ей понравился, ничего криминального. У него очаровательная улыбка, манящие губы, хрипловатый проникновенный голос и просто идеальное чувство юмора. Глубокими ночами о таком мужчине можно и помечтать, но реальность, как правило, прозаична и стереотипна. Например, сейчас ей нужно идти с подругой на физкультуру, а не тупо пялиться в зеркало, прокручивая в голове пятиминутный разговор с преподавателем.
Но он ведь тоже что-то почувствовал?
Так, стоп! Опасные мысли, их нужно срочно выбросить из головы!
– Ты где так долго пропадала? – спросила Ася, когда они вышли из универа. – Я уже волноваться начала. Вдруг препод терроризировал тебя из-за наших разговоров в лифте.
– Нет, как я поняла, его наша беседа только рассмешила. Представляешь, староста из другой группы откровенно приставала к Даниилу Владимировичу, извивалась у парты, чтобы вырез на блузке как можно выгоднее показать. Никогда не пойму, зачем некоторые так делают, – вздохнула Ксюша, презрительно скривив губы.
– А социолог что?
– Вежливо её отбрил, – голос у девушки вмиг стал звонким и возбужденным. – Задал ей реферат написать о культуре постсовременности, шутил о том, что у неё всё получится, если она правильно воспользуется гуглом для копирования информации. Ну и обломал в конце – реферат нужно пересказывать, а не читать с листка. Давно я так не смеялась.
Ася не разделяла восторгов подруги. Она нахмурилась и задумчиво посмотрела куда-то вдаль:
– Ну не знаю, задавать реферат, чтобы отомстить наглой студентке – как-то мелочно что ли. И до этого он заливался соловьём, что не будет у нас ничего требовать, потому что мы не учимся на его факультете.
– Да ну, она же сама виновата, – растерялась Ксюша. – Слащавым голоском подлизывалась, притворно улыбалась и просила порекомендовать ей книгу по теме. Противно. Я даже засомневалась в социологе на пару секунд, но он великолепно её приструнил.
– Не хотела бы я оказаться на месте этой старосты.
– А как тебе Даниил Владимирович в целом? – Ксюша затаила дыхание. Так хотелось, чтобы подруга разделила её восторг и восхищение.
– Высокомерный, надменный, саркастичный, смотрит на нас, как на глупых созданий. Выдумал какую-то чушь, что нам не интересны основы социологии, лучше будем фильмы да книжки современные обсуждать. Другие преподы не считают нас заведомо тупыми, наоборот, заставляют зубрить свой предмет. Так было и на правоведении, и на философии, и на трижды проклятой валеологии. А сегодня я выслушивала пространные размышления ни о чём, сдобренные явными насмешками и ехидными улыбочками.
Вот, почему с Асей бывает сложно общаться. Говорит прямо в лоб всё, что думает, и так метко подмечает детали, что рядом с ней чувствуешь себя невнимательной клушей, зачарованно взирающей на препода, который, оказывается, пренебрежительно относится к филологам.
– Я ничего такого не заметила, – с вызовом сказала Ксюша. Пусть попробует её переубедить. – Он не высокомерный, он лишь хочет заинтересовать нас. Круто же, что он не начал по шаблону бормотать вводную лекцию и запугивать сложным экзаменом, как это делают остальные преподы.
Ася окинула подругу подозрительным взглядом, резко остановилась и хмыкнула:
– Тебе он понравился, в этом всё дело?
– Ничего подобного, – мгновенно отреагировала Ксюша и стала защищаться. – Мне просто надоели скучные преподы. Не уверена, что они сами хорошо знают свой предмет. Вспоминаю даму, которая раньше вела у меня украинскую литературу. На экзамене она попросила вспомнить любой стих Тараса Шевченко и по памяти его озвучить. Моя соседка по комнате знала только три или четыре строчки, остальное выдумала – и преподша даже ничего не заметила. Только кивала и хвалила соседку за прекрасную память.
– Таких единицы, – отмахнулась Ася. – Ты не увиливай, знаешь же, что я не отстану. Скажи честно: он тебе понравился?
И почему так сложно ответить? Может, потому что она самой себе боялась признаться в симпатии к преподу?
– Не знаю. Вряд ли, – Ксюша запнулась и бессильно пожала плечами. – Он красивый, обаятельный, у него необычный оттенок глаз, чем-то напоминает осеннее небо, свозь которое проглядывают лучики солнца. И голос чарующий, с вибрирующими нотками. И я очень люблю сарказм, и лёгкое пренебрежение в разговоре с глупыми собеседниками, и нестандартный подход к обучению.
– Ох, Ксю, звучит так, будто он тебя сильно заинтересовал, но ты пытаешься всё отрицать. Я даже не обратила внимание на его глаза и голос, ну так, отметила про себя, что он привлекательный – и сразу забыла.
Ксюша обреченно вздохнула – подруга, как обычно, права. Со стороны всегда виднее, когда другой человек испытывает к кому-то симпатию. Это слышно по тону голоса, по манере речи, а погрязшие в мечтах затуманенные глаза выдают чувства лучше любых слов.
– Да ладно, это просто общие фразы, – Ксюша всё глубже погружалась в фазу отрицания. Иногда так бывает: мозгами понимаешь, что говоришь какую-то чушь и нагло врёшь, но реальность настолько тебя страшит, что ты и дальше тонешь в вязкой пучине самообмана.
– Я слишком хорошо тебя знаю, – настаивала Ася. – Нет ничего плохого в том, что тебя привлекает другой человек.
– Ты не понимаешь!
– Да уж, куда мне, – подруга горько улыбнулась и замолчала.
Они подходили к университетскому Дворцу спорта – советскому облезлому зданию, которое чудом не развалилось за несколько десятилетий работы. Каждый учебный семестр начинался со взятки: студенты шли на физкультуру, чтобы договориться с преподавателем о покупке абонемента в тренажерный зал. Правда, никакого абонемента не существовало, и филологи полгода не ходили на занятия, просиживая штаны в столовой. Выигрывали все: и апатичные преподы, получающие деньги в конце каждого месяца, и ленивые студенты, которые не хотели выполнять дурацкие нормативы, плавать в пропахшем хлоркой бассейне, а потом возвращаться на пары потными и ненавидящими весь мир.
– А журнал ты ему отдала без всяких происшествий? Я тебя заждалась.
– Задержалась я из-за той старосты. А потом мы с Даниилом Владимировичем разговорились немного.
– О чём?
– О гугл-картах, бесконтактной оплате и кинотеатрах, - выпалила Ксюша.
– Серьёзно? Да вы нашли друг друга, я смотрю. В первую встречу обсуждать PayPass – это так странно, смешно и очень мило, – заулыбалась Аська. – Но ещё немного занудно, хотя ты любишь побухтеть, как старушка.
