не слезли?
— Детёныши объявили своим родителям, что останутся наверху и будут охранять нас до тех пор, пока с Земли не исчезнут все рубократы.
— А как они исчезли?
— О подвиге наших пиявищат узнали детёныши пиявищ во всём мире. Они тоже захотели нам помочь и позалазили на деревья, отказываясь спускаться. На земле совсем не осталось малышей, и рубократам стало некого учить языку зла-и-насилия. Их становилось всё меньше и меньше, а со временем они и их язык и вовсе вымерли.
— А детёныши?
— Те жили и росли на нас долгие годы, а когда подрастали, у них рождались совершенно особые малыши, которых стали называть…
— Эмпатиками! — радостно закричал Патик. — Кстати, а как звали того самого первого смышлёного пиявищёнка? — спросил он, но, к сожалению, каштан не знал. А ты случайно не знаешь? Не в твои ли времена произошла эта история?
Как звери и птицы детей спасали
1. Патик-Эмпатик
Как-то раз Пáтик-Эмпáтик почувствовал, что ну очень соскучился по своим друзьям дельфинам, и отправился к ним в гости. Путь был неблизким и полным опасностей, но Патик отважно плыл вперёд на плоту, который построил сам.
Он грёб, отдыхал, любовался водной гладью и облаками, снова грёб и снова отдыхал, отдыхал и грёб, пока усталость от долгой дороги не взяла своё. И вот, Патик-Эмпатик заснул на своём маленьком плотике, и пока спал, морские течения занесли его неведомо куда.
Проснувшись, он был неприятно удивлён, так как вокруг него было уже не сверкающее синее море, а какой-то мрачный серовато-белый суп, по которому невозможно ни ходить, ни плыть.
— Странно, я так люблю море, а это место вызывает у меня отвращение, — подумал Патик-Эмпатик и взялся за весло, чтобы поскорее уплыть. Но не тут-то было, плот застрял… Патик очень испугался: по телу его побежали мурашки, а сердце заколотилось с невероятной скоростью.
— Без паники, — пытался успокоить он себя. — Не зря же я изучал секретный свист дельфинов. Он ультразвуковой, и друзья услышат его на любом расстоянии.
Однако тело его дрожало, зубы стучали, а горло не могло выдавить ни звука, не то, что сложный свист. К счастью, Патик вспомнил, что в стрессовой ситуации нужно концентрироваться на дыхании, стараясь его замедлить, так как мысли и дыхание взаимосвязаны. Это помогло: он успокоился, тело его расслабилось, а затем само выдало умопомрачительный свист.
2. Дельфины
— Патик, привет! Что ты делаешь в мусорном острове? — изумились прибывшие на зов дельфины. — Зачем ты вообще к нему приблизился?
— Здравствуйте, дорогие друзья, я так рад вас видеть!
— Мы тоже рады тебя видеть, но совсем не рады видеть этот мусорный остров.
— Так вот что это такое! А как он здесь появился?
— Это наследие ещё со времён пиявищ, что царили на Земле в прошлом, и чуть было не погубили её.
— А из чего он сделан?
— Из пластика, отвратительного материала, который не разлагается ни бактериями, ни грибками.
— Да, я слышал, что в прошлом и море, и суша были полностью им замусорены, но ведь потом эмпатики очистили Землю!
— Это верно, но до некоторых уголков они, к сожалению, не добрались…
Патик-Эмпатик стал внимательно разглядывать мусорный остров и планировать, как бы поскорей очистить от него море:
— Пластик — это вот эти большие куски? — уточнил он.
— Да, но кроме них здесь всё заполнено и малюсенькими частицами, видишь? — показали дельфины. — Это тоже кусочки пластика.
— Правда? Они так похожи на морской планктон!
— Вот именно, перепутать немудрено, а ведь тот, кто по ошибке пообедает таким супом, навсегда забьёт им свой желудок и медленно погибнет от голода. А сколько морских обитателей запуталось в остатках пластиковых пакетов и задохнулось!
Патик очень расстроился:
— Зачем же пиявища выбрасывали всё это в море?
— Это не так просто объяснить, ведь их психология в корне отличалась от нашей.
— Чем?
— Была среди них особая предприимчивая порода, что обожала производить всякие бесполезные вещи и убеждать остальных в острой необходимости этих товаров. Простодушное большинство им верило и воодушевлённо бежало покупать то, что им навязали. Спустя какое-то время хитрецы создавали другое барахло и убеждали доверчивых покупателей, что тот хлам, который они купили до этого — уже устарел и вместо него нужно купить другой, такой же ненужный, но новейший.
— А что же они делали с предыдущими покупками?
— Выбрасывали. А так как большинство их изобретений было сделано из вредных для природы материалов, как этот пластик, например, то и немудрено, что в их времена Земля превратилась в огромную свалку.
— Даже не верится.
— Да, деятельность пиявищ отравляла и живую, и неживую природу, но самое невероятное, что она вредила и их собственным детёнышам.
— Как?
— Чтобы купить всё больше и больше ненужного барахла, пиявищам нужно было всё больше и больше денег, поэтому им приходилось всё больше и больше работать. В итоге у них совсем не оставалось ни времени, ни сил, чтобы побыть со своими пиявищатами.
— Совсем?
— Абсолютно.
— Кто же помогал их детям познавать мир? Кто учил их заботиться о других?
— Никто, более того, чтобы детёныши их не отвлекали, пиявища подсадили их на деградосочки.
— Что ещё за деградосочки?
— Светящиеся дощечки, с которыми можно играть.
— А что в них плохого?
— Ничего, и поначалу деградосочки просто развлекали пиявищат, когда им было грустно и одиноко от того, что родителям не до них. Но беда в том, что со временем детёныши так к ним пристрастились, что уже не интересовались ничем другим. Они не разговаривали и не играли друг с другом, перестали выходить из дому и целый день лишь тыкались в эти дощечки.
— Целый день? Не может быть!
— К сожалению, такое однообразное времяпровождение причиняло большой вред их нервной системе. Она совсем не развивалась, и её клетки-нейроны перестали отращивать новые отростки.
— Но ведь это тормозит развитие, — испугался Патик.
— Ещё как! Нейроны ребёнка обязаны устанавливать в мозгу многочисленные и разнообразные связи-синапсы, ведь без них тот не сможет ни фантазировать, ни творить, ни изобретать. Детям с небольшим количеством синапсов в мозгу всё время скучно, и они не хотят заниматься ни наукой, ни спортом, ни музыкой, да ничем.
— Неужели их родители не остановили это?
— Не поверишь, но только звери и птицы заметили, что пиявищата вместо того, чтобы развиваться — деградируют. Тогда-то они и прозвали те светящиеся дощечки деградосочками.
— А разве ребята не почувствовали сами, как тормозят их мозг деградосочки? Неужели не убрали их куда подальше?
— Наоборот, пиявищата ни на миг не выпускали их из
