этой школе.
— Да, Софина, Северову многое сходит с рук. И не в моей компетенции заниматься его воспитанием. Ты большая девочка, понимаешь прекрасно, что в этом мире одним можно больше, а другим меньше. Ну, такова жизнь, как бы не печально это было. Его отец, скажем так, большая шишка. Больше говорить тебе ничего не буду. Но ты имей в виду, что лучше быть с этим парнем поосторожней.
— Вот, смотри, как тебе хорошо! Видишь, как замечательно получилось, что мы выбрали его вместе. Если бы я покупала сама, получилось бы так же, как и с твоей формой.
7
Двумя годами ранее
Софина
— Софиночка, ну пожалуйста, пойдем! Ну как, я одна?
— Вероник, иди с Настей! Будто ты не знаешь мою маму! Не пустит она меня!
— Настю тоже не пускают. Ее наказали! На две недели ее гульки прекратили!
— Ник, не уговаривай меня, что мы там вдвоем будем делать? Да и опасно это!
— Софина, что там может быть опасного? Полежишь на пляже, позагораешь! Да и не будем мы там одни! Я же тебе уже говорила, там сегодня должен быть Марик! Они ведь постоянно на этом пляже тусуются.
* * *
Я родилась и выросла в небольшом городке на берегу горной реки. Горные реки сами по себе очень опасны, и наша не исключение. После обильных дождей река то и дело меняет русло. Местами она настолько мелководная, что ее можно перейти вброд, несмотря на сильное течение. А местами она имеет глубоководные заводи с сильным подводным течением.
Однажды я стала свидетелям того, как в ней утонул человек. Тогда я еще училась в начальной школе. К нам в гости приехала тетя Ира со своими племянниками. Как раз это были те самые дети, родители которых предоставили нам жилье на ближайший год. Развлечений в нашем городишке немного. Ну погуляли мы день в парке, ну, сходили в кино. Этим ведь городских ребят не удивить. К нам туристы обычно едут не за этим. К нам едут посмотреть на горы, ущелья, водопады.
Мой папа любил горы больше жизни. Они же у него ее и отняли. Не надо говорить, что после этого мама будет готова сопровождать туда свою подругу, пусть даже лучшую.
Август в тот год был невероятно жарким. Столбики термометров ползли за сорок шесть градусов, и единственным местом, где можно было хоть немного охладиться, была речка. Ну не сидеть же, в конце концов, целыми днями в квартире, тем более с детьми.
Мама с тетей Ирой собрали нам перекусить, взяли покрывала, полотенца. И мы отправились на речку. В тот день была суббота, поэтому самые хорошие пляжи были до отказа забиты народом. В конце концов, мы нашли небольшой участок посвободнее и расположились на нем. Надо сказать, что я была невероятно счастлива в тот день. Мы никогда не выбирались с мамой вот так отдохнуть. Как было замечательно, что к нам приехали гости. На глубину нас, естественно, не пускали. Мы просто бегали по небольшим мелководным заводям, брызгались, обмазывались грязью.
Даже у такой холодной реки есть небольшие заводи. Мама назвала их лягушатники. Там и вправду плавали маленькие лягушата. Эти болотца хорошо прогревались на солнце, и мы с ребятами отлично проводили в них время.
Неподалеку от нас отдыхала компания, несколько семей. Там были и мужчины, и женщины, и дети. Взрослые жарили шашлыка, дети веселились. Люди отдыхали, смеялись, шутили, пока один их мужчин не собрался пойти в реку. Он, скорее всего, был не совсем трезв, потому что мы все обратили внимание на то, как громко одна из женщин начала его отговаривать. Мужчина отмахнулся от нее. Мы все видели, как он переплыл на другой берег, забрался на небольшую скалу и прыгнул. На доли секунд его голова показалась из воды, а потом он снова ушел под воду и больше уже не появился.
Почему я так хорошо запомнила этот момент? Потому что через несколько секунд после его прыжка раздался такой дикий крик той женщины, что переполошился весь пляж. Мужчины ринулись в воду, кто-то тут же начал вызывать спасателей, а мама с тетей Ирой начали собирать нас домой.
Спасатели нашли тело этого человека только через четыре дня в шестидесяти километрах от места происшествия. Мне было лет девять, но я хорошо запомнила тот день. Мало того, что я была свидетелем этого несчастья, так еще весь город только об этом и говорил.
* * *
И вот я шагаю вместе с Вероникой через подвесной мост, несу в рюкзаке полотенце. Маме я сказала, что мы будем кататься на велосипедах. Его я как раз бросила во дворе у Вероники, она живет в частном секторе. Потом мы сели на маршрутку и через двадцать минут были уже на месте. Не понимаю, что здесь можно делать! Всю прошлую неделю лили дожди. Речка грязная. Только последние пару дней, как распогодилось, земля просохла, а некогда кристально чистая вода от своего бурого оттенка еще не избавилась.
Вероника немного сникла, не обнаружив предмет своего обожания на пляже. Ну, раз уж мы приехали, поваляемся немного на песочке и поедем домой. Так мы и решили.
Через полчаса, убедившись в том, что делать здесь действительно нечего, мы засобирались домой. Вероника расстроилась. Ей очень нравится парень из десятого. Его она и надеялась здесь встретить. Но он совершенно не обращает на нее внимание, а она всячески пытается это внимание к себе привлечь. Вообще не понимаю, чего она так расстраивается. Ей четырнадцать, а на вид так и вовсе лет двенадцать. И ладно, был бы там какой-нибудь красавчик, так нет же: худющий, рыжий, да еще и с веснушками. И что она в нем нашла?
Мы дошли почти до середины моста, когда поняли, что мы здесь не одни. Четыре парня шли следом за нами. Мосты такого рода очень опасны. Они представляют собой деревянный настил, который подвешен между здоровенных опор, расположенных по берегам реки. Таким образом, мостик как бы висит в воздухе, а по бокам просто натянуты тросы, за которые можно держаться. Каждый шаг по такому мостику отпружинивает, и если вдвоем идти еще можно, то когда по нему следует компания побольше, это становится не то чтобы не комфортно, еще и не безопасно. А эти придурки, ко всему прочему, начали его раскачивать!
Сказать, что мы испугались — это ни сказать ничего! Мы держимся за трос и боимся сделать шаг, а эти придурки
