морозилка.
Рафис молчит, но кивает.
— Конечно, — консультант сосредотачивает своё внимание на мне, — тогда посмотрите вот эту комбинированную модель. Две двери, отдельная разморозка, большой объем морозильного отдела.
Ирина открывает холодильник, продолжая демонстрацию:
— Три выдвижных ящика, температура регулируется, есть датчик, предупреждающий сигналом, если дверь не закрыта.
Выдвигаю по очереди ящики, делаю задумчивый вид, спрашиваю:
— А он «ноу фрост»?
— Да, конечно, никакой наледи и разморозок, охлаждение с помощью циркулируюшего холодного воздуха. Эта модель в гамме люкс, европейское качество, экономия электроэнергии.
Рафис находит ценник и демонстративно хмурится:
— Нам ещё стиральная машина нужна и духовой шкаф.
Консультант тут же реагирует.
— В нашем магазине действует система накопительных скидок для постоянных клиентов. Возможна покупка в рассрочку.
— Нам то же самое сказали у ваших конкурентов, — Рафис называет и наш магазин в том числе. — Чем вы лучше?
Какое-то время я не вмешиваюсь. Ирина объясняет все возможные плюшки, за этим нас и послали. Так, вроде они договорились, мой выход.
— Ра-а-афчик, — жадно слежу за слегка обалдевшим от такого обращения коллегой, — мне цвет не нравится. Он скучный. Я хочу кухню в розовых тонах.
Выражение лица продавщицы осталось профессионально вежливым, но я успела поймать отблеск веселья в её глазах. Мне не жалко. Сама так развлекаюсь.
— Эммм… Ты уверена, дорогая? Мы вроде так не договаривались.
Его «так» — это не про холодильник, но мне эта реакция только на руку.
— Уверена. Хочу нежно-розовую кухню с бирюзовыми акцентами, я такую в журнале у твоей мамы видела.
— Боже, а мама моя тут причём? — у Рафиса уже полное недоумение на лице.
— Притом! Она сама свою кухню выбирала, а ты… — делаю паузу, пусть сам додумывает, так интереснее. Теперь глазки котика из «Шрека», — Может, холодильник можно будет перекрасить?
— Выкрасить и выбросить, за такую-то цену!
Ха! Это уже реакция-рефлекс. Дожимаем!
— Я думала, ты меня любишь, а тебе цвет холодильника важнее, — рвано дышу. Интересно, а слезу пустить у меня получится? — И ты экономишь на нашем будущем! На своём желудке! А как же путь к сердцу мужчины? Как я его пройду без холодильника, а?
— Извините, у вас личный разговор, я вас оставлю на пару минут…
Ирина и правда профессионал, в нашем магазине таких тактичных мало. Но сейчас она мне нужна как сообщник, поэтому я тут же возмущаюсь:
— Нет, не надо нас оставлять, это я вас оставлю! Мужчине нужен холодильник. А вскорости, если он не одумается, и новая невеста потребуется.
— Наташ… — Рафис начинает закипать, ну наконец-то!
— А что «Наташ» уже, куда «дорогая» делась? Значит, вот и вся любовь!
Бли-и-ин, меня несёт, и на секунду я пытаюсь представить последствия своего сольного выступления. Тут же и слезы от страха навернулись — настоящие, крупные. И потряхивать меня стало конкретно. Но «шоу маст гоу он», поэтому добавляю одиночный всхлип:
— Не нужен нам, оказывается, холодильник… И стиральная машина такое не отстирает… Я же тебя… — еще один всхлип. — А ты!
Вот теперь Рафис явно зол, довела-таки до кондиции. И что теперь? Ноэмия шипит: «Твой ход, мой персонажик!» А я считаю, самое время удирать! Поворачиваю к выходу, но не успеваю.
— Иди сюда!
Ой!
Я не сразу понимаю, что происходит: Рафис ловит меня за локоть, разворачивает и плотно прижимает к себе. Хочу возмутиться, но его рука охватывает мой затылок, и он «закрывает мне рот поцелуем». Да-да, буквально! Так в книгах обычно пишут, и вот теперь я это на себе того… Испытываю! Пытаюсь чего-то ещё мычать, но его вторая рука нагло хватает меня за ягодицу, все «писательские» мысли дезертируют, а я понимаю, что перегнула…
И что тону, тону, тону!
Потому что вдруг отвечаю на его поцелуй.
7. Не специально
Рафис сосредоточенно ведёт машину: одна рука держит руль, другая плавно переключает скорости. Послушная водителю машина аккуратно тормозит перед светофорами, мягко трогается с места, без рваных ускорений лавирует в многополосном движении. При этом лицо мужчины отнюдь не спокойно: вся гамма эмоций отражается в сжатых челюстях и углями прожигающих меня глазах.
— Что это было, объяснишь?
Молчу, не знаю, что ответить. Тогда, в магазине, поцелуй совсем не был мимолётным, скорее, стремительным. А когда Рафис наконец отступил на шаг и посмотрел на меня, в его глазах мне на секунду привиделся победный блеск. За что и получил!
Как в замедленном кадре снова вижу, как моя рука взлетела и… и теперь её отпечаток «украшает» левую щеку мужчины.
А вот не надо нос задирать, ишь, герой! Ну да, нашёл отличный способ сразу и истерику прервать, и замолчать заставить, и сохранить «легенду». Знать бы еще, какого черта я, вцепившись в его пиджак, сама целовала его в ответ?!
Стыдно-то как!
И круто, круто, круто!
Это ж какая сцена будет яркая в моём романе! Абсолютно неожиданная мужская реакция на «вынос мозга»… э-э-эм… нет, не так… На женскую непосредственность в ролевом исполнении персонажей Арины и Рафаэля. Но писать «он закрыл ей рот поцелуем» не буду, это жутко банально…
— Наташа, я тебя спрашиваю, что это был за цирк?
Иначе как временным дезиртирством моей Крыши я не могу это объяснить. На секунду представляю «картину маслом»: я официально знакомлю Рафиса со своей Крышей, мол, вот, это она виновата, оставила меня в такой ответственный момент. Украдкой кошусь на мужчину за рулём. Нет, такой номер не пройдёт, надо придумать что-то другое.
В тишине салона у меня вдруг громко урчит живот. Уже сумерки, мы целый день ездили по конкурентам, и пропустили обед. От такого громкого самовыражения становится неловко, но с другой стороны это очень даже кстати.
— Я просто устала, проголодалась, решила немножко изменить сценарий и… эммм… капельку заигралась.
— «Капельку?!» — в голосе мужчины откровенный сарказм.
— Ой, ладно, что надо, мы узнали, и, я так понимаю, ты тоже вжился в роль, значит, понравилось, и мы в расчёте.
— Ага, просто обожаю целовать истеричек и получать по морде!
Почему меня задевает намёк на то, что ему было неприятно?! Вспомнаю свои собственные ощущения и… Блин, только не краснеть и не сдаваться!
— А вот руки распускать не надо было!
Возмутищаюсь и тут же чувствую, как ещё горит собственная ладонь. Я тоже руки распустила, да причём так от души, не экономя сил. Если уж у меня ладонь пульсирует, то что там с его лицом? Тихо спрашиваю:
— Сильно болит?
Ловлю ещё один горящий взгляд Рафиса, сам он молчит. Нет, извинятся я не стану, с чего бы это?!
— Я это… У меня арника в
