душ. Своего рода практика. Мы иногда даже спорили, кто быстрее познакомиться, но без обид для девчонок.
– Я подумаю, – ответил ему, чтобы отстал.
– Думай, решай, не пожалеешь. Домашняя постель, домашняя еда, – и он мечтательно вздохнул.
– Не соблазняй.
– Ага. У самого слюнки текут.
– Да, поесть сейчас не мешало бы. Кстати, а как будут разбивать на группы?
– Кто их знает. Кого с кем объединят или отправят на хозяйственные работы.
– И не мечтай.
– Нет в тебе, Егор, полёта фантазии. Мечтать не вредно. Все, сейчас все мечты обломают, уже пришли.
Пока мы разговаривали, подошли к кабинету. Вызывали по одному. Каждый выходил, получив задание, но кто его напарник, не знал. Место встречи, вид, одежда каждому сообщались индивидуально. Значит, встреча не известно с кем. Когда вышел Лешка, то загадочно улыбался.
– Что хозяйственные работы? – поддел я его.
– Нет, Егор, лучше. Сладкая жизнь. Хорошо бы нам вместе. Ну, я пошёл собираться, – он открыл дверь из коридора и, с видом заговорщика, вышел. Меня вызвали последним. Я зашёл в кабинет и увидел, что там кроме хозяина кабинета находится незнакомый мужчина.
– Товарищ полковник, – начал я, но он махнул рукой.
– Отставить. Ну, вот и он, – обратился к мужчине.
– Здравствуй, Егор, – он подал мне руку, которую я пожал. – Ты, человек военный, поэтому всё конкретно. Скоро твои товарищи разойдутся, а ты пройдёшь к себе, соберёшь личные вещи и всё, сюда больше не вернёшься, а продолжать учёбу будешь в другом месте. Форму оставь, поедешь в гражданке, – он подошел к столу и достал из папки документы.
– Вот твой паспорт, – протянул он мне, – вот военный билет. В общем, всё, что положено гражданскому человеку. Деньги на дорогу. Тебе даётся две недели отпуска.
Я взял документы:
– Можно вопрос?
– Давай?
– А как же экзамены?
– Считай, что ты их уже сдал. Ещё?
– А что весь этот сыр бор с подъёмом нарочно?
– Нет, это я приурочил к вашим заданиям, чтобы днём не светить задание для тебя. Куда поедешь?
– Сначала в родной город, потом, может быть, в Москву к дяде.
– Верное решение. Тогда выполняй. Жду тебя здесь через полчаса.
Я вышел. Грустно, очень грустно. С ребятами попрощаться не удастся. Жаль. Привыкли мы друг к другу. Что за жизнь у меня такая? Не успеешь привыкнуть, строишь планы на будущее, и всё разлетается вдребезги.
В комнате было пусто, так как ребята уже ушли. Подгадали они момент, что никого нет.
Я достал из тумбочки личные вещи, коих было не много, сменное белье из шкафчика. Собрал сумку, повесил в шкаф форму, надел гражданскую одежду. Посмотрел на форму, провел по ней рукой, расставаясь, закрыл шкафчик и обвел глазами комнату. Пролистал в памяти лица товарищей, кто, где спал, кто, чем увлекался, их характеры и, вздохнув, вышел, в очередной раз, закрывая дверь в прошлое, выходя навстречу неизвестности.
В кабинете всё прошло быстро. Подошедший начальник училища пожал мне руку, пожелал удачи, а когда мы вышли, у дверей стояла машина и мой незнакомец сел за руль, мне предложил сесть сзади.
– А как к вам обращаться? – поинтересовался я, когда выехали за территорию.
– Зови Сергей Сергеевич. Сейчас я отвезу тебя на вокзал. Там купишь билеты и едешь, как решил. Через две недели тебе необходимо прибыть, – и он назвал место, – это под Москвой.
– А зачем такая спешка и таинственность?
– Спешки нет, есть график учебы. И таинственности нет. Так удобнее, чтобы меньше было разговоров. Я понимаю, что жаль уезжать, не попрощавшись, но что делать, такая у тебя работа в будущем. Появляться неожиданно и неожиданно исчезать.
Он высадил меня около вокзала. Был еще не сезон и билеты в кассе были.
В свой город, что расположен по пути к месту назначения, я прибыл утром. Выйдя на привокзальную площадь, осмотрелся и задумался.
«А что мне здесь долго делать? Схожу к родителям, при такой жизни неизвестно, когда появлюсь вновь». Я вернулся на вокзал, купил билет на вечерний поезд до Москвы, отрезая пути к тому, чтобы задержаться, и затем поехал на кладбище. Могила родителей была убрана. Я положил цветы и присел на скамеечку.
«Ну, вот, дорогие мои, это снова я, ваш блудный сын. Куда я еду не знаю, и даже не знаю, когда появлюсь здесь вновь. Я не знаю, есть ли иной мир, а если есть и вы меня слышите, то не обижайтесь, такой я выбрал путь в жизни. Менять поздно, да и не хочется. Мне вас не хватает. Я помню ваши разговоры, всю вашу заботу обо мне. Я вас не подведу; вы воспитали мужчину и профессия у меня мужская. Простите, если что было не так. Я действительно не знаю, когда снова смогу навестить вас».
Я просидел на скамейке с полчаса, потом вышел с кладбища и отправился в центр. До поезда время было и, перекусив в кафе, бродил по улицам. Это напоминало прощание не просто с городом, а прощание с прошлым, с детством, с юношеством. Если чудеса и бывают, то я знал, что они произойдут не сейчас и не здесь.
Через сутки я был в Москве. Ещё накануне отъезда, я позвонил дяде Ване с вокзала и сообщил, что приеду, по его голосу я понял, что он уже знает о переменах в моей жизни. Наступил вечер, когда я позвонил в их квартиру; дверь мне открыла его жена, тётя Лена, которая, увидев меня, приветливо улыбнулась:
– Здравствуй, Егор. Проходи. Иван скоро будет, он говорил, что ты приедешь.
Она была гостеприимной женщиной и выделила мне комнату, которая пустовала, так как их дети уже были взрослые и жили отдельно. Я принял с дороги душ, пока она готовила ужин. Примерно через час приехал дядя Ваня, обнял меня по-отечески, а затем отстранился:
– Возмужал. И так был не хилый, а тут красавец мужчина, я в смысле крепко сложен, на внешность не плох. Достаточно хорош, но не бросок на вид.
– Что ты такое говоришь, Иван!
– Правду. При нашей профессии яркая внешность не на пользу. Обаяние должно быть. Пошли к столу.
После ужина он позвал меня к себе в кабинет.
– Садись, Егор. Я знаю, что у тебя много вопросов, не на все смогу дать ответы, а может быть, их вовсе не будет. Не скрою, хотел я после окончания тобой училища, взять тебя к себе, ты мне не чужой. Это не значит, что ты жил бы сладко, спрашивал бы строже, но все-таки родные рядом. Не получилось. Твои способности разглядел не только я. В
