— Да. Поэтому я переживаю, чтобы Никита не вляпался ни в какую историю и не свернул с намеченного пути.
Как по мне, так Евгения Владимировна и есть самый лучший агент для своего сына. Именно она отвела Никиту на футбол в четыре года и сделала все возможное для того, чтобы он добился успеха.
— Не переживайте, теть Жень. Никита жить не может без футбола. Он никогда не сделает ничего из того, что повредит его футбольной карьере.
— Вот бы Никиту взяли в сборную, — мечтательно вздыхает.
— Я думаю, у него есть все шансы. Никиту перевели в основной состав клуба, если проявит себя на чемпионате России, то, может, и в сборную пригласят.
— Может, однажды мой сын станет чемпионом мира.
В том, что сборная России по футболу способна когда-нибудь в этой жизни выиграть Чемпионат мира, я сильно сомневаюсь. Даже если в составе сборной будет играть любовь всей моей жизни Никита Свиридов. Но тете Жене об этом лучше не говорить. Она слишком болезненно на такое реагирует.
— Может быть, теть Жень. Я верю, что…
Что Никита добьётся большого успеха в футболе, я договорить не успеваю, потому что он появляется на кухне.
Глава 6. Приглашение
Лиля
— Всем доброе утро, — не спеша, вразвалочку, в одних спортивных штанах и с голым торсом Никита проходит к нам.
— Уже день, — поправляет его Евгения Владимировна.
— Лиля! — наигранно удивляется. — Давно не виделись. Как спалось?
Никита облокотился рукой на барную стойку и без зазрения совести лапает глазами мои ноги. Щеки моментально вспыхивают, перед глазами прокручивается все, что произошло в машине. Как Никита может быть настолько спокоен и невозмутим? Мастурбировать девушке и доводить ее до оргазма — это для него обычное дело?
— Нормально спалось. А тебе?
— Плохо. Странный сон снился. Как будто какая-то ведьма сначала дразнила меня, а потом опрокинула.
— Что значит опрокинула? — ужасается Евгения Владимировна.
— Продинамила.
— Не поняла. Что значит продинамила?
— Не важно, мам, — отмахивается Никита.
— Нет, важно. Вдруг сон — вещий? Вдруг это связано с футболом? Надо посмотреть, к чему снятся ведьмы. Где мой телефон? — Евгения Владимировна засуетилась по кухне.
— Мам, успокойся, — Никита запрыгивает на стул напротив меня. — Не думаю, что это плохой сон. В конце концов, не зря ведьм за их похождения сжигали на кострах. И эту ведьму, которая меня продинамила, ждет такая же участь.
Никита говорит, глядя ровно на меня. О, да. Кажется, Ник приготовил для меня отдельный костер из своей мести. Я выдерживаю взгляд Свиридова, хотя от стыда за произошедшее в машине хочется сползти под стол.
— Сон о ведьме для мужчины может символизировать разочарование, — тетя Женя нашла свой телефон и залезла в сонник.
— Разочарование у меня точно было.
— Никита, я прошу тебя! Не вляпайся ни в какую историю!
— Мам, да успокойся ты, — устало произносит, по чему я понимаю, что тетя Женя уже порядком достала сына своими переживаниями.
Разговор о ведьмах и сновидениях прерывает звук входящего сообщения на телефоне Никиты. Я машинально бросаю взгляд на экран, но не успеваю увидеть, от кого смс. За секунду в голове проносится миллион предположений, кто может писать Никите: от его тренера по футболу до влюблённой в него дурочки из группы поддержки. По игривой ухмылке Никиты понимаю: пишет не тренер.
Я давно научилась скрывать свои настоящие чувства к Никите. Он полтора года встречался с моей лучшей подругой. При мне они сидели в обнимку в школьной столовой и целовались на переменах. Соня делилась со мной подробностями их свиданий, рассказывала, какие Никита устраивает ей сюрпризы. Так что я умею прятать свою боль настолько глубоко, что ее никому не видно.
Вот и сейчас я легко переключаюсь с Никиты на его маму. Отвечаю на какой-то вопрос тети Жени, не подавая вида, что меня беспокоит, с кем переписывается ее сын. Любовь к Никите стала неотъемлемой частью меня, а вместе с ней и маска безразличия, которую я каждый день ношу на лице. Никто не подозревает, какой на самом деле ад творится у меня внутри. Волю чувствам я могу дать лишь ночью, когда тихо реву в подушку.
Меня поймет только тот, кто любил не взаимно.
— Вова спрашивает, куда мы вчера так рано делись, — Никита откладывает телефон в сторону и смотрит на меня.
С души падает тяжёлый камень. Ему писала не девушка, а наш бывший одноклассник. Но следом вырастает новый камень. В десятом классе Вова начал проявлять ко мне знаки внимания. Сначала я косила под дурочку и делала вид, что не понимаю намеков. Тогда Вова заявил прямым текстом, что я ему нравлюсь, и предложил встречаться. Не будь Вова моим близким другом, я бы отшила его в грубой форме, но тут мне пришлось лавировать, чтобы не ранить его чувства и при этом сохранить хорошие отношения.
— Что ты ответил?
— Что ты захотела спать, и мы поехали домой.
Мог бы и правду сказать: что сам утащил меня из ночного клуба.
— Он приглашает нас на дачу в субботу.
Не успеваю ответить, как на телефон падает сообщение. От Вовы:
«Лиля, привет! Не пообщались толком в клубе. Приглашаю всех в субботу к себе на дачу. Продолжим встречу выпускников. Приедешь?»
Я бы с удовольствием отказалась, потому что наверняка Вова будет снова ко мне подкатывать, вот только Никита явно намерен ехать. Не могу же я отпустить Свиридова одного.
Мою любовь к Никите неотрывно сопровождает мазохизм. Я знаю, что наверняка Свиридов у Вовы на даче замутит с какой-нибудь девушкой. Этой девушкой буду, естественно, не я. Мне будет до смерти больно. Но я все равно поеду и буду смотреть на Никиту, целующегося с какой-нибудь барби. А потом провожу их спины, когда они пойдут уединяться в укромное местечко.
«Привет! Приеду»
— Меня тоже сейчас пригласил. Я поеду. Давно не видела Вову.
— Со школьного выпускного?
— Нет, мы виделись после.
