Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
чувствуете, с каким энтузиазмом относится издатель к работе».
А что можно сказать о подзаголовке, этом бедном родственнике среди пафосных обложечных восклицаний? Конечно, это совсем другой зверь – менее броский и более функциональный, как правило, передающий информацию о книге в жанре нон-фикшн (всяческие «как, почему, что, когда», «Эссе», «Мемуары» и пр.). Бывает, что без подзаголовка не обойтись, но звучит он куда менее волнующе. Как пишет писательница Мэри Лаура Филпотт:
Дать название книге – все равно что дать имя ребенку. Название – это как бы личное имя, что бы оно ни означало. Имя автора – это фамилия книги, то, что роднит ее с другими книгами того же писателя. А подзаголовок – это второе имя. Его мало кто называет или использует, но дается-то оно раз и навсегда, поэтому выбирать его следует с умом… Если книга становится популярной, то подзаголовок стирается из памяти.
Бен Ягода из New York Times с ней согласен: подзаголовок – дама без кавалера на вечеринке: «Никто на самом деле подзаголовки не читает. Они что-то вроде лотерейных билетов на экономическом рынке документальной литературы. Издатели, почти всегда в тщетной надежде выиграть хоть что-нибудь, чего только в них не пихают: туманные словечки и фразы, намеки на то, что название хотело бы сообщить, да не сообщило, словосочетания-талисманы типа “американская жизнь”»[49].
Литературный критик Роберт Маккрам идет еще дальше, заявив, что издателям следует вообще отказаться от подзаголовков, этих «фиговых листков авторского стыда», он был просто в шоке, когда увидел подзаголовок на биографии Уильяма Голдинга: «Человек, который написал “Повелителя мух”», – я, признаться, увидев такое, тоже впала в ярость.
Действительно, сегодня куча подзаголовков составлены по шаблонам. Начинаются с предлога (от, вне, из) или с преамбул типа «Рассказы от …» или «Записки о …». А далее вас пытаются убедить, что эта книга непременно потрясет ваши жизненные устои, словно грипп-испанка или крах на Уолл-стрит, или же сообщит вам нечто весьма сомнительное: «Треска: биография рыбы, которая изменила мир». Вы это всерьез? Такие тексты бывают написаны по одной схеме: как заметил в Twitter один остряк, если бы «Исследование о природе и причинах богатства народов» Адама Смита было издано сегодня, его непременно снабдили бы подзаголовком вроде: «Невидимая рука. Невероятная история того, как рынки навсегда изменили нашу жизнь».
Сейчас в моде, особенно в Соединенных Штатах, невероятно длинные, вычурные подзаголовки вроде того, что стоит на написанной Сильваной Патерностро биографии Габриэля Гарсиа Маркеса: «Одиночество и компания. Жизнь Габриэля Гарсиа Маркеса, рассказанная с помощью его друзей, семьи, поклонников, тех, кто с ним спорил, тех, кто его разыгрывал, тех, кто с ним пил, а также нескольких респектабельных особ». Это отражение тенденции к загадочным, почти непостижимым названиям, сопровождаемым словесным салатом. Так зачем заставлять подзаголовок, который наверняка будет забыт, брать на себя всю тяжесть?
Опубликованная в 2019 году в Washington Post статья «Книжные подзаголовки становятся все длиннее. Что происходит?» винит во всем Интернет: подзаголовки нашпиговываются «продажными» ключевыми словами, по которым издания легко искать в Сети. Это, конечно, так, но я иногда думаю: а не боится ли издатель честно заявить, о чем, собственно, книга?
Раньше на обложках документальной литературы часто стояли прямые, разумные названия – вы определенно знали, чего ждать от книги Энгельса «Положение рабочего класса в Англии», это название говорило о ее содержании и в подзаголовке не нуждалось. В то время как к названиям романов ставили цветистые, поясняющие и «выводящие мораль» комментарии, порою даже ироничные. Самые известные примеры – «Франкенштейн. Современный Прометей», «Ярмарка тщеславия. Роман без героя», «Тэсс из рода д’Эрбервиллей. Чистая женщина, правдиво изображенная» – и тот факт, что, говоря об этих романах, мы никогда не используем подзаголовки, лишь подкрепляет теорию об их ненужности.
Впрочем, я не склонна считать, что подзаголовки следует полностью упразднить. Они могут быть замечательными. Добротный, хорошо продуманный подзаголовок скрепляет сделку или дарит обещание – еще один дополнительный удар в цель. Он может поддерживать название, противоречить ему, раскрывать его: «Глупые белые люди… И другие неубедительные оправдания, почему страна оказалась в таком положении»[50], или «Истэблишмент, и как ему все сходит с рук»[51].
Подзаголовок может отражать настроение книги – «Очень британские проблемы. Как сделать свою жизнь все трудней и неудобней каждый ненастный день», или пародировать менторский тон – «Английский по Дрейеру. Предельно корректное руководство по прозрачности стиля». Почувствовали удар линейкой? Подзаголовок к книге Сьюзан Кейн, с одной стороны, разъяснял название, с другой – льстил аудитории, состоящей из тех, кто любит читать: «Тихая сила. Как достичь успеха, если не любишь быть в центре внимания»[52]. Такие подзаголовки, помимо того, что оживляют названия, дают нам понять, чего ждать, а также дарят ощущение, что мы оказались в хорошей литературной компании.
Может, подзаголовки потом и забываются, но в первый момент они способны радовать. Используйте их правильно, и подобно всем другим словам, напечатанным на первой обложке, они подарят настроение и заставят нас, читателей, что-то почувствовать – заинтересоваться, успокоиться, удивиться или хотя бы показаться самим себе хоть чуточку умнее.
Очень мудрый человек как-то сказал мне: если слишком трудно придумать подзаголовок, значит, и само название не очень удачное. А если очень трудно придумать хорошее название, значит, и книга, скорее всего, никуда не годится. Вот так-то.
Король первых строк
По мнению многих, лучшие первые строки в мировой литературе – из «Анны Карениной» («Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему») или из «Моби Дика» («Зовите меня Измаил»). Но мне кажется, это потому, что подростками они не читали Стивена Кинга. Я постараюсь доказать, что Король первых строк – Кинг.
Вещественное доказательство А: начало «Нужных вещей». Всего одна строчка на отдельной странице: «Ты уже бывал здесь». Я здесь бывал? Когда? Ну-ка поподробнее…
Вещественное доказательство Б: первый абзац в «Оно»: «Начало этому ужасу, который не закончится еще двадцать восемь лет – если закончится вообще, – положил, насколько я знаю и могу судить, сложенный из газетного листа кораблик, плывущий по вздувшемуся от дождей желобу»[53]. Неужели вам после этого не захочется узнать, что это был за ужас?
Вещественное доказательство В: конечно же, «Кэрри». Эпиграфом стоит вымышленная газетная статья о камнепаде в городке Чемберлен, но первые строчки первой главы такие: «Когда это произошло, никто, в общем-то, не удивился, во всяком случае внутренне, на подсознательном уровне, где обычно и зреют, дожидаясь своего часа, недобрые чувства»[54]. Говоря словами Максимуса Децима Меридия[55], неужто вы сможете заскучать?
Эти строчки намекают нам на то, что будет
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
