Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
И опять же, очевидно я только что сказала что-то не то. Мачеха, чьего имени, опять-таки, я не знаю, бросила на меня странный, изучающий взгляд, будто впервые увидела.
— Что-то в тебе изменилось, Аделаида, — даже в захламленном, маленьком пространстве её походка умудрялась выглядеть грациозной, — впрочем, неважно. Герцог Макбул уже покинул имение. Твой батюшка остался очень недоволен. Ты не успела вступить в наследство своего уже покойного супруга.
Тот самый герцог Макбул, видимо, был прав, когда спрашивал стоимость моей чести. Батюшка за старикана дочь выдал не просто так, а ради старых, добрых денег.
— И, кхм, и что сейчас со мной будет?
— Здесь ты точно не останешься. За тобой тянется дурная репутация, — на слове «дурная» её лицо скривилось как от зубной боли, — графство унаследовать я тебе не позволю. Пока попробуй не показываться батюшке на глаза. И сними уже, наконец, эти вульгарные тряпки.
Вульгарные? Да это самое закрытое, что я нашла в сундуках барона. Тем более, времени особо не было. Ну и что, что красные.
— Ты должна быть в трауре, — ах, вот оно что, — не вынуждай общество говорить о тебе еще более скверно, чем сейчас.
Глава 3
Как выяснилось, милая Брита — моя кормилица. Точнее, кормилица леди Арманд. Во всех сказках кормилицы — милые и преданные своим воспитанникам женщины. Даже здесь мне не повезло.
Мысль о леди Арманд не оставляла меня. Что, если девушка вернется? Как они поступят с самозванкой, если уж свою дочь и, по всей видимости, наследницу они так не жалуют.
Сундуки я разбирала в гордом одиночестве, что было даже хорошо. Уж сильно заинтересованно я всматривалась во всё то, что побросали мы с девушками в замке Тюренн.
Все платья казались жутко неудобными: тяжелые, объемные, многослойные. Чем дороже была ткань, тем тяжелее и непонятнее было платье. Хотя, может, дороговизна ткани была только на мой взгляд? В этом я точно не сильна. Вот то золотисто синее, с вертикальной линией и узорами между ними мне вообще больше напоминало обивку дивана в стиле цыганского шика.
Весь гардероб можно было разделить на две части: «дорого-богато» и платья гимназистки, которые отличались от нарядов здешних девочек-слуг лишь покроем. Причём последние скорее и есть платья леди Арманд, судя по той комнатушке, в которую меня привели. И все яркие наряды были очень велики мне.
Ворох белья вызвал приступ омерзения. Про стиральные порошки и отбеливатели здесь наверняка были не в курсе. Содрогнувшись от отвращения, запихнула груду тряпок подальше. Здесь прохладно, сожгу потом в камине, который не чистили очень и очень давно.
Обувь, шнурки, ленты, пара украшений, пара книг — больше ничего. Даже в тех сундуках, которые служили кроватью — ничего интересного. Хотя, что я искала? Наряды и тоненькое колечко меня не интересовали. Свой, родной халат, который я так хотела опять найти, запихнула подальше. Знала бы, что суши отменятся таким образом, надела бы все имеющиеся комплекты белья.
Мне хотелось найти какую-то подсказку, как я здесь оказалась. Или инструкцию, как вернуться домой. А. может, леди Арманд проводила какие-то ритуалы и здесь будет какая-нибудь записка в стиле «в случае неудачи, обращаться к такому-то такому-то».
Книги тоже оказались бесполезны: молитвенники и пара книг со стихами, в которых, рифма отсутствовала напрочь. Или ритм на худой конец. Но, судя по истрёпанным страничкам, девушке они очень нравились.
Как узнать, жива ли настоящая леди Арманд?
За разборами гардероба и уборкой комнатушки время пролетело очень быстро. Хотелось помыться, поесть и поспать. Два последних пункта в любом порядке.
Пока я пыталась найти способ открыть окошко, чтобы проветрить пыльную и сырую комнату, в комнату постучали, но так тихо, что я едва услышала.
— Тита? — Девушка в страхе оглядывалась, сживая побелевшими пальцами на вид тяжелое ведро с водой.
— Я не смогла подогреть, — зашептала она, проскакивая в комнату, — простите, миледи.
Простить? Да я расцеловать тебя готова, моя испуганная мышка.
Тита осмотрела ворох белья, которое я собиралась сжечь, а потом робко прошла к груде павлиньих платьев.
— Такие красивые, — ну да, в окружающей серости и ваза с апельсинами будет смотреться изысканно — хоть какое-то яркое пятно в интерьере.
— Кажется, я случайно их забрала, — никакой чистой тряпочки или губки, чтобы обтереться найти не удавалось, — не знаю, что с ними делать.
— Ваш батюшка продаст их, миледи, — тоже неплохо.
— Ты можешь себе взять, если что-то понравилось, — девушка замерла над самым аляпистым экземпляром, тем самым, что напомнил мне обшивку дивана. Мне не жалко подарить его, тем более, Тита заслужила, она мне воды принесла.
Тита тряхнула головой, отходя от платьев, и метнулась в угол. Я даже не сразу поняла, что она оттуда достала. Да я даже не заметила раньше, когда обшаривала комнату вдоль и поперёк, что там есть складная ширма. Потрепанная, выцветшая, с дырочками, зато есть. Здесь двери не запираются, в ванную комнату идти — себе дороже, если такова имеется, особенно после всех сцен, в каких мне посчастливилось участвовать. А так хоть какое-то подобие уединения.
— Что ты делаешь? — Я подпрыгнула от неожиданности, почувствовав на спине чужие руки.
— Простите, миледи, хотела помочь вам раздеться, — а вот этого мне не надо. Непривычно и не по себе. Сама оделась, сама и разденусь.
Тита ушла. Помыться в полном смысле этого слова, естественно, не удалось, но после протирания почувствовала себя значительно свежее.
Сейчас же сидела на кровати и думала, что делать дальше? Я уже успела заметить, что жизнью настоящей леди Арманд распоряжается её отец. А что делают здесь с вдовами, мне неизвестно. Может, в монастырь отправят? Здесь они вообще есть? Какой-то молитвослов под руку попадался, если есть религия, значит, есть и служители. Нет, конечно, в монастырь мне не хочется. Но «батюшка» точно здесь не оставит. Кажется, дочь свою он не жалует. Комната откровенно убогая, грязная и маленькая. У девочек всех времён и народов всегда есть любимые и милые сердцу девчачьи безделушки, здесь всё настолько по-спартански, что даже опытный криминальный эксперт вряд
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
