Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
– Они пинали избушку, пока не загнали её в реку, Яга вылетела на ступе и попыталась заворожить Прибоя, а пока она отвлеклась на среднего брата, Буревест лягнул ступу, благо практика у него была отличная, ступа улетела за реку, Яга оттуда выпала, хорошо хоть на крышу избы. Вы слушать будете, или ржать будете, как те кони? – возмутилась Катерина, глядя на валяющихся от смеха на полу друзей.
– Пппрости, – Кир едва смог выговорить. – Я думаю, она ещё долго не захочет с конями дело иметь.
– Ой, не знаю я. Она была в диком бешенстве! Когда за мной примчался Баюн, она висела на коньке крыши, а кони летали вокруг и пытались её зубами достать
– А ты? – Степан хохотал до слёз.
– Я приказала прекратить! Они не очень хотели повиноваться, очень уж увлеклись, но пришлось. Яга, если уж честно, сама нарвалась, конечно. Но, они так сильно разошлись!!! – Катерина вздохнула. – Я им велела пока на море отбыть, хорошо бы Яга немного успокоилась. А то она как их видит, у неё глаз дёргается, а изба подпрыгивает. Даже если на месте стоит. Да что вы так веселитесь?
– Кать, так смешно же, – мальчишки хохотали, держась за животы.
– Не очень. Ягу настолько давно никто не доводил. Ко мне она вроде претензий не имеет, а вот коням хорошо бы гадости никакой не сделала. Баба-то вредная! – Катерина странным образом чувствовала какую-то ответственность за буйных морских коней.
– Да ладно, обойдётся, – оптимистично заключил Кир. – А ты какую сказку смотришь?
– Про царевну-Несмеяну, – Катя перелистнула страницу. – Вот уж не думала, что там тоже туман.
В сказку по царевну-Несмеяну отправились через несколько дней. Катерина махнула рукой привычно замершему у туманной границы Волку и шагнула в тёмную муть.
– Как он мне надоел, туман этот! – ворчал рядом Степан, не забывая оглядывать окрестности. – Кир, как у тебя?
– Пока, вроде, всё чисто, – Кир настороженно прислуживался к совиному мечу.
Они спокойно дошли до города, правда, идти пришлось по лесу, дорога была забита людьми и повозками, телегами, пешими и конными, уснувшими прямо на дороге.
– Опять под телегами лазить придётся? – Степан рассматривал множество людей, буквально штурмовавших ворота, да так и застывших в тумане.
– Да, похоже, а то вот и пробка. Натуральная, древняя, конно-тележная, – вздохнул Кир.
В город они и правда попали с трудом. И протискивались мимо замерших людей, и по телегам шли и под телегами тоже.
– Одно хорошо! Можно не опасаться, что тебя лягнут, – с удовольствием заключил Степан, пролезая между ног крупного гнедого коня. – А так бы и костей можно было бы не сосчитать.
В царские терема они добрались, как ни странно, довольно легко, царь сидел на престоле, подперев голову правой рукой, и глядя на десяток шутов, да так и уснул.
– Чего-то он и не собирался никуда? – удивился Степан.
– А куда? – Катерина с сочувствием смотрела на царя. – Люди в город бежали, надеялись, что сказка известная, и она выдержит, не пустит туман. А ему-то куда бежать? Охохонюшки. А дочка-то где?
– Тебе царя мало? Он же тоже герой сказки, – удивился Кир.
– Всегда лучше знать, откуда тебя может смыть потоком слёз, – вздохнула Катерина и отправилась осматривать терема. И чем больше шла, тем больше удивлялась. – Вот странность какая, шутов тут как-то очень уж много!
– Так ты же сказку помнишь? Царь кого только не звал, чтобы дочку развеселить! – Кир эту сказку любил. Бабушка её часто читала.
– Да, это как раз понятно, только… – Катерина осматривалась по сторонам и пожимала плечами. – Только, по-хорошему, они должны были толпиться у царевны, а они везде!
И правда, вокруг было множество шутов и шутих, обвешанных бубенцами, с трещотками и бубнами, даже с парой медведей на ремешках, всё яркое, такое яркое, что даже в глазах рябило и много! Слишком много!
– Кать, ну что ты застыла? – Степан обходил карлицу в ярком скоморошьем колпаке и с двумя дудками в руках.
– Погоди… В сказке было сказано, что царевну в жёны обещали тому, кто её развеселит! А тут, смотри, сколько шутих! Ну, что ты смотришь? Шутов женского рода. Ты же рядом с такой стоишь! Они долго на Руси были, при царице Елизавете Петровне, да и позже тоже, и Екатерина Вторая про дворе их привечала!
– Да, действительно, хватает и этих, как их… Шутих, – кивнул головой Кир, – И какой нам от этого прок?
– Не знаю пока, – Катерина шла, оглядываясь, пытаясь найти, где же находится царевна, и едва не прошла мимо терема, затерявшегося среди других, ярко расписанных, вызолоченных. Терем как терем, на крыльце нежная роспись – полевые колокольчики. – Тут она, – решительно позвала Катерина мальчишек.
– С чего ты взяла? Тускло как-то для царевны. У них тут вон всё какое!!! – Степан повёл рукой на яркие даже в тумане цвета, которым могли похвастаться остальные строения.
– А вот поспорить могу! – Катерина чувствовала, что какая-то идея уже крутится в голове, только пока до конца уловить её было сложно. Девочка толкнула дверь и вошла в терем. Никаких шутов, шутих и бубенчиков. В горнице на лежанке у печи сидя спит пожилая женщина с кошкой на руках, в кувшине на столе несколько веток рябины с тяжёлыми красными гроздьями и желтыми листьями. Печь красивая, изразцовая, нарядная, но опять же, не слишком яркая. Катя прошла по остальным помещениям, за ней удивлённые мальчишки.
– Странно, словно в другом царстве оказались, – сказал, наконец, Кир.
– Именно, – кивнула Катерина, открывая дверь в светлицу, где они и увидели царевну-Несмеяну. Очень красивая, тонкие черты лица, большие ярко-голубые глаза, русая длиннющая коса, сидит, действительно, пригорюнившись, и платок в руке держит, но никаких уж таких потоков слёз, кадушек и кадок с наплаканной ею солёной водой, сырости и плесени вокруг не наблюдается. Светлица ничем не расписана, светлое дерево, из него же сделаны и лавки и столы, и сундуки с поставцами. И одета царевна неярко. Белый опашень с воротом, выложенным жемчугом и голубыми лалами, такие же зарукавья. Очень ей идёт!
– Слушай, а может, это и не она вовсе? – засомневался Кир. – Чего-то мне казалось, что она более, ну рыдающая, что ли…
– Она, она, – кивнула головой Катерина. – И плачет она, по-моему, не от того, что истеричная или меланхоличная, а просто потому, что её с малолетства развлекают очень уж бурно да активно. Папенька её весельчак, по-моему, а дочь более спокойная, задумчивая, тихая. Слёзы, это уже как самозащита.
– Да ладно, чего тут рыдать-то? – Cтепан непринуждённо привалился плечом к стене.
– Стёп, мы сейчас ходим пока они спят, а вот когда не спят, тут небось такая какофония постоянно! Гудки и трещотки, хохот непрестанный, песни залихватские, звон, грохот. А если такое всё время? Ты же не будешь постоянно смотреть какой-нибудь, пусть и очень смешной фильм? Ну, какое-то время посмотришь, но не каждый же день с утра и до вечера! А тут, смотри, туман шел, беженцев море, а царь всё равно с шутами развлекается.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
