— В восемнадцать лет девушки уже становятся старухами, если доживут до этого возраста, — сказала Вдова. — И тогда их выбрасывают на улицу. Миссис Мэллори, нам надо постараться не потерять ни одной из этих. Мне кажется, самой старшей из них не больше пятнадцати.
Она говорила спокойно, мягко и очень ровным голосом. Ирен поняла, что Вдова — не просто одна из дам, которые занимаются благотворительностью от нечего делать и потому что сейчас это считается модным.
Вдова прошла через кухню и остановилась во главе стола. Девушки снова неловко повскакивали на ноги.
— Я знаю, что вы все растеряны и волнуетесь, — сказала Вдова. — Хочу вас уверить, что здесь вы в безопасности. Миссис Мэллори прекрасно о вас позаботится. Ни одному мужчине не позволено входить в этот дом, двери запираются на замок и закрываются на засов. Завтра утром, как только вас обеспечат приличной одеждой, вы будете отправлены в мою «Академию молодых девиц» — это пансион для таких девушек, как вы.
Ирен не могла поверить своим ушам, и она знала, что остальные девушки ошеломлены не меньше. Маленькая Лиззи — новенькая — задала вопрос, который был на уме у всех:
— Простите, мэм, вы говорите о том, что нас отправят в другой бордель?
— Нет, я говорю о том, что вас отправят в респектабельную школу-пансион, — твердо сказала Вдова. — Вы будете носить форму, спать в чистых постелях и ходить на занятия. А когда вы будете готовы, то выйдете в большой мир, и у вас будет некоторое количество собственных денег, чтобы вы могли чувствовать себя в безопасности. Вы все получите специальности и сможете работать машинистками, телеграфистками, швеями или модистками. Возможно, некоторые из вас пожелают использовать свои деньги для того, чтобы открыть собственное дело. Суть в том, что те из вас, кто пожелает воспользоваться тем, что я предлагаю, в будущем получат возможность выбора.
Ирен опустила глаза и посмотрела на недоеденную яичницу. Другие девушки сделали то же самое. Может, Вдова и увлечена своим делом, и совершенно искренна в своем желании их спасти, но леди из высшего общества не всегда так умны, как можно было бы ожидать.
Лиззи снова храбро подала голос:
— Прошу прощения, мадам, но мы не можем жить в настоящем пансионе.
— Почему же? — спросила Вдова. — У кого-то из вас есть семьи, в которые вы хотели бы вернуться? Или порядочные родственники, которые готовы о вас позаботиться?
Девушки сглотнули и переглянулись. Лиззи кашлянула.
— Нет, мэм. Меня продал в публичный дом на Эйвери-стрит мой папа. Он не захочет, чтобы я вернулась.
— А мои родители умерли от чахотки в прошлом году, — сказала Салли. — Меня отправили в работный дом. Оттуда меня забрала управительница борделя на Эйвери-стрит. Она сказала, что я буду работать горничной. Но оказалось по-другому.
Ирен не стала рассказывать свою историю, которая не сильно отличалась от этой.
— Я так и думала, — сказала Вдова. — Что ж, уверяю вас, теперь у вас будут все возможности заняться другой работой.
— Но, мэм, — снова заговорила Лиззи, — мы же шлюхи. Шлюхи не могут учиться в приличной школе для девочек.
— Уверяю вас, в этой школе они учиться могут, — сказала Вдова. — Академия принадлежит мне.
Салли кашлянула, прочищая горло.
— И какой от этого будет толк? Мэм, вы что, не понимаете? Даже если мы выучимся печатать на машинке или шить красивые шляпки, нас никто не возьмет на работу, потому что мы бывшие шлюхи.
— Доверьтесь мне, — сказала Вдова. — Можно считать, что вы исчезнете навсегда. К тому времени, когда вы закончите академию, вы станете респектабельными молодыми женщинами безупречного происхождения. У вас будут новые имена, вы станете другими людьми, никто никогда не узнает, что вы когда-то работали в публичном доме.
«Ну, теперь все ясно, — подумала Ирен. — Вдова — сумасшедшая».
— А что если в будущем нас кто-нибудь узнает? — спросила Салли. — К примеру, бывший клиент?
— Это маловероятно, — сказала Вдова. — В конце концов, Лондон — очень большой город. К тому же, когда вы закончите академию, вы будете уже на несколько лет старше. Вы будете выглядеть по-другому. Более того, ваше новое, респектабельное происхождение можно будет проследить вплоть до самого рождения, оно будет полностью подтверждено документами. Вы выйдете из школы с прекрасными рекомендациями, и это будет гарантией того, что вы найдете хорошую работу.
Салли расширила глаза.
— Вы правда сделаете так, что мы исчезнем и вернемся другими людьми?
— Именно для этого и существует моя академия, — сказала Вдова.
Ирен поняла, что эта леди предлагает ей мечту. Этот образ будущего совсем не походил на тот, мечта о котором поддерживала ее с тех пор, как она стала шлюхой. Но в отличие от неясных фантазий эта мечта, похоже, почти реальна. Казалось, нужно лишь протянуть руку и ухватить ее.
Глава 3
— Интересная вещица, но в этой каменной вазе есть нечто неприятное, вам не кажется? Подозреваю, что именно поэтому работники музея и задвинули ее в самую глубину, в галерею. Здесь мало кто бывает, и редкий посетитель на нее наткнется.
Глубокий мужской голос, произнесший эти слова, странно взволновал Аделаиду, по сосудам словно прошла теплая волна. В атмосфере вибрировала энергия. Аделаида поняла, что у этого мужчины есть какой-то талант, и очень сильный. Такого поворота событий она не ожидала. Не ожидала она и столь сильной реакции от самой себя. Мужской голос вывел ее из равновесия, иначе не скажешь. Человека, известного в преступном мире Лондона только как директор Консорциума, она никогда раньше не встречала, но узнала бы его где угодно. Какая-то часть ее существа ждала его с тех пор, как ей исполнилось пятнадцать.
Несколько секунд она продолжала смотреть на старинную вазу, словно изучая ее. Но в действительности она просто пыталась выиграть время, чтобы восстановить самообладание. Она не хотела, чтобы директор понял, как сильно он ее растревожил. Ей потребовалось сделать над собой огромное усилие воли, чтобы успокоиться, она вздохнула и повернулась к посетителю музея — как она надеялась, повернулась спокойно, с достоинством. Аделаида напомнила себе, что она светская женщина и не позволит какому-то криминальному лорду привести ее в замешательство.
— Полагаю, сэр, что вы тоже выбрали для нашей встречи именно эту галерею не случайно, а потому что не хотите, чтобы вас видели другие посетители, — сказала она.
— Я рассудил, что женщина, которая возглавляет команду уже прославившихся налетчиков на бордели, также оценит определенную степень уединения.
Хотя Аделаида и узнала этого человека на психическом уровне, но как о директоре она о нем почти ничего не знала, лишь какие-то отрывки легенд и загадок, окружавших его имя. Уличные женщины, попадавшие в благотворительный дом, говорили о нем только шепотом. Аделаида попыталась рассмотреть его получше, но не могла как следует различить черты лица. Он стоял, скрестив руки на груди и опираясь плечом о каменную колонну. Ей казалось, что его окружает полумрак, во всем его облике было нечто от жутковатого фантома, будто она смотрела не на него самого, а на его отражение в темной воде омута.
