озадачен.
— Неужели учитель чего-то намудрил, — проговорил он, — странно, обычно он подобных ошибок не допускает. Он подошёл к Плохому.
— Покажи.
Артём поднял руки, как будто намеревался снова обхватить сферу. Внезапно он повернулся. На лице магира начало проступать удивление. Но если тот, что-либо и заподозрил, то предпринять ничего не успел: Плохой сломал ему шею.
Тело магира дернулось и тут же обмякло. Когда Артём отпустил его, оно безжизненно упало вниз. Артём позволил себе ненадолго прислушаться к собственным чувствам. Должен же он был ощутить хоть что-нибудь после этого первого в своей жизни убийства: запрет на уничтожение себе подобных был достаточно силён в любом нормальном человеке.
Но он не ощущал ничего кроме лёгкого отвращения. Причина была очевидна: магиры совершили на его глазах столько зверств, что воспринимать их как людей Плохой не мог.
Но сейчас было не время заниматься самоанализом. Артём повернулся к сфере с заключённой в ней девушкой. Лития смотрела на него с раскрытым от изумления ртом.
— Сударыня, — очень вежливо проговорил Артём, — мне кажется, мы можем помочь друг другу покинуть это печальное место. Давайте заключим сделку.
Что-то я слишком красиво заговорил, — подумал он про себя.
Лития вдруг зашлась нервным смехом.
— Великолепно! — произнесла она в перерыве между двумя приступами. — Глиняный болванчик магиров взбунтовался! Кто бы подумать мог!
Дождавшись, пока последний приступ смеха пройдёт, Артём сказал.
— У нас мало времени, возможно, вы сможете подсказать мне, как убрать эту силовую структуру вокруг вас.
Он уже не сомневался в выдержки Литии, и надеялся, что она сможет быстро перейти к конструктивным действиям. Скорее всего, они оба здесь и погибнут. Но, на самый худой конец, Плохому очень хотелось убить ещёхотя бы одного из магиров.
Девушка вдруг нахмурилась.
— Ты кто такой?! — резко спросила она.
Приехали, — мысленно усмехнулся Артём, — ей что паспорт показать или анкету какую.
Лития пристально осмотрела его с ног до головы. Потом провела взглядом в обратном направлении.
— Глиняные болванчики, — пояснила она, — напрочь лишены чего-либо похожего на душу. Кем бы ни был человек при жизни, став големом, он полностью теряет личность и память. Любой голем это не более чем исполнитель хозяйских приказов. Действовать по собственной инициативе они не способны в принципе. Так кто ты такой?
Она ещё раз бросила на Артёма внимательный взгляд, потом наморщила лобик, и, наконец, произнесла:
— Ну, разве что Аруджум всё-таки добился успехов в своих опытах, но совершенно не тех которых ждал.
— Наверное, можно сказать и так, — согласился Артём. — Если в двух словах, то мою душу затянуло в эту глиняную болванку со стороны, при чём магир ничего об этом не знает.
— Ничего себе, — проговорила девушка и вдруг вновь засмеялась, но на этот раз весело — то-то будет сюрприз для чародея.
— Прошу прощения, — сказал Артём, — но мы теряем время. Как убрать эту сферу?
Плохой поднял труп с пола, и, быстро осмотревшись, засунул его в стоявший у стены крупный шкаф. К счастью тот оказался почти пустым, лишь на его днище лежали какие-то тряпки. Минуты безвозвратно уходили, и Артём надеялся, что со вступительной частью знакомства покончено.
— Так как со сферой? — снова поинтересовался он.
На лице девушки явственно проступила грусть.
— Убрать её снаружи несложно, — сказала она, — но для этого надо хотя бы видеть линии заклинаний. Големы не способны на это.
Разочарование прозвучавшие в ёё словах было очень сильным: нет ничего хуже неоправдавшейся надежды.
Артём несколько секунд смотрел на окружавшую пленницу сферу.
— Кажется, я их вижу, — сказал он. — Они исходят из сферы во внутрь, словно ажурный объёмный узор.
На миг глаза Литии сверкнули, словно драгоценные камни. Её переходы от отчаянья к радости были, казалось, мгновенными.
— Похоже, ты полон сюрпризов, — сказала она.
— Меня зовут Артём, — он вспомнил, что ещё не представился, — Артем Плохой.
Девушка чуть кивнула, принимая информацию к сведению.
— Лития фон Робек, — сообщила она в свою очередь, — там дальше есть ещё несколько слов, но сейчас мы их опустим. Для экономии времени зови меня просто Литией.
Потом принцесса перешла сразу к делу.
— Что видишь напротив моего лица? — спросила она.
— Ты имеешь в виду на сфере? Круг, в который вписан треугольник, в который в свою очередь вписан ещё один круг. На углах треугольникаещё маленькие круги. И всю эту конструкцию пронзает трёхлучевая звезда. От неё идут линии к другим фигурам
Лития кивнула.
— Всё верно. Теперь коснись центрального круга и верхнего луча звезды. Каждый раз сильно надавливай. Теперь вот этот ромб слева, нажимай по серединам сторон.
Она дала ещё несколько подобных указаний.
— Запомнил, теперь то же самое, но быстро. Нет, это недостаточно быстро! — произнесла она недовольно, в ответ на первую попытку Плохого.
Тело голема не предназначено для слишком быстрых движений и Артём слегка поднапрягся. Один раз он ошибся, что было встречено возмущённым шипением Литии.
— Не так, тоже мне мужчина!
Шипела она точно кошка.
Артём не совсем понял, при чём тут его пол, но возражать не стал. Следующая попытка оказалась правильной. По сфере пробежали концентрические круги, но этим дело и ограничилось.
— Ничего не случилось, — едва не простонал он.
Артём не договорил. Чёткая до этого структура линий вдруг начала искажаться: фигуры наползали, друг на друга истаивали. Вскоре целостность системы нарушилась. Она распалась на отдельные островки, которые разобщено висели в воздухе и быстро уменьшались в размерах, точно тающий лёд в кипятке. Ещё секунд десять и Лития смогла протиснуться между ними.
— Отлично, — сказала она, и издала утробное урчание. — И так каков же у тебя план?
Если бы Артём был в обычном человеческом теле, то непременно развёл бы руками.
— Ну, честно говоря, никакого.
Часть 1: В бегах от чародеев. Глава 3: Да здравствует тюрьма
Лития Фон Робек бросила на своего незадачливого спасителя взгляд, который не предвещал последнему ничего хорошего.
— Знаешь, — сообщила она, — я никогда не думала, что смертный приговор можно произнести таким бодрым тоном. Нет, мужчины совершенно никчёмные существа!
Что ж, — подумал Артём, — в девушках способных шутить перед лицом гибели есть что-то завораживающее. Или она не шутит, — пришла вдруг новая мысль, — а говорит то, что действительно думает?! Да, необычная дамочка.
— Ну, извини, — произнёс он, стараясь подражать её интонациям, — я как-то полагал, что превращению в голема ты предпочтёшь перед уходом громко хлопнуть дверью.
На лице девушки выразилось полное недоумение.
— Зачем мне ею хлопать? — поинтересовалась она. Но тут же сообразила сама. — А, ясно — речевой оборот. Думаю, что уловила смысл.
Она вдруг резко повеселела.
— А что, давай, нападём
