на одном уровне сказал:
— А ты, как там тебя, Мату, Мату. Слушай меня, генерала Баяна. Теперь я твой господин, и меня не интересует, что велел тебе канцлер, понял? Я твой генерал, а ты мой солдат. Ты будешь выполнять все, что я скажу, иначе я убью тебя, — Баян сжал мои плечи сильнее.
Я кивнула. Когда Баян говорит, его глаза так, что их нельзя было увидеть. Поэтому я не могла определить, что он задумал.
— Так вот, Мату, — Баян отпустил меня, — прежде чем докладывать канцлеру, ты будешь докладывать мне, а я передавать его светлости. Учти, что я его правая рука. Все, иди.
Я еще раз кивнула. Баян ушел, помахивая красным плащом. Почесав макушку, я обратила свой взор на Тал Тала, который наподобие черного призрака застыл в пелене белого снега.
— Прежде чем отправиться спать, — произнес он своим немного хриплым низким голосом, — я хочу кое-что проверить.
У меня коленки стали ватные. Что он еще удумал.
— Чего? — с нарочитой наглостью сказала я, — господин генерал, я уже очень спать хочу.
— Но ты отправишься в кешиктен генерала Баяна, а это лучшие воины, охраняющие самого императора.
— Да, и что? Господин канцлер так сказал.
— Но ты хоть меч в руках умеешь держать?
Тал Тал, стоя ко мне вполоборота, неожиданно отцепил меч от пояса.
— Чего, чего… — попятилась я, — само собой умею, господин генерал.
Меч у Тал Тала тоже в черных ножнах. Он сделал какой-то изысканный взмах, рассекая воздух, и протянул мне меч.
Я еще чуть попятилась.
— Эээ…господин генерал, ваш меч, я не могу его принять.
Тал Тал по-прежнему сохранял свою невозмутимость. Выражение его аристократичного лица не изменилось. Даже следов усталости нет. Вот что значит монгольский воин.
— Я не дарю тебе меч, — пояснил Тал Тал, мне показалось, что его голос слегка смягчился, — возьми его и покажи, что умеешь.
— Ну ладно, — скрепя сердцем, ответила я, принимая меч. Он так себе тяжелый. Когда я стесняюсь, я становлюсь чудовищно неловкой. Поэтому первое, что я сделала уронила меч. Быстро подняла его, полностью покраснев. Я только одного не пойму, почему в меня не встроены никакие супер-навыки, необходимые для выживания в древнем мире. Когда Минамото и Тайра сказали, что сами подготовят артефакт для меня, я даже не удосужилась проверить, что они туда всунули, но как показывает практика ничего.
— Ну что стоишь, — протянул своим волнующим голосом Тал Тал.
Я опомнилась. Ну что, можно, изобразить ритуальные танцы шаманов северного закавказья. Я не знаю. Взяв меч в правую руку, я освободила его от ножен. Так дальше что. Пожалуй, пару взмахов. Я взглянула на Тал Тала. Его лицо изменилось. Такое чувство, что его сейчас вырвет. Он наверно первый раз видит такую неумеху как я.
— Ты ничего не умеешь? — спросил он со странной интонацией.
— Умею, господин Тал Тал, то есть, господин генерал. Просто у нас у славян совсем другое искусство владения мечом. Во-первых, ваш меч кривой, а наш ровный. Но я все равно покажу кое-что.
Я покачала головой и взмахом руки велела Тал Талу отойти подальше. Он сделал пару шагов назад. А я принялась кружиться и дико прыгать, изображая неведомый танец с мечами. Нечто подобное я видела в корейском сериале. Это должно сработать.
Я так увлеклась, что не заметила, как мои ноги поскользнулись на мокром снегу. Меч завис прямо надо мной, угрожая разрубить надвое, и я стремительно заваливалась на землю, зажмурив глаза.
В следующее мгновение я почувствовала теплое дыхание на своем лице. Мое тело кажется повисло в воздухе. Я разлепила веки. Прямо надо мной нависало лицо Тал Тала. Глаза у него темно-карие, и так ярко блестят. Его губы слегка приоткрыты. А его руки обхватили меня.
Ой, что это! Я с трудом отвела взгляд от лица генерала и увидела, как занесенный надо мной меч Тал Тал держал одной рукой, а другой удерживал меня от падения.
— Эээ, — промычала я.
Глаза Тал Тала немного расширились, и он бесцеремонно откинул меня. Я упала на припорошенную снегом землю. Затем ловким движением он вставил меч в ножны и прикрепил к своему поясу.
— На сегодня достаточно, — сказал он в презрительной манере, — я убедился, что ты ничего не умеешь. Единственный кого ты сможешь убить — это ты сам.
Я встала с земли и, отряхиваясь, ответила:
— Вы правы, господин генерал. Единственный кого я могу убить — это только я сам.
4. Знакомство с Хурмой
Дворец Императора, Великого Хана Тогон-Темура.
В военной форме личной гвардии императора я стояла возле огромных мраморных ступеней, ведущих во дворец Великого Хана. Накануне ночью после позорной встречи с Тал Талом я оказалась в казарме, где мне определили койку в комнате, где уже спало пятнадцать человек. Все они были русскими как и я, только мужчинами. Но об этом никто ничего не узнает. На меня никто не обратил внимания по причине поздней ночи, поэтому я просто легла спать.
Если честно я вообще не спала. Как только легла сон исчез. Страхи и сомнения накатили такой волной, что я и глаз сомкнуть не могла. Когда усталость взяла свое, веки отяжелели, раздался сигнал подъема.
Пришел Баян и велел вручить мне форму, которая оказалась мне большой. Поэтому я не стала одевать доспехи, ограничившись хлопковым коротким халатом, широкими штанами и жилетом. Волосы по тогдашней моде я заплела в косички и в хвост.
Баян сказал мне, что сегодня я отправлюсь к императору и вместе с другими буду нести дневной караул. То, что у меня нет подготовки его не касалось, потому что канцлер повелел как можно скорее мне отправиться на место действия.
Вот так я и очутилась возле дворца. Мы дождались смены караула и зашли во дворец вместо ночной стражи. Нас встретил евнух по имени Колта. На нем был красного цвета халат до пола, шапка, характерная для евнухов, из-под которой виднелась коса длиной до пояса.
Колта изумленно посмотрел на меня.
— Кто ты? — спросил он.
— Я новичок, теперь я состою в кешиктане генерала Баяна. Он прислал меня сегодня к Его Величеству.
— Ты кешик? — Колта недовольно осмотрел меня. Я понимала его сомнения, остальные воины, пришедшие со мной были здоровые двадцатилетние парни.
В этот момент к нам подошли Баян и Тал Тал.
— Не трогай его, Колта, — добродушно сказал Баян, а затем что-то шепнул евнуху на ухо, — пусть он освоится у вас.
— Но тогда он не может быть кешиком, — возразил Колта, — господин Баян, этот юноша скорее
