раз в месяц кровью течёт. Она тоже?
— А то! Как купил, так года через два и начала одежду марать! — столяр от возбуждения едва не сорвался на крик.
— Ликус, у тебя есть идея? — мастер с интересом смотрел на меня.
— Почти. Последний вопрос: она стала слабеть до того, как начала взрослеть, или после?
— После. То я помню, что примерно тогда она к Раймарту впервые и пришла.
— Я тебе вчера шкуру передал, — я с лёгкой улыбкой посмотрел на мастерового. А про себя я надеялся, мой блеф удастся.
— Лунный заяц?
— Их же нужно добывать только до третьего года жизни, так? Потом у них первый брачный сезон и всё, шкура перестаёт отторгать ману. И кости начинают ману накапливать. Чуть-чуть. Но накапливают. У неё же всё точь-в-точь! Ты ведь её изучал уже после того, как у неё девичья кровь пошла?
— И ведь у зайцев тоже пять слоёв!.. Что же я так не заметил, на тигра подумал? — Раймарт стоял и проклинал прошлого себя за невнимательность. Но, скорее всего, за алчность.
— Так это, может её-то травой кормить?
— Какой? — сказал я с насмешкой в голосе. — Да и зачем? Шкуру её уже не исправить, момент упущен. В детстве надо было содрать, тогда самое оно — а сейчас бесполезно. Кости её нельзя использовать даже как катализатор, раз вместе с маной накапливают и скверну. Прирежь её и не мучайся.
Комнату накрыла атмосфера полнейшего разочарования во всём и вся в этом мире. Один разумный стоял, сокрушаясь о своей алчности. Другой думал о том, что денег теперь не выручит и на зиму нужно достать хоть пару заказов, иначе по миру пойдёт. Третья, как родилась троптосом, так и разочаровалась в жизни сразу. Лишь я стоял, с разорванной на лоскуты скверной душой и старался не лыбиться.
— Один золотой.
— Что? — спросили оба ремесленника одновременно.
— Куплю её за один золотой. Как снег сойдёт — отведу в осквернённое место. Раз в неделю буду рубить ей ногу или руку и смотреть, как быстро кости порчей пропитаются. Это пересекается с моим основным исследованием. Но мне сначала нужно её выходить. Вон, — я показал на рабу, — шатается уже вся. Так что не больше золотого. Хотя, — я вопросительно посмотрел на Раймарта, — какой сейчас обменный курс на монеты Ганзы?
— Если в золоте, то одна чуть больше, чем наши две.
— Готов купить её за одну золотую монету Ганзейской торговой лиги здесь и сейчас. Но с условием.
Стоило заговорить об условиях и довольное лицо столяра помрачнело. Он готовился к тому, что его сейчас сделают должником на услугу.
— Мне может понадобиться деревянная шкатулка и я обращусь к тебе, — я пальцем указал на грудь столяра, от чего тот невольно съёжился. — А ты постараешься сделать её максимально быстро. Она тоже будет из тика, так что имей это в виду. Конечно, я полностью заплачу и за работу, и за материалы, но мне нужно идеальное качество и максимальная скорость работы. Понимаешь? — столяр кивнул. — Это моё последнее предложение: принимай его или режь ей горло!
— Забирай! Забирай! Продана, продана! Раймарт — ты свидетель! — возбуждённо затараторил Горвил.
— Свидетельствую о сделке, — Раймарт поднял правую руку и облегчённо вздохнул.
— Спасибо тебе! — продолжал говорить столяр, едва не пританцовывая на месте от радости. Теперь у него будут деньги и эту зиму он уж точно проживёт. — Как увидел тебя, то подумал, что ты такая же тварь, как и все из вашего племени. А нет, ты хороший разумный. Выручил-то меня. Всё сделаю в лучшем виде! Не волнуйся! Ты это, — Горвил замялся, — того, ну, когда готов сделку-то заключить?
— Монета у меня с собой. Можем хоть сейчас отправиться в гильдию.
— А зачем вам куда-то идти? — в голосе Раймарта слышалось удивление. — У меня всё есть: статуэтка, подставка и лист бумаги. Это бесплатно. Можете заключить здесь, а зарегистрируешь завтра.
— Я-то за!
— Если тебе несложно, то я согласен.
Вскоре на столе появилась статуэтка на такой же подставке, как и в банке. Под неё подложили листок бумаги. Три минуту проговаривания всех моментов сделки, два уколотых пальца — и статуэтка моргнула синим цветом. За ней засияла подставка, нанося детали сделки на бумагу. Секунда, и всё закончилось.
Внимание, сделка о покупке раба успешно завершена
Сделка зафиксирована Системой
Внимание, приобретён раб по имени Лина
Количество свободных ячеек рабов: 2 из 4
Я закрыл оповещение, решив осмотреть лог-файл рабы уже в гостинице. Из кармана я выудил золотую монету и передал её столяру.
С нескрываемым облегчением Горвил взял жёлтый кругляшек. Договорившись, что заказ я передам ему через Раймарта, столяр попрощался и вышел на улицу, напоследок кинув короткий взгляд на уже бывшую рабу. Лина так и стояла неподвижно на одном месте, всё также смотря в пол.
— Я тоже тебе благодарен, что выкупил её, — заговорил Раймарт. — Теперь Горвил точно зиму продержится. Древодел он хороший, да только придумал себе всякого.
— Кстати, а что там за история с сестрой?
— Ты про дракона? Перестань, — мастеровой махнул рукой, словно отгоняя назойливую мушку. — Горвил не местный, он лет двадцать назад поселился здесь. Как раз после большого пожара. Работы много тогда было и многие к нему с заказами ходили. Вот он и стал рассказывать, как ещё в детстве дракон вынырнул из реки и съел его сестру.
— Дракон? Из реки?
— Дослушай, это не всё. Пока дракон ел его сестру, деревня странным образом загорелась, а селяне странным образом погибли. Скорее всего разбойники напали на деревню, а он спрятался в кустах и смотрел, как его сестру насилуют и убивают. Он тронулся рассудком, вот придумал эту историю про дракона.
— Тяжела крестьянская доля, но это жизнь.
— Это жизнь, — вздохнул Раймарт. — Так что насчёт вина? Я его заранее приготовил.
— Спасибо, но откажусь: устал уже. Да и дел, как видишь прибавилось, — я показал на Лину. — Не знаешь, где в городе рабов отмывают. У неё волосы слипшиеся, как бы вшей не было.
— Знаю несколько мест. Но она скверная, так что подойдёт лишь одно. Ты в какой гостинице остановился?
Глава 3
Получив объяснения, где находится баня, в которой отмывают подобных Лине и продают поношенные вещи — мы с Раймартом стали прощаться. Перекинулись парочкой ничего не значащих фраз, вспомнили академию, его друга и моего наставника. И договорились, что отправлю ему письмо, как только обоснуюсь на зимовку,
Я вышел на улицу и направился к бане. Раба покорным зверьком последовала за мной, хотя никаких приказов я не отдавал, а голова её была всё так же опущена. Она смотрела на поверхность улочки, покрытую жидкой грязью и на свои ноги, обмотанные в трухлявую ткань, давно пропитавшеюся грязью по самые колени. От каждого её шага раздавался хлюпающий звук, но не от соприкосновения ступней с улицей, а от давления на ткань: стоило ей сделать шаг, как жижа из обмоток тут же вырывалась наружу и, хлюпая, втягивалась обратно в ткань.
Я шёл медленно, позволяя Лине не напрягать слабое тело, но всё равно у неё появилась тяжёлая одышка. Банщица сильно удивилась, увидев ксата в компании практически мёртвого раба. И если сначала женщина смотрела на меня с презрением, а на Лину с сожалением — то узнав, что раба из скверных, тут же наградила её презрительным взглядом, которым толпа одаривает висельника. С ценой за услуги банщицы произошла не меньшая метаморфоза: изначальные пять серебряных превратились в двадцать. Торгуясь, во всю используя навык «Красноречия», я кое как сбил цену до семнадцати монет.
Оставив Лину мыться, я стремглав помчался к центральной площади. Надо было спешить и как можно быстрее всё сделать. Я лишь надеялся, что не ошибся в расчётах и в основе эльфийки действительно лежит тигр из нефритового семейства — в противном случае, я лишь приближу финал её жизни.
В магазинчике специй купил кружку дорогого свежевыжатого лимонного сока и несколько маленьких мешочков пряностей. В лавке зелий — три флакона не настоянного ложного зелья маны. В магазине сыров была куплена порция свежего творога из козьего молока. При виде еды голод, щекочущий мой живот с самого обеда, моментально усилился. Сглотнув слюну и стараясь не обращать на него внимания, я закончил покупки и поспешил обратно к бане. Оставалось вино, но его можно купить в гостинице.
Нередко за покупками теряется ход времени, даже если торопишься и отсчитываешь про себя каждую минуту. Так случилось и сейчас — городской колокол пробил шесть раз, когда я вернулся за Линой. Я припозднился. Примерно час она покорно стояла во входной, смотрела в пол и дожидалась меня. Чистая,
