Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
из душевного благородства или глубокого уважения к правам наций на самоопределение. Дело в том, что он заключил в Ялте сделку с силами Запада и слишком боялся настроить Соединенные Штаты против себя, чтобы ее нарушить. И был удивлен, когда Вашингтон стал действовать так, будто он в самом деле объявил Америку своим врагом{28}.
Правое греческое правительство получило поддержку Соединенных Штатов, однозначно предпочитавших британского союзника левым партизанам, и применило новое химическое вещество под названием «напалм», только что разработанное в секретной гарвардской лаборатории, чтобы сокрушить повстанцев, сражавшихся против гитлеровских войск. Королевские военно-воздушные силы Греции применили напалм в лесистых горах региона Вицы вблизи границы с Албанией. В Западной Европе, откуда родом предки всех лидеров США вплоть до сегодняшнего дня, Вашингтон представил план Маршалла — блистательно разработанный и невероятно эффективный комплекс мер экономической помощи, поставивший эти богатые страны на рельсы капиталистической реконструкции по американскому образцу{29}.
В мире существовало много социалистических, марксистских и коммунистических течений, и даже партии, по идее лояльные Советскому Союзу, действовали независимо, если считали это целесообразным. Марксизм как руководящая идеология, в том числе в марксистско-ленинском изводе, закрепленном Сталиным, безусловно, не требовал от всех своих адептов обязательно совершать революцию. И разумеется, в рамках этой картины мира невозможно было получить социализм просто потому, что кому-то так хочется.
Еще до того, как сам Маркс засел за свои труды, существовала традиция «утопического социализма». Одним из главных моментов в марксизме было отрицание идеи, будто чаемый мир можно воплотить в жизнь одним волевым усилием, и Маркс разработал теорию, согласно которой общества движутся вперед посредством конфликта экономических классов. В «Манифесте Коммунистической партии» Карл Маркс и Фридрих Энгельс воздали капитализму должное как революционной силе, заявив, что появление буржуазии освободило человечество от оков феодализма и раскрыло невидимые прежде силы. Они спрогнозировали, что капиталистический способ производства приведет к развитию рабочего класса, который затем свергнет власть буржуазии в развитых странах. На деле в Европе события развивались по другому сценарию, но Советы продолжали верить в эту теорию, а также в ключевую роль классового развития и экономических отношений. Необходимо пройти через капитализм, чтобы дозреть до социализма, гласила их теория.
Задолго до революции в России некоторые марксистские партии в Европе, например социал-демократическая в Германии, отвергли революционный путь и посвятили себя отстаиванию интересов рабочего класса в рамках парламентских избирательных систем. Даже открыто просоветские партии нового Коммунистического интернационала, или Коминтерна, действовавшего с 1919 по 1943 г., по-разному интерпретировали официальную идеологию, а способ ее практического воплощения основывался на том или ином сочетании возможностей, зависящих от конкретных условий, толкования учения марксизма и геополитических обстоятельств{30}.
Важный пример — история Мао Цзэдуна в Китае. Коминтерн занимался подготовкой как его Коммунистической партии, так и Националистической, во главе с Чан Кайши, ориентируя обе выстраивать организацию в соответствии с принципами ленинизма, что подразумевало строгое подчинение и согласие руководствоваться принципом демократического централизма. Москва велела китайским коммунистам работать в непосредственном контакте с националистами в рамках широкого «единого фронта», концепцию которого разработал сам Коминтерн{31}. Считалось, что Китай — страна нищих крестьян — очень далек от той стадии капиталистического развития, которая позволяет говорить о возможности революции.
Этот подход опирался на опыт более старшей коммунистической партии. Голландец Хенк Снеефлит, местный коминтерновский вождь, помог основать первую в Азии коммунистическую партию за пределами бывшей Российской империи — Коммунистическую партию Индонезии — и считал, что китайская партия может извлечь полезный урок из успеха, достигнутого индонезийскими коммунистами совместно с народным движением «Исламский союз»{32}. Задачей Мао было поддержать «буржуазных» националистов и сыграть вспомогательную роль в построении капиталистического государства. Как верный коммунист, Мао повиновался. Для китайских коммунистов это обернулось бедой. В 1927 г. Чан Кайши атаковал их. Бойня в Шанхае была только началом, впоследствии войска националистов убили более миллиона человек. Мишенью «белого террора», волна которого прокатилась по стране в следующие несколько лет, стали коммунисты, крестьянские лидеры и политические активисты{33}. Китайские коммунисты и националисты снова объединились для борьбы с японскими оккупантами, этот союз продержался до конца Второй мировой войны, а затем Сталин опять велел коммунистам уступить{34}.
В Восточной Европе Сталин опирался на совершенно другую стратегию, считая территорию, которую его войска отбили у Гитлера, своей законной сферой влияния и важным буфером, защищающим СССР от возможного вторжения с Запада. После провозглашения доктрины Трумэна и начала реализации плана Маршалла Москва организовала коммунистический переворот в Чехословакии. Западные силы, впрочем, тоже вели не самую честную игру на оккупированных их армиями территориях. Когда стало ясно, что множество итальянцев и французов собираются свободно проголосовать за коммунистические партии, США принялись очень серьезно вмешиваться в дела Западной Европы, стремясь гарантированно оттеснить левых от власти. В Париже правительство, сильно зависимое от финансовой помощи США, сместило с должности всех министров-коммунистов в 1947 г.{35} В Италии США вливали миллионы долларов в Христианско-демократическую партию и потратили еще миллионы на антикоммунистическую пропаганду. Такие звезды, как Фрэнк Синатра и Гэри Купер, записывали передачи для правительственной радиостанции «Голос Америки». Вашингтон организовал огромную кампанию, в рамках которой американцы итальянского происхождения писали друзьям и родственникам, оставшимся в родной стране, письма с такими, например, утверждениями: «Победа коммунистов разрушит Италию. Соединенные Штаты прекратят оказывать помощь, и результатом, скорее всего, станет мировая война» или «Если силы истинной демократии проиграют на выборах в Италии, американское правительство больше не станет посылать в Италию деньги»{36}. Коммунисты проиграли.
К концу 1940-х гг. вся территория, освобожденная Красной армией, состояла из стран с единственной партией — коммунистической, а вся территория, контролируемая западными силами, была капиталистической и имела проамериканскую ориентацию, независимо от того, чего хотели люди в 1945 г.
После знаменитой речи Уинстона Черчилля многие на Западе стали говорить, что социалистические государства Восточной Европы находятся за «железным занавесом». Лидер итальянских коммунистов Пальмиро Тольятти, партия которого десятилетиями оставалась популярной, сказал, что Соединенные Штаты — это нация, возглавляемая невежественными «рабовладельцами», которые теперь хотят покупать целые страны, как когда-то они покупали людей{37}. Сталин, будучи марксистом-ленинцем, безусловно, считал, что коммунизм со временем победит. Законы истории делали это неизбежным. Однако именно по этой причине — и потому, что Советы были очень ослаблены войной, — у него не было намерения вторгаться в Западную Европу. Сталин считал, что следующая мировая война разразится между империалистическими западными государствами, на что вроде как указывала его собственная теория{38}.
Однако Мао в Китае решил на сей раз проигнорировать директивы Сталина, продолжив после Второй мировой войны вести войну гражданскую. В 1949 г. он наконец разгромил националистов, чьи продажность, жестокость и некомпетентность давно беспокоили их покровителей в Вашингтоне. Подобно Хо Ши Мину в августе 1945 г., Мао также пребывал в иллюзии, будто может иметь хорошие отношения
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
