не расслышал ваших слов.
– Я просила вас называть меня Габби, – нерешительно произнесла она.
Лицо мистера Дьюленда было таким неприступным. Должно быть, он считает ее пустомелей. Ей надо бы помнить, что следует придерживать язык, когда разговариваешь со своим деверем. Слава Богу, что она выходит замуж за Питера, а не за него! От этой мысли она повеселела.
– Габби… – задумчиво повторил Квил. – Вам подходит это имя.
Ее будущий деверь вдруг улыбнулся. В ответ она робко улыбнулась ему.
– Я постараюсь не болтать слишком много…
– А мне нравится, как мисс Габби рассказывает, – вклинилась в разговор Феба.
Взрослые от неожиданности потупили глаза. «Боже мой, – подумала Габби, – я совсем забыла о ребенке!» Она снова взглянула на своего будущего родственника.
– Вы позволите взять с собой Фебу? Мы можем известить миссис Юинг через стюарда.
Квил оглядел причал.
– Похоже, у нас нет выбора.
Габби изо всех сил пыталась прочесть что-нибудь на его лице. Чтобы лицо ничего не выражало – такого она еще не видела! Только когда он улыбался, у него оживали глаза. Темные зелено-серые глаза Эрскина Дьюленда напоминали ей океан, когда он бывает гладкий как стекло.
Мистер Дьюленд больше не сказал ей ни слова. Он подошел к стюарду и о чем-то заговорил с ним.
Габби присела на корточки рядом с девочкой.
– Феба, я боюсь, что твоя новая мама не получила послание и не знает, что мы уже в Лондоне. Но я буду очень рада, если ты поедешь со мной. Ты согласна?
Девочка кивнула. Она готова была расплакаться.
– Ты будешь со мной, пока мы не найдем твою маму, – пообещала Габби, ласково ее обнимая. – Я не оставлю тебя одну, карамелька моя сладкая!
