множество закрытых прозрачными кубами участков земли с разной фауной. Я подошёл к ближайшему, где было написано «Африканский Великий Бегемот».
Среди воды возвышались громадные фигуры бегемотов, что были размером с вагон метро, где я ехал.
На миг один из них раскрыл пасть, зевая. Такая пасть могла пожрать кабину машиниста, неговоря о теле человека.
Это не зверь, это монстр чьи ужасающие размеры стали возможны благодаря магии.
— Смотри мама Великий Бегемот! Я когда героем стану пачками таких смогу побеждать!
Рядом со мной стоял ребёнок, что без страха смотрел на этого монстра.
У Великого Бегемота класс опасности красный, что ниже «мифического», но такой легко может уничтожить отряд наёмников средней силы.
Как ребёнок может его не боятся? Я весь дрожу, хотя Великие Бегемоты за кубом даже внимание на людей не обращают.
Эти прозрачные кубы прозрачны лишь для нас. Великие Бегемоты же видят мирный пейзаж Африки.
Бегемоты в реальной жизни-то страшны, когда понимаешь, насколько они агрессивны и сильны, а эта тварь буквально создана, чтобы убивать людей.
— Интересно, Московская Академия позволит нам сразится с подобными монстрами?
Слева от меня стоял парень моего возраста с волосами синего цвета и едва слышимым акцентом. На нём была строгая форма с голубой звездой чёрного цвета.
Это был студент академии, но почему-то, мне казалось, я знаю его.
И он точно обращался не ко мне.
— Нет, конечно, Луи, — ответил ему парень ещё левее.
Волосы цвета бронзы, яркие оранжевые глаза и ровная осанка.
Синеволосый был французом Луи Ламбером, а парнем с цветом бронзы немец Юлий Хоффман.
— До пятого курса мы всегда будем сражаться с монстрами зелёного класса, а на выпускном с жёлтым. Красный даже для опытных героев не прост, Луи, — говорил немец.
У Юлия не было акцента и говорил на русском он идеально. Иностранцы говорили между собой, не обращая на меня внимание.
Они оба были в форме академии, но Луи в отличии от Юлия расстегнул две верхние пуговицы.
У француза были более мягкие черты лица с неким озорством, в то время как Юлий был строг, но статен.
У нас прямо сходка второстепенных персонажей. Если честно я их ввёл, чтобы просто мир не казался пустым и кроме России есть множества стран, которые по мощи не уступают ей, а некоторые во многом превосходят.
И единственная причина, по которой они француз и немец дружат это наша холодная русская земля, на которой им некомфортно стоять. И нет, это не из-за Наполеона и Гитлера, по сравнению с Третьей Мировой жертвы их войн не столь фатальны.
Особенно в век новых опасностей.
А ведь между Францией и Германией довольно напряжённые отношения, из-за одного инцидента в начале Третьей Мировой. Когда в мире стали появляться Башни, то в середине Европы возник Великий Турнир, который потом назовут Кровавым.
Но об этом позже, может на уроках современной истории в академии расскажут. Это связано с Карлом Великим и его наследием.
— Это только для простачков вроде тебя, Юлий, — усмехнулся француз, растягивая гласные. — Если хочешь стать героем международного уровня, то нужно убивать монстров красного уровня угрозы.
— Твоя самонадеянность тебя погубит, Луи, — вздохнул немец на чистом русском.
Их перепалка заставила меня успокоиться.
Если я так испугался монстра в парке, то какой ужас, они на меня наведут в реальном бою? Я не готов быть героем. Успокаивает, хотя бы тот факт, что первые месяцы мы будем лишь учить теорию в академии, да практиковаться между собой в бою.
Есть время подготовиться.
Оправившись от ужаса перед монстром красного уровня угрозы, я пошёл дальше гулять по парку.
К счастью Великие Бегемоты были единственными монстрами подобного уровня, поэтому ужаса в дальнейшем я не испытывал.
Большие снежные волки, рептилии размером с человека и большие муравьи не вызвали во мне страха. Если бы здесь были большие пауки, то я бы точно испугался.
Ещё в одном из зданий монстропарка была выставка лешего, но я не решился туда зайти, всё же там было ограничение по возрасту. А если детям, которые Великих Бегемотов не боятся туда нельзя, то мне уж тем более.
Так я вышел из парка, насмотревшись на монстров зелёного уровня угрозы и жёлтого. Вообще их мог бы убить и простой человек с нужной экипировкой, но основой проблемой человечества являются монстры красного и «мифического» уровней.
С такими чудищами могут справиться лишь квалифицированные герои.
Проехав также на воздушном метро, я вернулся в свой «муравейник» и свою комнату.
Усталый и голодный я лёг на кровать.
Может сделать доставку дроном?
— Чаплик сделай мне доставку хинкали.
— Порция из шести штук будет стоить пятьсот рублей.
— Заказывай.
Дорого, но сил нет. Мне нужно поесть.
— Дрон прилетит через пять минут.
Я присел у окна, ожидая его подлёта. Целый день прогулял в монстропарке, но ни одной идеи на счёт таланта. Ничего действительно сильного я позволить себе не могу, а без этого мне монстров не одолеть.
— Как мне использовать магию?
— Пожелайте этого, но учтите, что мой запас маны ограничен вашей пропускной способностью.
Как у меня может быть пропускная способность, если даже маны нет?
Я посмотрел на выключатель света в комнате и напряг мозг, пытаясь ощутить, что-то необычное, чего никогда не мог.
— Зачем вы так пыжитесь? Вы не маг, вам нужна лишь мысль. Вы пользователь, — подсказал мне Чаплик.
Хотелось бы, чтоб свет погас.
Свет тут же погас.
Хотелось бы включить его.
Он резко появился.
Можешь сформировать источник света у меня на ладони?
Я выпрямил руку и на ладони засверкал маленький источник белого света.
Это почти не ощущаются, будто я это совсем не контролирую.
Всё же это правда не моя сила.
Чувствуется лишь маленькое чувство потери в левой руке, как когда у тебя плазму из крови забирают, но только гораздо слабее.
Свет на моей ладони погас, как только я об этом подумал.
— Сколько магии я потратил?
— Десять процентов от первого уровня.
— Сколько у меня уровней?
— Один, но в будущем он может повысится, как только вы станете сильнее.
На игру с выключателем и маленький свет у ладони я потратил целых десять процентов, а сколько тогда будет действительно, что-то сильное?
— Вам стоит использовать «Силу Творца» с умом. Может её у вас и мало, но это самая чистая форма силы в этом мире.
Знать бы как…
В окно постучался
