Эйнар утешил:
— Ничего, через месяц привыкнешь.
Его сосед, имя которого я не знала, буркнул:
— Да ты оптимист.
Судя по его лицу, на третий год обучения гадость оставалась гадостью.
— Зато полезно для магии, — отрезал Сигмунд.
Утешая себя этой мыслью, я каким-то чудом влила в себя по ложке половину «супчика». На этом запал иссяк. К счастью, голод утих — наверное, желудок пытался разобраться, что же я в него положила.
Когда мы вышли из столовой, я спохватилась и спросила у Сигмунда:
— А какие сегодня уроки? Мне не дали расписания.
— Сначала общая тренировка с оружием, там и раздадут расписание, — терпеливо пояснил он. — Кстати, где твой меч?
— В комнате, — призналась я.
Эйнар взглянул на солнце и сказал:
— Если опоздаешь, Ледяной из тебя душу вытряхнет. Успеешь, если возьмешь байланга.
— Ее зачислили вчера. — одернул его Сигмунд. — Ее байланг наверняка еще щенок и летать не умеет.
Оба посмотрели на меня с сочувствием. А я попросила:
— А может быть, меня свозит кто-нибудь из вас?
Парни удивленно воззрились на меня, и Эйнар пояснил:
— Байланги не повезут чужаков. Только своих всадников. Так что лучше беги, я постараюсь потянуть время.
В этот момент мы свернули за угол казармы. Утоптанная тропка здесь делала крюк, и я сразу поняла, кого обходили другие адепты. У внешней стены сидел огромный белый пес. Я узнала своего вчерашнего спасителя. Рука под повязкой заныла, а у меня появилась идея.
Глава 3
Проблема
Когда я шагнула в сторону байланга, Сигмунд поймал меня за руку.
— Ты чего? Это пес Ледяного, к нему нельзя подходить.
В его голосе был ужас. Но я вырвалась и быстро приблизилась к псу. За спиной раздавались удивленные возгласы однокурсников:
— Спятила?
— Что она делает?
Среди них отчетливо прозвучал голос парня, который вчера со мной разговаривал:
— Покойся с миром…
Я резко обернулась и встретилась с ним взглядом. На его губах играла насмешка. Я ответила самой ядовитой из своих улыбок и продолжила путь. Байланг смотрел только на меня. Страшно не было, несмотря на ужас и недоумение в голосах одногруппников. Я остановилась в шаге от пса и выпалила:
— Доброе утро, Свейт. Мне нужно быстро сбегать до вершины горы и обратно. Не поможешь?
Мои слова прозвучали в гробовой тишине. Прозвучали предельно нелепо. Пес не шевельнулся. Спиной я продолжала чувствовать насмешливый взгляд того парня. Наверное, именно это и толкнуло меня на глупости. Я протянула руку. Правую.
Рукав задрался, обнажая край черной повязки. Нос байланга шевельнулся. Следующее движение было молниеносным. Свейт схватил меня за плечо и закинул себе за спину. Я выпрямилась в седле, а по рядам адептов пронесся изумленный вздох.
Конструкция подо мной оказалась странной. Стремена были очень короткими и болтались где-то сзади. Для того, чтобы в них попасть, мне пришлось согнуть ноги в коленях. На луке седла оказались удобные ручки. Я вовремя за них взялась. Потому что в следующий миг произошло то, чего я совсем не ждала.
Из боков зверя начали стремительно расти огромные белые крылья. Со смесью ужаса и восторга я наблюдала за тем, как белая шерсть переходит в такие же белые перья. Значит, вчера мне не показалось. Зверь не перепрыгнул через забор. Чтобы спасти меня, он и правда спустился с неба. Я думала, про полет Сигмунд шутил!
Свейт присел, и мощный удар крыльев подбросил нас вверх. Я вцепилась в луку седла и старалась не отрывать взгляд от белой шерсти. Подозревала, что высота мне совсем не понравится. Несколько минут захватывающего дух полета — и мягкие лапы коснулись снега у порога домика.
Пес лег, позволяя мне слезть. Я погладила белую морду и попросила:
— Подожди меня здесь, хорошо?
Байланг опустил голову на лапы и сложил крылья, выражая готовность исполнить мою просьбу. А я опрометью бросилась в свою комнату.
Футляр для оружия лежал в стороне, вчера я не прикасалась к нему. Даже не посмотрела, какой меч положил мне отец. Надеюсь, мачеха не уговорила его выдать мне самую тупую и бесполезную железяку? Мой проступок в этот раз таков, что отец ведется на все вопли герцогини Карины…
Я поднесла к замку тонкий серебристый ободок кольца. Крышка щелкнула и распахнулась. Я потянулась за оружием, но рука замерла на полпути. Минуту я таращилась на содержимое футляра и не верила своим глазам. Ярость в моей душе мешалась с горечью.
— Ну, Амалия… — наконец, выдохнула я. — Это я тебе припомню!
Вместо меча в футляре лежал мой лук. Тис, отделка из золота и благородной кости с юга. Оружие, которое я обожала. Оружие, которое здесь мне совершенно не пригодится! И на нем лежала записка, на которой медленно таяли исчезающие магические чернила. Почерк сестры сообщал:
«Удачи на новом месте, Анна. Ты так любишь этот лук, что я решила помочь вам воссоединиться.»
Да она издевается!
Я вскочила и начала ходить по комнате. Итак, со мной оружие, которое я уже и не мечтала увидеть. Это раз. Я в Академии Стражей, и у меня нет подходящего меча. Это два. Сейчас у меня первый урок, а оружия нет. Это три. И как я скажу об этом куратору⁈
Но делать было нечего. Я с сожалением закрыла футляр и вышла из комнаты. Свейт, кажется, почувствовал мое настроение. Как только я появилась на пороге домика, пес потерся носом о мое плечо, словно пытался утешить. Я погладила его и преувеличенно бодро сказала:
— Что ж, летим на расправу к твоему хозяину.
Пес явно был доволен тем, что нужно отправляться к Ледяному. Я снова устроилась в седле, и белые крылья вознесли нас в небо.
На этот раз я рискнула посмотреть вниз, когда байланг начал снижаться. И обнаружила, что под нами утоптанная площадка, на которой выстроились в шеренгу мои новые товарищи. Рядом я заметила высокую фигуру куратора.
Свейт мягко опустился на снег рядом с ним. На этот раз он и не подумал лечь. Но крылья исчезли, и я кое-как сползла со спины пса. Куратор наградил меня холодным взглядом. Я уже открыла рот, чтобы приветствовать его и начать каяться, как Свейт ни с того ни с сего толкнул меня носом в спину. Да так сильно, что я едва не врезалась носом в грудь Ледяного.
К счастью, куратор поймал меня за плечо и помог устоять на ногах. Я пробормотала благодарность. И тут обратила внимание на лица парней.
Меня ждала череда открытых ртов и выпученных глаз. Ледяной покосился на них и
